Больные ублюдки (ЛП) - Коул Тилли (читать книги онлайн полные версии .TXT) 📗
Кролик снова повернулся к Коту, и я стиснула бедра. Я застыла. Он сжимал и разжимал кулаки. Я задумалась, с чего это… мне не пришлось долго ждать, чтобы это выяснить. Кролик наклонился и схватил кису за руку. Чеширский Кот издал слабый страдальческий звук, но Кролику было все равно. Взяв Кота за руку, Кролик вздрогнул. Он поднял ее вверх, а затем резко сломал кость пополам. Чеширский Кот заорал. Он орал так громко, что его крик эхом разносился по помещению. Когда Кролик подошел к другой руке и сделал то же самое, я захлопала в ладоши.
Кролик вскочил и направился вглубь подвала, туда, где нашел лопату. Через секунду он вернулся с малярной кистью. Он окунул кисть в кровь и принялся рисовать вокруг Кота круг. Глаза у Кота теперь были закрыты, лицо потеряло свой цвет.
Гадкий Кот умирал.
Кролик раз за разом окунал кисть в кровь. Он нарисовал на полу большие карманные часы. Вокруг Кота появились римские цифры, такие же, как у меня на лице. Палка у него в животе стала центром часов. Кролик остановился, его руки были залиты кровью Кота. Он вернулся к Коту и взял его за сломанную руку.
— Куколка, — не глядя на меня, произнес он. — Мою трость, пожалуйста.
Я схватила стоящую рядом трость и, спрыгнув со стола, бросилась к нему.
— Фу! — с отвращением проговорила я и покачала головой, когда мои красивые черные ботильоны наступили на липкую кровь Кота.
Я протянула Кролику трость и, повинуясь его безмолвному взмаху головы, вернулась к столу. Кролик обнажил клинок и рубанул им вниз. Я порывисто выдохнула, когда рука Кота отделилась от тела. Кролик проделал то же самое с другой рукой, затем собрал трость и отбросил ее в сторону. Он уставился на Кота, чьи глаза уже перестали моргать. На Кота, чьи легкие перестали дышать.
На Чеширского Кота, чье сердце перестало биться.
Кролик взял отрубленные руки и разместил их с противоположных сторон, по бокам от тела. Он положил их на цифры, как стрелки; теперь часы показывали время. Я не знала, какое. Меня никогда не учили определять время.
Когда Кролик отошел от кисы, от часов, которые он создал на грязном полу подвала, он весь был в крови Чеширского Кота. Чистая кожа осталась только у него на лице. И даже оно уже было забрызгано кровью на щеках, на лбу и на подбородке.
— Тик-так, — Кролик уставился на свою работу. Его руки снова сжались в кулаки. — Тик-так.
Его затрясло, и он нагнулся за брошенной кистью. У меня сердце ушло в пятки, а к горлу подступил огромный комок, когда я увидела, как он написал что-то у основания часов и прокричал:
— Тик-так.
Я не знала, что делать.
Он помотал головой.
— Нет, — надтреснутым голосом прошептал он и провёл рукой по предплечью, по забрызгавшей его крови. — Нет!
Он царапал себе кожу. Всю кожу, на которой не было одежды. Кожу, которая была залита кровью.
— Отвали! Отъебись от меня! Я не могу этого выносить!
Кролик попятился от Чеширского кота. Сорвав пуговицы, он стянул с себя жилет и бросил на землю. Затем он швырнул туда же свою рубашку, обнажив татуированную грудь и живот. Но кровь просочилась и туда.
У него из горла вырвался отчаянный крик.
— Не могу выносить его запаха. Его крови. Его спермы. Я не могу этого терпеть. Оставь меня в покое. Отвали от меня!
Я бросилась вперед. У меня не было четкого плана, когда я бежала по грязному полу в маниакальном порыве, его спасти. Спасти своего Кролика так же, как он спас меня.
Я не раздумывала, когда встала у него на пути и обхватила ладонями его лицо. Не раздумывала, когда встала на цыпочки и заглянула ему в глаза. И я не раздумывала, когда подалась вперед и прижалась губами к его рту.
Я замерла и, впившись губами ему в губы, поглощала его крики и глотала его боль. Губы Кролика были мягкими. Кожа горячей. Кролик застонал. Его губы зашевелись, словно борясь с моим прикосновением. Но потом сдались. У него из горла вырвался вымученный звук, и он сдался под напором моего рта. Сдался моему прикосновению.
Сердце чуть не выскочило у меня из груди, когда его губы задвигались под моими губами. Сквозь меня яркими вспышками проносились образы, возникшие где-то в глубине моего сознания. Я, ещё маленькая, в своей спальне. Кролик на полу у стены моей комнаты… ему больно, он плачет.
И я его поцеловала. Поцеловала, чтобы избавить его от боли. В замешательстве от пронесшегося у меня в голове образа я распахнула глаза. Я не знала, когда это было. Не знала, было ли это вообще. Но не успела я об этом подумать, как Кролик прорычал мне в рот:
— Куколка.
И толкнул меня назад. Он пожирал губами мой рот, мои руки соскользнули с его щек и побежали вниз по мышцам его груди.
— Кролик, — прошептала я, поймав его взгляд.
Его зрачки потемнели и расширились.
— Его запах, — произнёс он, опершись руками о стену и пригвоздив меня к кирпичной кладке. — Его гребаный запах… его дыхание. Я весь в нем. Я, бл*дь, весь в нем с ног до головы!
Он провёл ладонью по волосам и скользнул вниз по крови у себя на шее.
— Мне нужно от него избавиться. Мне нужно очиститься от этого. Нужно, чтобы его запах и дыхание убрались на хрен с моего тела и из моей головы.
Слезы с ещё большей силой потекли у меня из глаз. Я пробежала руками по его груди.
— Куколка, — прорычал он. Он оскалил зубы, и впился в меня безумным взглядом. — Отвали от меня. Отвали от меня на хер!
Но я этого не сделала. Я наклонила подбородок и уставилась на него. Я усерднее задвигала руками. Наполняя его кожу своим запахом, обдавая своим дыханием.
— Моё, — бросила я, скользнув ладонями к его бедрам. Опустив руки ниже и коснувшись его промежности.
— Мой запах, — сказала я, рывком расстегнув пуговицу у него на брюках.
Кролик приблизился ко мне, его левая рука нависла над моим горлом. Его дыхание щекотало мне ухо, по коже пробежал острый наперсток. Кролик царапнул зубами мое плечо. Я обхватила его рукой за шею и притянула к себе.
— Мое дыхание на твоей шее.
Я расстегнула его брюки и сбросила их на пол. Кролик запрокинул голову, а затем прижался лбом к моему лбу.
Потянувшись вперед, я сжала рукой его эрекцию и приблизилась губами к его уху.
— Мой член, — произнесла я.
Кролик ударил кулаком по стене рядом с моей головой и зарылся лицом мне в шею.
— Вбери в себя мой запах.
Он толкнулся мне в ладонь твердым, набухшим членом.
— Возьми мое дыхание. Возьми моё прикосновение, — я прикусила губу и произнесла. — Возьми меня.
Кролик сорвался. С утробным рычанием он потянулся вниз и задрал мне юбку. Его требовательные руки нашли мои кружевные трусики, совсем промокшие от недавнего созерцания его бесподобной расправы. Стянув с меня трусики и бросив их на пол, он потёрся щекой и губами по моей шее, по лицу, по груди. Его пальцы пробежали по моим складочкам, и я запрокинула голову к стене.
— Кролик, — застонала я, скользнув руками по его волосам и сжав в пальцах черные пряди.
Ощутив у себя на коже его прерывистое дыхание, я улыбнулась.
— Ты ко мне прикасаешься.
Он громко застонал и вжался в меня пахом.
— Ты забираешь его запах и дыхание.
Кролик поднял голову и заглянул мне в глаза. Он замер. Я замерла. По его лицу размазалась кровь Кота. Его глаза вспыхнули, и я поняла, что кровь теперь и у меня на лице. Затем он бросился на меня. Он потянулся вперед и стремительно развязал ленты у меня на корсете. Мои груди вырвались наружу, он взревел и обхватил мои бедра своими крепкими руками. С силой, свойственной только моему Кролику, он поднял меня с пола и закинул мои ноги себе на пояс. Я вскрикнула, когда он откинул юбку моего платья и приставил свою плоть к моему входу. Он посмотрел мне в глаза и плотно стиснул челюсти. Я помотала головой, услышав у себя в голове голос Эллис.
«Они меня связывали. Они врывались в меня против моей воли. У меня сильно болело между ног. Я постоянно чувствую их у себя между бедер…»
— Уходи! — прошептала и зажмурила глаза.
