Нянька для рок-звезды (СИ) - Гриин Эппле (читать книги онлайн бесплатно полностью без TXT) 📗
Алекс (хмыкая): Вот и я о том же.
Дима (себе под нос, не без восхищения): Надо же, мастерски отшил.
Алекс проходит в свой номер, кидает багаж на полпути. Находит чистые листы белой бумаги на комоде и ручку. Плюхается прямо в верхней одежде в кресло и начинает что-то быстро писать.
***
Знаменитый московский клуб. Камерный концерт группы «Амстердам».
Публики не так много — это закрытое мероприятие, в числе гостей, можно сказать, избранные из светской тусовки. Алекс, сидя на полу сцены, под акустику исполняет новую песню — душевную и очень проникновенную вещь о том, как порой просто потерять любовь. Когда он заканчивает, в зале царит долгое молчание — гости под впечатлением, и лишь после паузы раздаются аплодисменты. Алекс встает, рассеянно кланяется, откладывает гитару, закуривает сигарету и уходит со сцены.
Он направляется в бар, игнорируя приветственные рукопожатия, садится возле стойки и заказывает себе виски. «Все тлен, да, Киселев?» — раздается над его ухом женский голос. Алекс вздрагивает, оборачивается и видит Лолу, сияющую в очередном бесподобном дизайнерском наряде. Рядом с ней стоит красивый, статный парень в модном полуспортивном прикиде и обнимает ее за талию.
Алекс (без эмоций): Привет, Лола.
Лола (с гордостью): Знакомься, это мой Рома, надежда нашей рэп-сцены.
Алекс безучастно пожимает руку парню, который с интересом его разглядывает.
Лола (усмехнувшись): Дашь пару советов новичку?
Алекс (без ехидства): Да, конечно. Рома, слушайся во всем эту тетю. Больше советов нет.
Лола что-то шепчет на ухо своему кавалеру — тот понимающе кивает и уходит, оставляя их наедине.
Лола (осторожно): Где твоя чудесная Ника? Надеялась увидеть ее сегодня.
Алекс (хмуро): Нет больше моей чудесной Ники. Я облажался. Можешь, выпить за это.
Лола (пытливо): Где она?
Алекс: Не знаю. Наверное, с Митей.
Лола (заглядывая ему в лицо): Что, больно, когда не ценят твою любовь?
Алекс (поднимая на нее глаза): Больно. Очень больно.
Он залпом выпивает виски.
Алекс (тихо, не глядя на Лолу): Прости меня. Прости за всё.
Лола меняется в лице, с которого вдруг исчезают лоск и напыщенность, а вместо них проступают морщинки и какая-то вселенская усталость.
Лола (искренне): За эти слова, Киселев, я действительно готова простить тебе всё. Мне жаль, что у вас ничего не вышло.
Лола целует его в щеку и уходит. Алекс, опустив голову, исподлобья смотрит ей вслед. Затем достает мобильный телефон, находит номер Ники в контактах, набирает его и обреченно выслушивает всю ту же фразу: «Абонент вне зоны действия сети». Он закуривает. К нему подходят ребята из группы.
Данила: Ну что, в отель?
Алекс (мотнув головой): Нет, я еще немного здесь посижу.
Дима: Я с тобой.
Данила: Тогда мы с Серегой спать. Надо прийти в себя до фестиваля.
Он хлопает на прощание Ала по плечу и тянет за собой Серегу — Алекс кивает, заказывает себе и Диме виски.
Дима: Которая по счету пачка сигарет?
Алекс (пожимает плечами): Не считаю.
Дима (с укором): Связки бы свои пожалел.
Алекс (немного раздраженно): Дим, со мной все в порядке, если ты об этом. Хватит уже включать заботливую мамашу — не твоя это роль.
Дима (хмыкая): Не, не моя. Мне, по большому счету, по фигу. Не охота просто без работы остаться. Знаешь, я уже как-то привык быть звездой.
Алекс (вяло улыбается): Звезда я, а ты — так, подмастерье.
Дима (толкает его плечом): Слышь, звезда, все хотел тебя спросить: почему ты тогда на прослушивании выбрал меня?
Алекс (просто): Потому что ты нестандартно мыслишь — ты слышишь музыку по-другому, в обход общепринятых канонов. Это то, чего нам не хватало на тот момент. То, чего не хватало мне.
Дима отворачивается, барабанит пальцами по стойке, пытаясь скрыть накатившие эмоции.
Дима (оживившись от пришедшей ему в голову идеи): Слушай, помнишь нашу игру: прежде чем выпить рюмку — расскажи четверостишие.
Алекс (качая головой): Оу, ну тогда я буду в дрова, а ты трезв, как стеклышко.
Дима (задорно): Ну, это мы еще посмотрим!
Алекс (принимая вызов): Тогда поехали. (И громко). «Я, гений Игорь Северянин, своей победой упоен: я повсеградно оэкранен! Я повсесердно утвержден!»
И выпивает рюмку, ударяя дном о стойку.
Дима (морщась): Кто бы сомневался! Ладно, тогда так… «О, закрой свои бледные ноги!»
Алекс (хмыкая): Брюсов… Как пошло. Лови в ответ нобелевского лауреата… «Гул затих. Я вышел на подмостки. Прислонясь к дверному косяку, я ловлю в далеком отголоске, что случится на моем веку».
Дима (с азартом): Ладно, за Пастернака получите Бродского… «Ни страны, ни погоста не хочу выбирать. На Васильевский остров я приду умирать. Твой фасад темно-синий я впотьмах не найду. Между выцветших линий на асфальт упаду».
Алекс чокается с Димой — они пьют. К ним подходят две гламурного вида дамочки с сияющими глазами.
Дима (услужливо): Чего вам, красотки?
Девушки: Ничего. Просто хотим стихи послушать. Это ваши?
Алекс (закатывая глаза): Тц… Дожили.
Дима смеется, закрыв лицо рукой.
Алекс (с ухмылкой): Нет, девочки. Не наши. Но послушать можно.
Через несколько минут вокруг них уже собирается небольшая толпа, аплодирующая любителям поэзии после каждого рассказанного четверостишия. Дима с Алексом кланяются и продолжают пить.
***
Друзья выходят из бара. Алекс в плаще нараспашку, с волочащимся по земле шарфом, размахивает бутылкой и громко декламирует:
«Бессонница. Гомер. Тугие паруса.
Я список кораблей прочел до середины:
Сей длинный выводок, сей поезд журавлиный,
Что над Элладою когда-то поднялся».
Дима (засовывает два пальца в рот и залихватски свистит): Мандельштам. Хороший ход!
Алекс (передает ему бутылку): Да, а осталось ли вам чем крыть, дорогой господин?
Дима: А то!
И он очень эмоционально, срывающимся голосом зачитывает:
«Ловлю дрожащие, хладеющие руки;
Бледнеют в сумраке знакомые черты!..
Моя ты, вся моя — до завтрашней разлуки,
Мне всё равно — со мной до утра ты.
Последние слова, изнемогая,
Ты шепчешь без конца, в неизреченном сне.
И тусклая свеча, бессильно догорая,
Нас погружает в мрак, — и ты со мной, во мне.
Прошли года, и ты — моя, я знаю,
Ловлю блаженный миг, смотрю в твои черты,
И жаркие слова невнятно повторяю…
До завтра ты — моя… со мной до утра ты…»
Алекс, потрясенный этим стихотворением Блока, вдруг присаживается на скамейку, закрывает лицо руками. Потом поднимает страдальческий взгляд на Диму.
Алекс: Ну зачем ты так?
Дима (виновато): Прости. Просто это мое любимое.
Они делают по глотку из бутылки.
Алекс (грустно): Я так никогда в жизни не напишу.
Дима (успокаивающе): Так, мне кажется, уже никто не напишет… Пошли, пока нас полиция не загребла. Это столица.
***
Алекс останавливается посреди гостиничного холла, ловит равновесие, наматывает вокруг шеи шарф и вдруг выдает: «Вспомнил! Вспомнил еще одно!» Он делает паузу, становится в позу и раскатисто зачитывает:
«Послушайте!
Ведь, если звезды зажигают -
значит — это кому-нибудь нужно?
Значит — кто-то хочет, чтобы они были?
Значит — кто-то называет эти плевочки
жемчужиной?»
Дима (с досадой восклицает): Как мы могли забыть про Маяковского!
Из своих номеров выглядывают Виталик и Данила.
Виталик (с подозрением оглядывая подопечных): Это что еще за новости?
Данила (со смешком): Это не новости, это поэтический кружок имени Аристарха Федоровича Боборыки в работе.
Виталик (изумленно): Чего?
Данила: Это прикол у Ала с Димоном такой: пока стих не расскажешь — не выпьешь. Они так до утра могут.
В этот момент Дима спотыкается и падает. Алекс с трудом его поднимает и доводит до двери номера.
Данила: А нет, кружок уже прекратил свою работу. Значит, не придется до рассвета слушать их высокоинтеллектуальные вопли.
