Позови меня, любовь - Райли Юджиния (полные книги txt) 📗
Неужели встреча с призраком Жака Лефевра так благотворно повлияла на нее и вселила уверенность?.. Мысль о влюбленном фантоме вызвала улыбку.
Наконец Белла свернула на подъездную дорогу к бабушкиному дому на Сент-Чарлз-авеню. Она обожала этот двухэтажный дом, высокий и узкий, с кирпичный фасадом в духе итальянского Возрождения, который удачно дополняли типично местные балконы с ажурными коваными решетками и темные ставни. Дом отстоял далеко от дороги, полускрытый дубами и цветущей магнолией.
Выйдя из автомобиля, Белла вдохнула смесь цветочных ароматов — жасмина, магнолии, розы, взбежала по лестнице, отперла входную дверь с наборным овалом из цветного стекла. Скользнув внутрь и закрыв за собой дверь, девушка оказалась в приятном мягком сумраке прихожей и ощутила неповторимый сложный букет старого дома: мастики, мебельного лака и цветов. Истоптанный восточный ковер скрадывал звук шагов.
Белла помедлила перед ампирным пристенным столиком, над которым висел большой фигурный подсвечник с зеркалом. Глядя на свое отражение, она привычным жестом отвела рукой водопад темных волнистых волос ото лба, поправила локоны на висках.
Вы прекрасно смотритесь на сцене…
Вспомнив слова Лесли Личфилда, Белла наморщила лоб. Изучив свое отражение пытливым взглядом, она обнаружила, что на нее глядят почти копия молодой Кармиты де ла Роза: то же совершенство черт, как на старинных камеях, те же высокие скулы аристократки, нежный и точеный рисунок подбородка, небольшой, чуть вздернутый носик, полногубый большой рот. Белла не могла не заметить задорного блеска в голубых глазах и румянца на щеках. Что-то из сегодняшних утренних приключений в театре зажгло ее глаза и разрумянило щеки. И пожалуй, отнюдь не комплимент мистера Личфилда. Нет, похоже, в это состояние тревожного, но приятного беспокойства ее ввергло существо без плоти и крови…
С торжествующей лукавой улыбкой на губах Белла прошагала дальше, в холл. Слева, в столовой, горничная-шведка полировала обеденный стол времен королевы Анны, поверхность которого отражала мягкий свет, просачивавшийся в комнату через узорчатые решетки.
— Иетта, — окликнула она служанку, — бабушка уже проснулась?
Шведка, пышнотелая женщина средних лет с приятным круглым лицом и румяными налитыми щеками, отложила тряпку и энергично кивнула:
— Да, мисс Белла. Мисс Изабелла у себя в комнате — читает священное писание и слушает пластинки с ариями в исполнении вашего дедушки. Однако к завтраку так и не прикоснулась, что меня очень тревожит.
— Ах, как я не догадалась купить ей пирожков в «Кафе дю Монд»! — огорченно воскликнула Белла. — Она их так любит!
Иетта просияла.
— Два таких пирожка еще в духовке. Вряд ли мне удастся уговорить мисс Изабеллу съесть их, а вот вас, мисс Белла, она, глядишь, и послушается…
— Давай я отнесу пирожки к ней наверх, — с готовностью предложила Белла.
— Замечательно. Кстати, мисс…
— Да?
Лицо доброй шведки приобрело озабоченный вид.
— Как прошло ваше прослушивание?
— Меня приняли в хор, — с гордостью объявила Белла.
Иетта радостно всплеснула руками.
— Мисс Изабелла будет на седьмом небе от счастья! Она столько лет мечтала, что вы будете выступать на оперной сцене в Новом Орлеане.
— Спасибо за поздравления. Надеюсь, бабушка и вправду порадуется.
Белла отправилась на кухню — в дальний конец первого этажа. В небольшой уютной комнате с застекленными буфетами и небольшим столом, застеленным клетчатой скатертью, пахло корицей и кофе с молоком. Белла достала из шкафа поднос и водрузила на него тарелку с пирожками, которые предусмотрительная и заботливая служанка оставила в духовке, чтобы не остыли. Затем Белла положила рядом с тарелкой вилку, льняную салфетку, поставила стакан апельсинового сока и прибавила вазочку с распустившейся розой. Блаженно вдохнув аромат желтого бутона, она направилась с подносом к задней лестнице возле миниатюрного лифта, которым бабушка пользовалась в последние годы из-за слабого сердца.
Холл второго этажа был полон звуками арии из «Тоски» Пуччини в исполнении дедушки. На несколько секунд девушка замерла и закрыла глаза, вслушиваясь в чарующие переливы тенора Антонио де ла Роза. Эту пластинку Белла слышала сотни раз, но всякий раз бывала тронута до слез. Порой она удивлялась: если она так обостренно чувствует музыку, если ощущает свою глубинную связь с ней и мгновенно погружается в нее, позабыв обо всем на свете, отчего же она страшится петь на публике? Что мешает ей забыться на сцене, как она забывается наедине с пластинкой?
Когда последние ноты арии отзвучали, Белла проскользнула в комнату Изабеллы и очутилась в знакомом море теплоты и ласки. Добрую половину большой, щедро залитой светом комнаты занимала исполинская кровать в стиле позднего рококо, стоящая на огромном старинном ковре. Многочисленные этажерки ломились от бабушкиных безделушек. Изогнутые кресла были обиты голубой парчой.
Увидев хрупкую фигурку в самом дальнем конце комнаты, Белла ласково улыбнулась. Бабушка сидела в кресле-качалке в эркере, у самого окна, в снопе света. На ней был голубой бархатный халат, ноги прикрывал лиловый афганский плед. Она дремала, запрокинув на спинку кресла голову с аккуратным пучком серебристых волос. На коленах старушки лежала открытая Библия, листы которой были придавлены очками. При всей своей немощи она пропускала мессу только в самых крайних случаях. Частенько Белла самолично сопровождала бабушку в церковь.
Огромная нежность охватила сердце девушки при виде любимой фигурки. Не важно, что бабушка была худа до последней степени, а кожу ее избороздили бесчисленные морщины — Изабелла де ла Роза оставалась красивой женщиной, аристократкой до мозга костей, что особенно бросалось в глаза, когда она поворачивалась к собеседнику горделивым профилем.
В углу эркера стояло инвалидное кресло и баллон с кислородом — грустные свидетельства бабушкиного отчаянного положения. Столик в изголовье кровати был уставлен пузырьками и склянками. Бабушка уже который год не могла обходиться без множества лекарств и ежедневной помощи сиделок.
Белла, держа обеими руками поднос, направилась к креслу. Жаль будить старушку, но хотелось поскорее обрадовать ее приятным известием. Поставив поднос на псевдоготический столик, Белла подошла к бабушке, взяла с ее колен очки и Библию и положила их на обычное место — туалетный столик.
Белла услышала ласковый голос:
— Доброе утро, деточка. Похоже, Антонио слегка убаюкал меня.
Белла подхватила поднос и с улыбкой поспешила к бабушке. Слабость старушки и ее затрудненное дыхание постоянно волновали внучку, но сегодня темные глаза Изабеллы живо блестели.
— Ба, как ты себя чувствуешь?
— Замечательно. Напрасно ты обо мне волнуешься, деточка.
— Тебе не нужен кислород?
Старушка решительно замахала руками.
— Расскажи лучше, как прошло прослушивание.
Лукаво прищурившись, Белла поставила поднос бабушке на колени.
— Съешь пирожок — получишь полный отчет.
Изабелла сердито фыркнула:
— Ты обращаешься со мной как с маленькой! Надо полагать, Иетта опять наябедничала на меня?
Белла присела рядом на бабушкин пуфик.
— Ба, она же в тебе души не чает. А что ты мало ешь, это ты и сама отлично знаешь.
Изабелла поглядела на поднос и капризно надулась.
— А где кофе со сливками? Никаких пирожков без кофе!
Белла погрозила ей пальчиком.
— Разве доктор не говорил, что тебе вреден кофеин? А от кофе без кофеина ты решительно отказываешься.
Изабелла возмущенно хмыкнула и разразилась страстной речью во славу натурального кофе:
— Кофе без кофеина!.. На вкус — такая же мерзость, как безалкогольное пиво и обезжиренное масло. Кофе со сливками — святая и незыблемая традиция старого доброго Юга, а вы желаете ее растоптать!
Белла едва удержалась от смеха. И со строгим выражением лица произнесла:
— Хватит препираться! Ешь!
— Тебе кнут в руки — и готовая рабовладелица! — Тем не менее Изабелла покорно отломила маленький кусочек посыпанного сахарной пудрой пирожка. — Итак, чем закончилось прослушивание?
