Да, Босс! (СИ) - Блэк Тати (читать книги регистрация TXT) 📗
И сегодня вечером он собирался сделать Еве предложение. По-настоящему. Пусть они и были уже женаты, никто не мешает им провести символическую церемонию в новогодние каникулы где-нибудь на Маврикии, чтобы у нее была настоящая свадьба вместо того фарса, который он устроил в местном ЗАГСе. Его жена заслуживала только самого лучшего. А он — готов был ей это дать.
Во второй половине дня Адам покинул офис, сказав Еве, что едет по делам, сам же направился в ювелирный магазин, чтобы выбрать для нее обручальное кольцо. На сей раз — самолично. Потому что теперь вкладывал в это гораздо большее, чем просто дань традициям.
Смс от Ники застала его в дороге и была довольно краткой: «Нужно встретиться и поговорить». У самого Адама на этот счёт мнение было прямо противоположным — говорить им было не о чем и видеть он ее совершенно не желал. Последующий звонок от нее был им сброшен, а номер тут же заблокирован. Левандовский не терпел подобной навязчивости от людей, которым уже сказал все, что считал нужным и четко дал понять, что им дальше не по пути. Но он недооценил Колчанову.
Вероника появилась в магазине ровно в тот момент, когда Адам выбирал кольцо, рассматривая очередной экземпляр. Он вскинул голову, когда услышал знакомый голос с отталкивающими вкрадчивыми нотками:
— Ну здравствуй, дорогой.
— Что тебе нужно? — Левандовский не стал ее приветствовать, как и скрывать своего недовольства ее появлением.
Что-то злобное вспыхнуло в глазах Ники, но тут же исчезло, сменившись обманчиво ласковым взглядом.
— Я тоже рада тебя видеть, Адам. Выбираешь подарок?
— Тебя это не касается.
— Возможно… зато касается кое-что другое. Жаль, что ты решил не брать трубку.
— Тебя, как я вижу, это не остановило, — язвительно заметил Левандовский. — Твоей способности выслеживать жертву могут позавидовать многие киношные шпионы.
— Может быть, продолжим этот разговор где-нибудь в другом месте? — предложила Колчанова мягко, но выражение ее лица потеряло свою приветливость.
Адам кивнул. Не потому, что хотел с ней разговаривать, просто выбирать что-то при Нике желания у него не было. Они вышли из бутика и остановились недалеко от эскалатора, ведшего из торгового центра на парковку.
— Что тебе нужно? — повторил Левандовский ещё раз.
— Ты выбирал вещичку для своей секретарши? — ответила Ника вопросом на вопрос. — Неужели твоя склонность трахать все, что движется, распространяется даже на такую, как она?
Он посмотрел на нее тяжёлым взглядом и молча развернулся, направившись к эскалатору.
— Подожди! — окрикнула Ника.
Адам не остановился, но следующая ее фраза заставила его все-таки замереть на месте:
— Это касается твоего нового аромата!
Сложив руки на груди, Левандовский обернулся и выжидательно посмотрел на нее, борясь с дурным предчувствием, неожиданно стиснувшим сердце колючей хваткой. Ника подошла ближе и заговорила, понизив голос:
— Я уже предупреждала тебя на счёт этой Евы, но ты меня не послушал, — она взглянула на него с сожалением, не спеша добавлять что-то ещё. Адам инстинктивно сжал руки в кулаки, чтобы не схватить Колчанову за плечи и не вытряхнуть из нее немедленно то, что она собиралась сказать, без перерывов на театральные паузы. Вместо этого Адам взглянул на часы и холодно сказал:
— Мне некогда. Говори скорее или иди к черту.
Ему страшно хотелось развернуться и уйти, чтобы не знать того, что должен был сейчас услышать. Адам чувствовал, что ему это не просто не понравится, а будет способно разрушить очень многое. Да, он очень хотел бы самообмануться и скрыться, ничего так и не узнав, но продолжал стоять на месте и ждать слов Ники, как приговора.
— Хорошо, — также холодно ответила она, — твоя секретарша сегодня в шесть вечера встретится с представителем Фогель-трейд, чтобы передать им формулу новых духов. За кругленькую сумму, как ты понимаешь. Я думаю, что она давно на них работает.
Первым желанием Адама было схватить Нику за шею и запихнуть ей обратно в горло каждое произнесенное слово, словно так можно было отменить то, что она сказала. Но это было невозможно, и сказанное повисло между ними, давя на него невидимым грузом и мешая нормально дышать.
Адам понял, что хаотично ищет объяснения и оправдания тому, что услышал. Было очевидно, что Ника преследует какие-то собственные цели, сообщая ему это. Возможно, все сказанное — не более, чем очередная ее интрига. Ему ли не знать, на что она способна? Поверить ей сейчас — значит, перечеркнуть все, что знал о Еве. Значит, перечеркнуть собственное к ней отношение. У Адама никогда не было причин не доверять своей жене — кроме слов Ники. Но также у него не было и причин верить Еве — кроме отчаянного желания делать это. В любом случае, голословным обвинениям он так легко доверять не собирался.
— Откуда тебе это все известно? — спросил Левандовский, с трудом сохраняя подобие спокойствия в голосе и на лице. Слишком неестественного, чтобы в него можно было поверить.
— У меня свои источники информации, — ответила Ника, внимательно глядя на него — с виду доброжелательно, но Левандовский ощущал этот взгляд так, будто на него смотрит стервятник, почуявший запах крови. — Не веришь? Я могу привести тебя к месту их встречи и ты все увидишь сам. Я ведь желаю тебе добра, Адам.
Он резко рассмеялся:
— Ты никому его не желаешь, кроме себя.
— Зря ты так думаешь. Мы ведь всё-таки были вместе…
— Где будет эта встреча? — прервал он ее фальшивые излияния.
— Я покажу тебе, — отозвалась Ника, — если поедешь со мной.
У него был выбор. Он мог послать ее куда подальше и уйти. И мучиться потом сомнениями, которые не дадут ему построить с Евой надёжного будущего. А ещё мог пойти с Никой и убедиться, что все, что она говорит — ложь. Или, если Ева всё-таки будет там — найти какое-то объяснение происходящему. Это гораздо лучше, чем молча сойти с ума, думая, что самый близкий человек мог тебя предать. Что все, что было между вами — ложь.
Да, всему должно быть какое-то объяснение. Просто потому, что он не знал, что будет делать, если не сумеет его найти.
Адам чувствовал себя отвратительно, стоя рядом с Никой в затененной части ротонды на Плотинке у резиденции губернатора. Все происходящее ощущалось им так, словно он невольно стал героем нелепого шпионского боевика или дешевой мелодрамы, где ревнивый муж выслеживает неверную жену. И это было мерзко настолько, что несколько раз он готов был уйти отсюда, но останавливал себя, зная, что это не принесет ему ни облегчения, ни покоя. И продолжал стоять, глядя, как мягкими хлопьями оседает на землю зарядивший в последние полчаса снег.
Первым у ротонды появился Фогель. Адам напрягся, борясь с желанием выйти и вытрясти из него душу. Но прежде, чем сделать это, он должен был убедиться, что Ева не придет. Что не виновата в том, в чем пытается обвинить ее Вероника.
Он узнал ее ещё издалека. Она вышла из такси на проспекте Ленина и направилась к Фогелю, держа в руках папку. Сердце Адама замерло и оборвалось, забившись вновь в незнакомом тяжелом ритме. Каждый удар отдавался в ушах глухим погребальным звоном, пока Ева неумолимо приближалась к ротонде.
Ника прильнула к нему так, что со стороны они должны были казаться влюбленной парочкой, решившей уединиться. Он не оттолкнул ее, будучи в состоянии только смотреть на то, как Ева с каждым шагом все ближе к Фогелю. И все дальше от него.
Он почти молился о том, чтобы она прошла мимо. Он. Почти. Молился. Он, никогда не знавший никаких молитв, сейчас отчаянно умолял кого-то свыше о том, чтобы каким-то чудом оказалось неправдой то, во верить никак не хотел.
И никогда бы не поверил, если бы не увидел собственными глазами в руках Фогеля папку, которую тот пролистал, давая Адаму возможность рассмотреть и узнать формулы и лабораторные записи, касавшиеся его флагманских духов.
Адам продолжал смотреть в одну точку, даже когда Фогель ушел следом за Евой, унося с собой то, во что было вложено компанией «Левандовски» так много сил, времени и средств. Но все это стало вдруг совсем неважным. Совсем неважным по сравнению с тем, что его предала женщина, которую он любил. Не его бизнес, не его компанию, не его идеи — его самого. А ведь он предупреждал ее о том, что она должна быть верна ему одному. Только вот она вовсе не собиралась быть ему верной. С самого начала.
