Разрушение (ЛП) - Рэйсс К. Д. (смотреть онлайн бесплатно книга txt) 📗
— Ты уже использовал помещение? — спросила я, глядя на толстые крюки, прикрепленные к перекладинам.
— Я ждал тебя.
— Я здесь.
— Ты другая, — ответил он.
— Это хорошо или плохо?
Дикон выглянул в окно: лунный свет упал на его лицо, восхитительные золотые руки потянулись к его груди. Обычно он был немногословен, а говорил движением губ и рук.
— Втань в позу, — сказал он. — Я не так сильно изменился.
Слава Богу. По крайней мере, я знала, что это. Знала, как это вписывается в схему наших отношений. Я отвернулась от него и сложила руки, прижав предплечья друг к другу.
Позади меня открылся шкафчик, и он начал.
ГЛАВА
6
Дикон
Я не думал об этом, пока не вышел из Вестонвуда в первый раз, когда ты вспомнила, что ударила меня ножом. До этого все, о чем я беспокоился — больна ли ты. Одинока ли. Тебе не нравится находиться в одиночестве, и я знал, что они поместили тебя в отдельную палату, по крайней мере, на некоторое время.
Мне должно было стать легче от того, что ты вспомнила.
Но я не почувствовал облегчения.
Есть вещи, которые я знаю о тебе с того момента, как мы встретились. И я попытался прорваться. Я сожалею об этом. Есть лошади, которых можно тренировать. Дикие лошади. Жеребцы, у которых, ты думаешь, никогда не будет наездника. У меня было двое таких, и они позволяют мне кататься на них, но они не сломлены. Они не покорны. Не на самом деле. Каждый может воспротивиться мне, если захочет. Однажды одичав, становишься диким навсегда.
Ты и понятия не имеешь, почему ударила меня, но я скажу тебе.
Ты ненавидишь меня. Меня легко ненавидеть. Ты не одна такая. Я кончаю от твоей боли. Я кончаю от доминирования над тобой. Ты маленькая, а у меня власть. Твоя цель — удовлетворять меня, и это заставляет меня чувствовать себя хорошо. Я любил тебя, потому что ты причиняешь боль хуже, чем кто-либо другой. И теперь я знаю, почему.
Не сопротивляйся веревкам. Они становятся туже, когда ты это делаешь. Ты знаешь это. И не спорь, когда позируешь. Я говорю тебе это, когда ты связана, не без причины. Посмотри на себя — пытаешься покачать головой. Ты вырвешь себе волосы, отрицая это. Прекрати и слушай.
Все, что я делал с тобой, идет вразрез с твоей природой. Ты не сопротивляешься, потому что действительно ненавидишь себя. Я не могу это исцелить. Ни любовью, ни доминированием. Поэтому, когда ты сломалась, ты сломалась не на самом деле. Не так, как настоящие сабы. У тебя есть подтверждение твоей правоты. А у меня нет. Я не играю с замешательством. Но я сделал это один раз, и сейчас это закончится. Появились новые правила. Я возьму тебя и сделаю с тобой то, что захочу, потому что тебе это нравится, но у нас новое понимание — ты и я.
Ты не сабмиссив, Фиона.
ГЛАВА 7
Фиона
Я такая и есть.
О чем, черт возьми, ты говоришь? Как долго мы это делаем? Ты жестко избивал меня, смотрел, как твои друзья трахают меня, связывают меня в неудобных позициях и выставляют меня напоказ. Как это, блядь, назвать, если не подчинением сабмиссива?
Но я не могла спорить за пределами своей головы. Не могла говорить, потому что он закрепил маленький кляп у меня во рту, и я смотрела вниз под таким углом, чтобы моя слюна могла стекать в аккуратную маленькую лужицу.
Что это за хрень?
Дикон, ты становишься передо мной там, где я могу тебя увидеть.
Ты позволяешь мне поговорить.
Сукин сын.
Я ненавижу тебя.
Он толкнул меня, и я начала раскачиваться, как Питер Пен. Я была рада, что он связал меня в одежде, потому что я могла хоть как-то скрыть то, что сделал со мной Уоррен, но сейчас я абсолютно не хотела быть связанной. Я хотела убежать. Куда угодно.
— Я люблю тебя, котенок, — произнес он. — И мне жаль, что пришлось связать тебя, чтобы сказать это. Но мне нужно, чтобы ты это услышала, и мне нужно, чтобы ты опустила свой щит.
Крик был уже в горле, но я не могла пошевельнуться. Это было так дерьмово. Худшее из худшего. И снова, во всех отношениях, я согласилась на это. Попросила об этом дерьме. Умоляла даже. Я не могла сердиться на него, хоть и была зла. Он действительно думал, что то, что он делает, будет лучшим для меня. И нахрен его.
Он встал передо мной на колени, чтобы я могла видеть его.
Я сказала что-то через кляп, что, я надеялась, звучало как:
— Пошел ты.
Дикон оттянул его.
— Это твой дерьмовый способ бросить меня? — выплюнула я.
— Видишь? Не сабмиссив, — он поднял палец вверх. — Тебе нравится, когда над тобой сексуально доминируют. Ты всего лишь требуешь чужой контроль за пределами игры, в мире. И я это упустил, потому что хотел тебя.
Он не выглядел таким расстроенным, какой я себя чувствовала. Он выглядел так, как и всегда, словно понял все это, и всего лишь выложил очевидный факт.
— Убирайся от меня, — произнесла я сквозь зубы.
— Ты по-прежнему моя. — Дикон был достаточно нежен, чтобы успокоить, и достаточно жесток, чтобы убедить меня.
— Прямо сейчас я не знаю, что это значит.
— Это не мой дерьмовый способ бросить тебя. Это способ перераспределить то, кем мы являемся.
— Тебе нужна саба.
Он прищелкнул языком и слегка покачал головой.
— Мне нужно доминировать, и мне нужна ты. Но тебе не нужно подчиняться сексуально. Ты понимаешь разницу?
— Понимаю, — начала я, словно соглашаясь, а потом передумала: — Что в мире полно людей, которые говорят мне, что мне нужно, а что нет. Ты знаешь, что мне нужно? Мне нужен кто-то другой, кто снимет меня. Мне нужно в туалет.
В туалет не хотелось, но я жаждала спуститься, убраться вон из этой комнаты и подальше от него и его гребаных определений. Лорел Каньон уже казался угнетающим, а веревки вокруг моего тела только напомнили мне о смирительных рубашках Вестонвуда.
— Дебби сможет тебя опустить, — сказал Дикон, вставая. Он поцеловал меня в губы и вышел за дверь, его задница напомнила идеальный овал, сквозь мой гнев и замешательство вернув к жизни желание.
Он закрыл за собой дверь. Десять секунд спустя она открылась, и вошла Дебби. На ней были черные джинсы и красная рубашка с тремя расстегнутыми пуговицами. Она была моложе меня, но мудрее на десятилетия.
Должно быть, я плакала, потому что она вытащила из кармана красный шелковый платок и вытерла мои щеки.
— Он был сам не свой, — сказала она.
Девушка обняла меня и держала, пока веревки не ослабли, и я не упала. Дебби была моим другом и больше. Она была скалой, советником. Рассматривала перспективы, даже если я никогда ее не слушала. Поэтому я позволила ей держать меня, и она делала это с любовью и искренностью.
— Я не знаю, что делать, — сказала я.
— Я абсолютно уверена, что ты разберешься. Будь терпелива сама с собой.
— У твоих волос приятный запах.
— Здесь Виллем, — ответила Дебби.
— Фу.
— Он очень помогал, пока Дикон не мог встать.
Прежде, чем я смогла сформулировать ответ, почему мне приходилось бурчать от его имени, появился Виллем. Младший брат Дикона напоминал твердую мышечную массу, которую отец назвал бы нездоровой. А я просто называла его эксцентричным придурком.
И пока он стоял в дверном проеме, сложив руки на груди и нацепив кислую мину на лицо отсюда и до реки Лос-Анджелес, мое мнение не изменилось. Его волосы были короче, чем должны были быть, будто он пытался отрубить их в знак протеста. Его глаза были такими же голубыми, как у Дикона, но взгляд холоднее, острее, страшнее для всех, кроме тех, кто считал, что ему стоит поработать над поведением.
— Привет, Виллем.
Он расставил ноги в изношенных ковбойских сапогах далеко друг от друга, джинсы были измазаны грязью южноафриканской фермы. Он много трахался благодаря своей внешности, но это никогда не длилось долго.
