Мечтательница, или Отомсти мне, если сможешь (СИ) - Ройс Ева (читать книги бесплатно полностью TXT) 📗
Очень больно отпускать. Отпускать человека, которого внутренне признал своим. Насколько красиво и искренне звучит это вот “мой человек”. И сколько всего вложено в эти слова… Доверие, признание, любовь, искренность и понимание того, что тебе с ним хорошо. И Александр Андреев стал моим человеком.
И сейчас мое сердце разрывалось, теряя то, что было ему так дорого. Зато оставались воспоминания… Топливо моей любви…
Глава 14
/Элина Кравцова. Полтора месяца спустя/
— Кравцова! Кравцова-а-а!!!
Голос был слышен издалека, словно сквозь туманную дымку. Он был суровым, неприятным, нарушающим мой славный покой, вынуждая нас с Сашей прерваться и оторваться от губ друг друга.
Дальнейшее было еще более суровым, нежели холодный голос. Во-первых, меня распихали. Во-вторых, оказалось, что Саша ни разу не рядом, и это был сон. В-третьих, это был сон на паре. Я заснула на паре!!! И в-четвертых: я заснула на паре Адовича.
— Доброе утро, Кравцова, — поздоровалась мрачная туча, нависающая надо мной. Ну, то есть стоящий рядом Артем Дмитриевич.
— Здрасте, — сонно и перепуганно кивнула я.
— Выспались? Надеюсь, что да. Потому что раз уж вы проспали тему сегодняшних пар, то будьте добры к следующему занятию подготовить подробный доклад на тему “Влияние Наполеоновских войн на популярность французского языка на территории Российской империи". Силы, набранные во сне, вам очень пригодятся!
И прозвенел звонок, словно ставя точку в речи Адовича. А еще жирную точку на вообще всех моих планах…
Собрав все свои вещи, состоящие из изрисованной иллюстрациями к рассказам Артема Дмитриевича тетради и ручки, вылетела из аудитории, стараясь материться исключительно мысленно.
Черт, черт, черт! Прощай, любимые несколько часов сна. Вас и так было немного, но сегодня явно предстоит переход на минуты. И завтра, кажется, тоже…
— Янка, — начала говорить я, едва подруга ответила на звонок. — Встречаемся сейчас в нашей любимой кофейне. Срочно. Я хочу упиться эспрессо и закусить шоколадкой.
— Адович?
— Он.
— Сейчас буду.
А по пути умудрилась настрочить целый ряд сообщений-жалоб для того, кто ответит на них чуть позже… И как же я жду этого ответа! Который подбодрит, заставит улыбнуться и понять, что все не так уж плохо и вообще даже шикарно. Ровно до момента, пока вновь не уйдет спать…
— Итак, чем напакостил этот монстр сегодня? — поинтересовалась Янина, едва я уселась за столик.
— Задал доклад. “Влияние Наполеоновских войн на популярность французского языка на территории Российской империи". Ума не приложу, где искать информацию!
— У-у-у… — сочувственно протянула подруга. — Я так понимаю, что ты станешь жертвой этих войн даже два столетия спустя.
— Причем от недосыпа…
— А за что он тебя так?
— Недосып мой — враг мой. Я заснула на его паре, — яростно отковыривая кусочек тортика, сообщила я. А после метнула гневный взгляд в усмехнувшуюся Янку. — Да, всю ночь переписывалась. Да, знаю, что сама виновата и вообще дура. И что спать надо — тоже. Короче, весь набор твоих фраз помню!
— Вот и умница. Тебе еще один эспрессо заказать?
Просто кивнула. Мой бензин, на котором я функционировала, требовался мне в размере баков, а не вот этих крохотных чашечках…
— Мои предки недовольны моей успеваемостью на уроках Адовича за прошлый год. Прикинь? Типа я часто пересдавала работы и все такое. Фраза “препод адский” не спасала. Настаивают на допах у Артема.
— Не-е-ет! — протянула я с неверием. — Это слишком… жестоко.
— Угу. Под стать моим… — грустно произнесла Янка.
— И что ты будешь делать? — поинтересовалась я.
— Молиться и тянуть время. Причем судя по масштабу проблемы, ассортимент божеств для молитвенных речей тоже следует увеличить.
— Эх… Адович — мужчина из наших кошмаров… Но ничего, нет сна — нет и кошмаров!
— К слову, о мужчинах и сне… Как там твой из мечтаний? — перевела тему Янка.
— Все хорошо, — улыбнулась я, мысленно плавясь от счастья. — Вроде без приключений. Какую-то работу предложили, но он мне пока подробностей не рассказывал… Может, когда все больше прояснится.
— Ты к нему все еще собираешься? — уточнила Яна.
— Да, — твердо подтвердила я. Еще как собираюсь. Вот еще чуть-чуть и совсем засобираюсь… чемоданы паковать, например.
— Накопила?
— Пока нет, но к его дню рождению как раз успею. Там немного не хватает.
— Помочь? — вновь краткий вопрос.
— Неа, спасибо, — улыбнулась я. Янка заботилась о наших отношениях словно о своих собственных, опекая их, лелея и стараясь всячески помочь. Периодически даже забирала мою домашку, чтобы я могла подольше с Сашей поболтать…
— Эх, голубки… — вздохнула Янина, засматриваясь на бегущих по делам людей. — Такие влюбленные, такие ми-ми-ми… Аж завидно временами, — усмехнулась она.
— Найдешь еще. Кажется, отношения бухаются на тех, кто их совершенно не желает…
— Ой все. Не хочу любви, не хочу романтики, не хочу второй половинки. Можно меня уже наказать за такое нехочушничество? Давайте, бух-бах-бухух… — и оглянулась. Никто падать не спешил, разве что грустно стоящий возле хозяина лабрадор массивно перешел в лежачее положение, всей мордой своей выражая: “Стой, хозяин, сколько угодно в своей очереди, а меня она утомила, я в ней полежу. Но вставать не планирую, и не проси”.
В этот момент пришло сообщение от Тима, который решил напомнить о завтрашней встрече. И как же хорошо, что он это сделал, потому как я совершенно про нее забыла!
Еще летом Тимофей настойчиво предлагал погулять, становясь инициатором нашей на удивление живучей переписки, но пока был Андреев, возможности не выпадало. Все мое время уходило на него. С наступлением осени времени стало больше, причем тратила я его первые недели максимально сознательно: грустила. Таким неправильным казался тот факт, что я не могу заявиться к Алексу с утра и будить его, что я больше не имею возможности обнимать его, чувствовать его дыхание на своей коже и целовать его в ответ. Между нами теперь кое-что больше, чем детские обиды, — расстояние.
Я была привидением. Ходила в универ, возвращалась домой и преданнее Хатико ожидала сообщений. От ночи до ночи… А вот несколько недель назад, как вернулись из отпуска Ланские, появилась и работа. Следом за ней и встречи с Тимом, которые, надо признать, отвлекали и даже в какой-то мере спасали от уныния, не позволяя превратиться во влюбленную и страдающую лужицу.
Но этой встрече состояться не суждено: между нами стоял Адович, Наполеон и наличие в сутках всего двадцати четырех часов, а не каких-нибудь там шестидесяти…
И вообще к Саше хочу-у-у-у…
“А до Саши еще, — подумала я, кинув взгляд на часы, — четверть доклада минимум. Измерение времени в докладах — вот она какая, студенческая жизнь…”
Расставшись с Янкой, отправилась домой, где, нажаловавшись родне на преподавателей, которые много задают, засела за историю. А история явно засела за меня, потому что к десяти часам вечера, когда пришло сообщение от Андреева, что вот-вот закончил в универе, местонахождение доклада было во внутренних органах. Короче, в печенках у меня уже эта история сидела!
“Привет, мой сонный ежик. Отлично тебя понимаю, сам сегодня на истории захрапеть готов был. А наша еще так убаюкивающе бубнит…”
Не знаю, какой там был дождь за окном и вообще ночная мгла, но у меня в жизни выглянуло солнце и наступило самое ясное время суток. Потому что я так соскучилась, что даже телефон расцеловать и заобнимать готова!
“К слову, у меня знакомый делал похожую презентацию. Ну, только не та территория. Давай я у него попрошу, может, возьмешь для себя что-нибудь?”
Все, держи меня, моя кроватка, потому что терять сознание от пришествия столь святого Андреева — дело обязательное. Таракашки уже даже двигаться не могли, лишь счастливо всхлипывали.
