Шелк - Николсон Кэтрин (лучшие книги онлайн .txt) 📗

И тем не менее Жанна зажгла свечку – просто так, на всякий случай, – растопила воск на нижнем конце и укрепила ее на кафельном полу возле камина. Одна свеча не в счет. Одна горящая свеча – это вполне разумно.

Жанна оглянулась на стол. Безжалостно яркий луч солнца падал на разложенную там еду. Жанна отвела глаза. Нет, еще не время. Она не готова. Прежде надо набраться сил у этого дома – ее маленького, холодного подземного королевства.

В конце коридора, где вчера, казалось, не было ничего, кроме тьмы, она заметила лестницу – узкую, изогнутую, с изящными резными перилами. Но, взглянув наверх, Жанна с ужасом поняла, что путь туда отрезан. На ступенях лежали груды обвалившейся штукатурки. Никому и в голову не пришло расчищать лестницу, ведущую в подвал.

Жанна коснулась пальцами перил. Перила стояли гордо, вызывающе, словно разгневанные тем, что люди нанесли такой удар по их достоинству. Они же до сих пор хранили следы резца, которым много лет назад мастера создавали причудливые узоры, похожие на завитки расплавленного сахара. Отполированное дерево, казалось, источало тепло.

Но Жанна быстро отдернула ладонь. Ей не хотелось думать о лестнице; ведущей в никуда. Следующая дверь была плотно закрыта. Жанна потянула ее на себя и оказалась в совсем крохотной комнатенке. Тишину ее нарушал тихий равномерный стук капель. Из единственного крана на белую эмаль раковины сочилась вода. Жанна подставила палец, осторожно поймала каплю и слизнула ее. Вода была чистая и холодная. Обрадовавшись, она открыла кран до отказа, но вода не потекла сильнее. Жанна, хмуро разглядывала кран. Жаль, что она не разбирается во всех этих премудростях. Откуда может идти вода?

Отыскав высоко на стене трубу с вентилем, обмотанным старыми тряпками, Жанна с надеждой повернула его. Глухой протестующий стон сменился нестройным дребезжанием, и в раковину шумным потоком хлынула вода, орошая брызгами пыльный пол. Придя в себя от неожиданности, Жанна подставила руки под струю. Вода сверкала всеми цветами радуги. Сложив руки чашечкой, она начала пить и только тогда осознала, как сильно ее мучает жажда. Потом ополоснула лицо. От ледяной воды на глазах выступили слезы.

Жанна закрыла кран, насухо вытерлась рукавом пальто и подошла к окошку, выходившему на задний двор. Все тем же рукавом она протерла маленькую дырочку в слое грязи, покрывавшем стекло, и чуть не задохнулась от изумления. Парадная дверь дома смотрела на пустырь, а здесь… здесь были джунгли, затерявшиеся в самом центре города. Кирпичные стены заросли розами, буйно раскинувшими ветки, усеянные колючками величиной со штопальную иглу. Под кустами росли какие-то овощи, посаженные, видимо, давным-давно и теперь одичавшие. Стосковавшись по солнечному свету, они упорно тянулись вверх. Целый лес каких-то странных растений, пускающих побеги и расползающихся во все стороны. На улице еще по-зимнему холодно, но сюда, в этот потаенный уголок, не дожидаясь приглашения, украдкой пришла весна.

Вот они, привилегии скваттера [1] . Жанна улыбнулась. Ей пришлись по душе эти растения, так одержимо рвущиеся к свету. Она порадовалась и решеткам на окнах. Конечно, комната из-за них похожа на клетку, но ведь поставлены они здесь, чтобы защищать от непрошеных гостей, а не для того, чтобы держать кого-то взаперти. Кроме того, эти решетки не помешают видеть краешек неба и первые лучи солнца.

Форточку распахнуть не удалось: рамы разбухли от дождей. Но и в образовавшуюся крохотную щелочку просачивался пахнувший свежей зеленью и сырой землей воздух. Откуда-то издалека доносился тихий лай собак.

Да, теперь уже пора. Жанна медленно отправилась назад, в свою комнату, притворяясь, будто на дворе самый обычный день и сама она ничем не отличается от других людей: живет себе спокойно, делает то же, что и остальные, и может подойти к зеркалу и улыбнуться своему отражению.

Жанна подняла голову и распрямила плечи. Пора приняться за еду. Снова вступить в бой со старым врагом, который сидит где-то внутри, как зверь в клетке.

Она заставляла себя не торопиться. Осторожно, стараясь не уронить ни крошки, откупорила коробку с творогом и аккуратно отложила крышку в сторону. Жанна зажмурилась и попыталась представить, что почувствует, когда все закончится, опасность минует и демоны уснут до завтрашнего дня.

«Все будет в порядке, – уговаривала себя Жанна. – Я не стану садиться. Я возьму хлеб, творог и апельсин и постою возле камина. Там безопаснее. Каминная полка поможет мне. Нужно думать о том, как она будет выглядеть после того, как я ее отчищу. Надо представить свою руку, как она движется: то вверх-вниз, то кругами. Главное – не думать о вкусе еды, о том, как она проходит в желудок. О еде вообще лучше забыть. Ведь это просто топливо, которое дает мне энергию».

Когда с ужином было покончено, Жанна смахнула с полки все крошки и высыпала их в камин, загороженный решеткой. Потом поставила в раковину коробочку из-под творога и мыла ее до тех пор, пока в сточной трубе не исчез последний белый завиток. Из нее получится отличная чашка, решила Жанна и поставила коробочку сушиться на подоконник.

Только теперь Жанна позволила себе расслабиться и, опустившись на корточки, усердно занялась камином. Да, дело того стоило. Цветы, доселе скрытые от глаз, теперь вились и переплетались – пышные, блестящие. Совсем как живые.

Устало улыбнувшись, Жанна придвинулась поближе к камину. Жаль, что красота не греет. В таком великолепном камине должен пылать огонь. Но где взять дрова? Камин умолял ее, точно птенец, раскрывший клюв: накорми меня, дай мне жизнь.

Жанна погрузилась в тревожные раздумья. Сколько всего нужно! Она посмотрела на свои черные от грязи руки. Прежде всего необходимо купить мыло. И веник. Взгляд скользнул по пыльной комнате. О да! Веник – это было бы чудесно. Одеяло, наверное. И керосинку.

Но, разумеется, ничего этого она не может себе позволить. Денег, которые ей дали на дорогу домой, едва хватит на еду. О дровах не может быть и речи. Сколько ни пересчитывай имеющуюся наличность – сумма останется прежней.

А ведь скоро стемнеет. Бледные косые лучи солнца уже не заглядывали в окно, теперь они освещали пустырь, загроможденный упавшими балками и битым кирпичом.