Злые клятвы (ЛП) - Макколл Джо (книги онлайн бесплатно .txt, .fb2) 📗

Я принадлежу ему. Я под его защитой.

Возможно, он никогда не полюбит меня, но я люблю его. Что еще более важно, на данный момент я верю в него.

Когда две надвигающиеся фигуры подходят ближе, я готовлюсь к их атаке. Мое сердце колотится от страха и адреналина, но я отказываюсь сдаваться без боя. Три года переездов с места на место научили меня важности самообороны, и куда бы я ни бегала, я обязательно посещала занятия в местных спортивных залах. Были времена, когда мне приходилось жертвовать едой, чтобы позволить себе эти уроки, но знание того, что я могу защитить себя, того стоило.

Я отказалась быть жертвой тогда, и не буду ею сейчас.

Со всей силы я бросаюсь вперед, застигая первого нападавшего врасплох. Бриллиант на моем кольце оставляет глубокую рану на его щеке, когда я наношу мощный удар.

Другой мужчина явно удивлен моим быстрым возмездием, не ожидая, что его цель будет сопротивляться. Прежде чем он успел среагировать, я врезаюсь коленом ему в пах, заставляя его согнуться пополам от боли. От внезапного движения мой желудок сводит судорогой, но я преодолеваю это.

Один из мужчин насмехается над раненым на японском языке, подстрекая его продолжить атаку. Их слова кажутся мне размытыми, поскольку они окружают меня, и я инстинктивно поднимаю руки, чтобы защитить лицо. Хотя некоторых из них мне удается вывести из равновесия, а другим даже сломать нос ударом головы, ясно, что я в меньшинстве и превосходю.

Несмотря на все мои усилия, один из мужчин схватил меня за волосы и ударил головой о борт внедорожника. Боль пронзает мой череп и переполняет меня, когда они безжалостно избивают меня. С каждым ударом мне кажется, что я дышу через соломинку, изо всех сил пытаясь набрать достаточно воздуха в свои горящие легкие.

Но несмотря на всю агонию, меня поддерживает одна мысль: Кензо.

Когда я думаю, что больше не могу держаться, на меня падает тень, и я вижу его.

Сантьяго Альварес.

Он стоит надо мной с почти разочарованным видом, и все, о чем я могу думать, это мой муж.

Надеюсь, он знает, что я люблю его.

— Тебе не следовало сопротивляться, querida. Ты стоила мне так много. Так не должно было быть, — ругается он, прежде чем нанести последний удар, который отправляет меня во тьму.

ГЛАВА 25

Эвелин

Мои чувства подвергаются нападению, когда я просыпаюсь от волны боли. Мое тело словно погрузилось в ледяную воду, каждая мышца напряжена и дрожит. Когда мое зрение проясняется, я оглядываюсь вокруг: темная комната с изношенным матрасом подо мной. Резкий запах пота и грязи наполняет воздух, от чего мне хочется подавиться.

Нет. Я в порядке.

Не думай об этом. Просто не думай об этом.

Тогда наступает паника.

Где я?

Я пытаюсь пошевелиться, но понимаю, что мои запястья скованы за спиной. Онемение моих рук от слишком долгого лежания на них — ничто по сравнению со страхом, который сейчас поглощает меня. По крайней мере, мои ноги свободны, но какая мне от этого польза в данной ситуации?

Когда я изо всех сил пытаюсь сесть, раскаленная боль пронзает мою грудь, вызывая стон с моих губ. Воспоминания о нападении нахлынули, и на моих глазах навернулись слезы.

А затем дверь со скрипом открывается, и в дверном проеме появляются Сантьяго и один из его людей.

— Посмотрите, кто проснулся, — он улыбается мне сверху вниз, как будто я какой-то домашний питомец, который его забавляет.

— Мой муж собирается разорвать тебя на куски, — я качаю головой и смеюсь.

Лицо Сантьяго искажается от гнева при моем упоминании о нем.

— У твоего мужа сейчас есть более важные вещи, чем пропавшая жена, — усмехается он.

Как что?

За спиной я незаметно шевелю рукой по манжете. Он не слишком тугой, но я знаю, что мне придется вывихнуть большой палец, чтобы выскользнуть из него.

Это будет отстой.

Боль становится мучительной, когда я вытаскиваю большой палец из сустава и сжимаю зубы, чтобы Сантьяго не увидел агонию, написанную на моем лице.

Дыши.

Господи, это больно.

О чем, черт возьми, я думала?

Освободив одну руку, я хватаю металлические наручники и поворачиваю их, чтобы использовать в качестве оружия.

Сантьяго приседает передо мной, его голос наполнен ложным сочувствием.

— Тебе следовало прийти ко мне три года назад, Эвелин, — говорит он, протягивая руку, чтобы убрать с моего лица выбившийся волос. Это прикосновение заставляет меня с отвращением отшатнуться. — Для тебя все было бы намного лучше.

Именно тогда я наношу удары металлическими наручниками, чтобы изо всей силы ударить Сантьяго по голове. Когда он падает на землю, я вскакиваю на ноги и бегу к нему, не обращая внимания на жгучую боль в груди и руке.

С последствиями разберусь позже. Прямо сейчас мне просто нужно уйти отсюда, прежде чем Сантьяго или кто-нибудь из его людей снова нападет на меня.

Из моих горящих легких вырывается леденящий кровь крик, когда пуля врезается мне в бок, швыряя меня на землю. Я лежу там, слезы текут по моему лицу, и я изо всех сил пытаюсь встать на ноги. Боль в боку слишком сильная. Каждый раз, когда я двигаюсь, он бьет меня по боку, почти заставляя меня потерять сознание.

Я слышу шаги, но это не твердые кожаные подошвы Сантьяго или его людей. Они стучат по земле, как каблуки. Моя голова резко поднимается, глаза расширяются, когда я вижу женщину передо мной.

— Разве это не так жаль? — торжественно шепчет она. — Если бы только твоя мать не была такой слабой. Тебя бы даже не существовало, и ничего из этого не произошло бы.

— Ты… — слово прилипло к моему пересохшему языку. — Ты бы предала его вот так?

Змея в платье от Шанель улыбается мне, но ее взгляд не достигает ее глаз.

— Он не единственный, кого я предала, — признается она мне. — И он не будет последним.

Позади нее послышались новые шаги.

— Чертова сука, — рычит Сантьяго, поднимая меня с пола. Я сдерживаю крик, но он все равно звучит как хныканье. — Ты заплатишь за это.

У меня нет возможности дать остроумный ответ, потому что охватившая меня боль достаточна, чтобы отправить меня обратно в небытие.

ГЛАВА 26

Кензо

Жена

Я собираюсь навестить твою мать.

Улыбка тронула мои губы, пока я читал сообщение. Я рад, что моя мать пытается навести мосты с моей женой. Эвелин не виновата в том, что ее мать была эгоистичной убийцей. Моя мать, как и большинство жен Якудза, была воспитана в старых традициях. Глаз за глаз. Она также считает, что место жены дома, рядом с мужем. Мой отец избаловал ее, позволив ей участвовать в бизнесе Якудза.

Я планирую никогда полностью не вовлекать в это свою жену. Я не буду ничего от нее скрывать, но она никогда не подвергнется опасности. Никогда не придется использовать свое тело для получения информации. Семейная история моей матери запятнана шпионами еще со времен Второй мировой войны. Как и ее предки до нее, моя мать была обучена тому, как получать информацию, используя тактику, которую ей никогда не предоставляли, кроме как использовать.

Веселись. Будь хорошей.

Часть меня желает, чтобы она была дома, чтобы мне не пришлось ждать, чтобы рассказать ей о ее матери. Но другая часть меня знает, что нужно сделать ей что-то хорошее. Ей нужно выбраться. Я не хочу, чтобы время, проведенное с моей матерью, было испорчено, когда она вернется, но я не буду скрывать от нее правду. Я не могу.

Когда через пятнадцать минут мы возвращаемся в пентхаус, мы обнаруживаем Ваню, а также нынешнюю пленницу Виталия, Джию, сидящими на диване и тихо разговаривающими друг с другом.

— Какого черта ты думаешь, что делаешь? — Виталий ревет, топая к маленькой итальянской девочке. Иисус. Я впервые вижу ее с тех пор, как Виталий привел ее сюда глубокой ночью. Она едва выше пяти футов и очень миниатюрна. На самом деле, я даже скажу, что она, скорее всего, недоедает. Джин упомянул об этом сегодня утром, когда принес ей завтрак. Она съела его так, как будто умирала от голода, прежде чем его снова вырвало. Ваня услышала, как мы говорим о вариантах, и предложила Джие в ближайшие пару дней больше есть еды. Отсюда и расположение фруктов, мяса и сыров на журнальном столике.