Где простирается тьма (ЛП) - Джуэл Белла (читаем полную версию книг бесплатно txt) 📗

Я рада, что он мертв.

Я слышу скрип двери, рывком поднимаю голову и вижу, что Димитрий стоит в проеме, глядя на меня. У него в руке бокал, наполненный янтарной жидкостью. Он прищуривается, увидев кровь, текущую по моим запястьям. С проклятием отставляет бокал, входит и останавливается рядом с кроватью. Он смотрит на меня, и я замечаю, насколько тяжелый взгляд его темных глаз. Он пьян.

Я чувствую, как замирает мое сердце.

― Не смотри на меня так, ― раздраженно произносит он. ― Я не собираюсь тебя насиловать.

Я сглатываю и закрываю глаза, отворачивая голову. Чувствую, как он дергает веревки, и через мгновение мои запястья оказываются свободными. Я громко всхлипываю, и как только освобождаются лодыжки, тут же ложусь на бок и подтягиваю колени к груди.

― Куда делась та боевая девчонка? ― говорит он хриплым голосом. ― Что тебя сломало?

Перевожу взгляд вверх, чтобы посмотреть на него.

― Я никогда не расскажу тебе о том, что меня ломает, осел.

Его глаза вспыхивают от гнева, и челюсти сжимаются, когда он наклоняется и берет меня за плечо, подтягивая к себе.

― Давай отмоем твои запястья, а потом нос.

От того, как он это произносит, я понимаю, что это не вариант.

― Я предпочитаю самой заняться собственным носом. Я медсестра и доверяю себе больше, чем тебе, ― произношу решительным голосом.

Он пялится на меня, но не спорит.

Как только я встаю на ноги, он тащит меня наружу из комнаты в холл и по нескольким длинным коридорам, пока мы не добираемся до гостиной. Там горит камин, и в воздухе раздаётся легкий треск. Я вздрагиваю, когда Димитрий подводит и толкает меня на мягкий бордовый диван. Я не шевелюсь, наблюдая, как он подходит к шкафу и достает небольшой медицинский комплект. Он возвращается и садится передо мной, не глядя на меня.

Димитрий протягивает руку и поднимает мое запястье, беря его в свои большие ладони. Я смотрю на него, просто наблюдаю, как волосы падают на его лицо, когда он начинает стирать кровь с моей кожи. Я замечаю шрамы на его суставах ― их много, все старые. Я вглядываюсь пристальнее и прищуриваюсь. Замечаю поблекшие гематомы. Откуда у него они? Он часто дрался? Я поднимаю глаза, почувствовав, как он прекращает чистить, и вижу, что он смотрит на меня. Мои щеки краснеют, и я отворачиваюсь.

― Ты всегда так пялишься на мужчин? ― спрашивает он, снова начиная промывать.

― А ты всегда похищаешь людей? ― огрызаюсь я.

Он фыркает.

― Нет, только по необходимости.

Я качаю головой.

― Ты зря тратишь время.

― Что я говорил тебе раньше? Не твое дело, что я делаю.

Я замолкаю и наблюдаю, как он продолжает очищать мое запястье. Перевернув его, он обнаруживает глубокую рану, которую я себе нанесла, и рычит.

― О чем ты думала? Ты могла убить себя.

― Мне не нравится быть привязанной, ― произношу я тихим голосом.

― Я вижу, ― ворчит он, ― но тянуть и дергать этого не изменят.

― Может, я хотела, чтобы было больно.

Он поднимает взгляд и пристально смотрит на меня.

― И зачем тебе это?

― Боль лучше, чем воспоминания.

Он надолго удерживает мой взгляд, а затем возвращается к тому, что делал.

― Готово. Я не буду связывать тебя этим вечером, но если будешь умничать и дальше, не уверен, что смогу сдержать слово.

Я не отвечаю ему, просто наблюдаю, как он складывает аптечку и встает. Я медленно поднимаюсь, совершенно измученная. У меня нет сил умничать и спорить сегодня вечером. Мне просто нужно отдохнуть.

Димитрий заканчивает и ведет меня обратно в комнату. Мы молчим, а что сказать? Я всего лишь пешка в его закрученной игре, а для меня он не более, чем похититель. Лучше, если мы сохраним все при себе, как закрытые книги.

В тот момент, когда мы возвращаемся в комнату, он открывает дверь, вталкивает меня внутрь и запирает, не заглядывая. Я вздыхаю и поворачиваюсь. Не утруждая себя душем или раздеванием, я просто плюхаюсь на кровать и заворачиваюсь в мягкое покрывало, потянув его за собой, пока не заворачиваюсь в него, как в кокон. Затем закрываю глаза, и все быстро исчезает, унося меня в гораздо более счастливое место.

~ * ГЛАВА 5 * ~

Джесс

На следующее утро я чувствую себя совсем разбитой. Открываю глаза, вспоминаю, где я, и стону. Перекатываюсь на бок, не вставая с кровати. И при первом же движении, чувствую, как у меня пульсирует нос. Я знаю, что он не сломан, потому что достаточно повидала, будучи медсестрой, но, черт, похоже, до перелома было недалеко. Я оглядываю медленно светлеющую комнату. Солнце только встало, и мне слышен щебет птиц снаружи. Я смотрю на дверь ванной, и сердце учащается. Все мои мысли о душе, и я знаю, что готова чуть ли не убить ради часика в нем.

Поднимаюсь с кровати, и мои запястья пронзает боль, я едва ими двигаю. Я вздрагиваю, вспомнив, как была связана вчера вечером. Совсем не хочется, чтобы это повторилось. Есть только одна вещь, которая мне не нравится, ― отсутствие контроля над собственным телом. Мне необходимо иметь возможность защищаться, а когда я связана, меня лишают ее, оставляя совершенно беспомощной.

Подхожу к ванной, распахиваю дверь и вглядываюсь внутрь. Эта комната великолепна и, судя по всему, едва ли использовалась. Я смотрю на гидромассажную ванну и невольно расплываюсь в улыбке. Не поймите меня неправильно, я осознаю, что попала не в идеальную ситуацию, но дело в том, что я провела много времени с убогим душем и минимумом гигиенических средств. Эта ванная комната набита штучками, о которых я раньше и не слышала.

Вхожу внутрь и запираю дверь. Быстро снимаю одежду, наклоняюсь и включаю джакузи. Прохожусь по ассортименту пены для ванн и, наконец, останавливаюсь на лавандовой. Наливаю немного в воду, и пузырьки и пар начинают подниматься вверх. Мммм. Я переступаю через бортик и медленно опускаюсь в чистую и горячую воду.

Каюсь, в этот момент, я стону. Громко.

Оно само, честно.

Не меньше десяти минут я просто отмокаю, наслаждаясь ощущением воды, окружающей меня. И когда, наконец, сажусь, то только потому, что знаю, что нужно позаботиться о волосах. Беру бутылку шампуня и щедро наливаю на ладонь. Я намыливаю волосы дважды, а затем наношу немного кондиционера и откидываюсь назад, чтобы дать ему впитаться. Я наслаждаюсь водой, когда потираю ногой об ногу, и тут же чувствую легкий сердечный приступ.

Охренеть, какие у меня волосатые ноги.

Я сажусь, быстро оглядываясь в поисках бритвы. Боже, я, конечно, не уделяла достаточно времени заботам о себе. На корабле Хендрикса это не было у меня в приоритете, поскольку вечно была занята остальными. Я нахожу станок, отбрасываю пластиковую упаковку, а потом поднимаю из воды ногу и брею, пока она не становится гладкой, как шелк. Затем я повторяю это со второй. Я уделяю внимание и подмышкам, и всем остальным забытым волоскам, которые решили появиться на теле с тех пор, как я последний раз их уничтожала.

Закончив, выхожу из ванны и натягиваю халат, висящий на двери, а потом беру щетку и начинаю приводящий в отчаяние процесс распутывания волос. Я пробыла в этом дебильном заключении несколько дней, и за это время мои волосы решили зажить собственной жизнью и сбились в гнездо. Гнездо из спутавшихся прядей волос и такого количества узелков, что рука устала уже после первой попытки.

Когда я, наконец, все распутала, волосы рассыпаются по спине и, хотя пряди все еще влажные, выглядят достаточно хорошо. Я оглядываю себя в зеркало. Мой нос… он, блин… большой. Несколько побитый и припухший, и вдобавок с распухшей красной губой я, на самом деле, выгляжу не очень хорошо, но благодарна хотя бы за то, что он не сломан. Несколько раз пощипываю щеки, пытаясь добиться немного краски на бледной коже. Мне досталась кожа, которая обгорает от одной мысли о солнце.

― Выходи!

Я слышу стук в дверь ванной и сердитый голос Димитрия.