Горизонтальная война – снимая маски (СИ) - "Есения" (книги хорошем качестве бесплатно без регистрации .txt) 📗
Кончив, Глеб поднялся и привёл себя в порядок. Только после того, как Рита оделась и поправила причёску, он спросил:
— Ты же пьёшь таблетки, или что там вы ещё делаете, чтобы не забеременеть?
— Да, Глеб Викторович, — прошелестела девушка, вздрагивая от болезненных, но тем не менее приятных спазмов между ног. — Не волнуйтесь.
— Вот и ладненько, — он приветливо улыбнулся, — ты хорошо работаешь Рита. Надо бы выписать тебе премию.
— Спасибо, Глеб Викторович. С организатором вы встретитесь сами или это сделает ваша матушка?
— Отдаю бразды правления маман, — хохотнул мужчина, задерживая взгляд на короткой юбке. — Мне нет дела до организации этого балагана.
— Хорошо. Я могу идти?
— Иди, ласточка моя, иди. Загляни ко мне после шести, — он подмигнул покрасневшей помощнице и взмахом руки — отпустил.
Глава 2
Пятница
— Ник, включи новости, — я залпом допила кофе и подхватила сумочку.
— Сейчас, — он вышел из ванной, растирая в полотенце сосульки волос. — Ты уже уходишь? Лизу отвезти?
— Нет, — я задержалась перед телевизором, смотря на бушевавшую стихию без звука. — Это какой канал?
— Не смотрел, — пожал Ник плечами, — а что там?
— Включи звук.
… — землетрясения магнитудой семь и девять десятых балла произошло у северо-восточного побережья Японии, сообщает местное метеорологическое агентство. Японские эксперты предупредили, что есть риск возникновения цунами. Согласно прогнозам, высота волн может достигать шести метров...
— Бедные люди, — вздохнула, отправляясь в коридор. — Вечно у них, то землетрясение, то наводнение. За Лизой приедет водитель матери, она хотела отвезти её на какую-то выставку. Договорённость со школой есть, — договаривала я, натягивая сапоги. — Ну всё, — поцеловала Ника, на секунду прильнув к горячей груди. Всё-таки он у меня потрясающий. — У тебя сегодня вечер свободен? Может, устроим дома романтический вечер? А? — подмигнув, открыла дверь и обернулась, окидывая его взглядом и словно невзначай задерживаясь на рельефных мышцах живота, и тонкой линии гладкой кожи над полотенцем.
— У меня встреча в шесть, а потом свободен, — Ник схватил меня в охапку и звонко поцеловал. — Удачных переговоров, детка.
Путь до офиса занял немногим больше часа, пришлось ехать через Ленинский, по МКАДу. И это мне ещё повезло жить в центре, а то неизвестно, сколько бы добиралась. Взгляд упал на циферблат часов: до приезда японской делегации оставалось полчаса.
Припарковавшись, быстрым шагом направилась внутрь. На входе меня задержала охрана:
— Мелания Сергеевна, вас ждут в переговорной.
— Дмитрий, — уставилась я на подтянутого мужчину, — с каких пор сообщения замдиректору передаёт охрана? Я чего-то не знаю?
Охранник вытянулся, и отвёл на секунду взгляд. Не нравится мне это.
— Дмитрий?
— Мелания Сергеевна, простите, что сую нос не в своё дело, но двадцать пять минут назад к Сергею Владленовичу приехали братья Домагоровы. И... — он замялся, подбирая слова.
— И?..
— И разговаривают они очень громко. Люду напугали, — он встретился с моими глазами и поджал губы: — Напугали и выгнали.
— Кто выгнал? — похолодела я. Отец никогда не позволял так обращаться с сотрудниками, да и Люда едва только институт закончила. Хорошая, способная девочка.
— Так это, Домогаров, — кивнул охранник на матовые двери справа. — Правда, я не различаю кто из них кто. Вы простите, что вмешался, но уж больно жалко отца вашего, у него и давление подскочило. Люда сказала, что скорую хотела вызвать, но её выгнали.
Папка с документами едва не вывались из рук. Покачнувшись, я схватила охранника за рукав и прошипела:
— Ты почему мне сразу не сказал об этом?!
— Так я это, — почесал он затылок, — и сказал вам, что ждут. В переговорной.
Папа!
Бросившись к кабинету, я распахнула двери и застыла, смотря, как один из Домогаровых хлопает отца по щекам.
— Пап! — кинулась я к лежащему на полу отцу, в неестественно вывернутой позе, с закатившимися глазами и сине-фиолетовыми ушами.
О том, что всё плохо стало ясно, как только на глаза попалась лужа из рвоты.
— Вызывайте скорую, сейчас же! — заорала я в распахнутые настежь двери.
— Мелания, не надо, — меня подхватили под руки и насильно усадили на диван. — Сергею уже не помочь.
— Что? — я посмотрела на говорящего, но не могла осознать кто это. — Что вы говорите, у отца давление. Сейчас приедет скорая и поможет. Вы вызвали врача? — я подскочила, едва увидела входящего Дмитрия, за которым пряталась Люда.
— Д-да, Мелания Сергеевна. Но им нужно несколько минут, чтобы добраться.
— Ага, — кивнула, поправляя за спиной подушку и перекладывая папку на колени. — Конечно. Сейчас папу заберут и приведут в порядок, у нас ещё переговоры с японцами. Никак нельзя от них отказаться. Людочка, принесите, пожалуйста, воды, пить хочется, — попросила я, находясь, будто в тумане.
— М-мелания Сергеевна, — расплакалась секретарша, — Мелания Сергее-внаа...
— Да-да, — я потёрла лоб. — Что там ещё, ах да. Люда, вызови Николая Петровича, в новостях сегодня сказали, что в Японии землетрясение и, возможно, будет цунами, пусть выделит деньги для гуманитарной помощи.
— Прекрати! — одёрнули меня.
Следом захлопнулась дверь переговорной, и перед моим носом оказалось холёное лицо одного из братьев. Он с шумом втянул воздух острым, хищным носом и прищурил глаза:
— Он мёртв, Мелания. Мне жаль.
— Я тебе не верю, — я скосила глаза в сторону, лишь бы не встречаться взглядом с холодными глазами Домогарова. — Папа не мог умереть. Сейчас приедет скорая и всё будет как раньше.
Умом я понимала, что говорю что-то не то. Но разум отказывался принимать события за чистую монету. Не мог отец умереть, только не он.
— Глеб, да оставь ты её, не видишь, что ли, что Мелани того? — сказал тот что стоял поодаль, у стола, и перебирал небрежно брошенные документы.
— Заткнись, Боря, — рявкнул Глеб, пытаясь взять меня за руки.
Прикосновение холодной кожи его рук стало ушатом воды. Вздрогнув, я повела головой, пытаясь стряхнуть наваждение, но в этот момент в кабинет вошли врачи:
— Кому здесь плохо? — строгая женщина в толстых очках и с фонендоскопом на груди, прошла к нам. — Вам, что ли? — кивнула, разглядывая моё лицо.
— Нет. — Глеб поднялся с корточек и показал рукой в сторону, — ваш пациент здесь.
— Так, — женщина прошла к отцу и присела, щупая пульс. — Ещё тёплый. Валя, иди сюда, заполняй бумаги, — позвала она щуплую девушку с чемоданчиком. — Родственники есть?
— Я, — ответила шёпотом.
— Фамилия, имя, отчество погибшего.
— К-какого погибшего? — уставилась я на неё. — Это мой отец! Приведите его в порядок! Что вы сидите?!
— Так, здесь всё ясно. Валечка, дай ей успокоительное, видишь, в шоке девочка.
После этого она накрыла голову отца полотенцем. Откуда здесь полотенце? Сев за стол, врач сдвинула очки на кончик носа и набрала номер в телефоне:
— Да. Это Рогова, нет, труп. Вызывайте ребят. — Отключившись, она вздохнула и повернулась: — Кто был с погибшим во время смерти?
— Мы, — хором отозвались близнецы.
— Вы можете описать всё произошедшее? — врач сложила руки перед собой и взглянула из-под очков.
В этот момент ко мне подошла вторая, и попыталась сделать укол. Отшатнувшись, я отбросила её руку:
— Вы в своём уме?!
— Это для вашего блага, — начала частить она, — вам нужно успокоиться.
— А я спокойна, — прошипела отодвигаясь. — Я очень спокойна, по мне, разве, не видно?
— Пожалуйста, дайте сделать вам укол, — бледное, напряжённое лицо девушки исказила гримаса.
— Разбежалась, — ужас от потери отца помог организму встряхнуться. Если я буду не в состоянии соображать, то эти двое уйдут от наказания. А я была уверена в том, что виновны именно они. — Не надо мне никаких уколов, — я поднялась и прошла к столу. — Эти двое, Глеб и Борис Домогаровы отказались вызывать скорую, когда это пыталась сделать секретарша. Так и запишите. Это они виновны в смерти моего отца.
