Грехи людские - Пембертон Маргарет (читаемые книги читать онлайн бесплатно полные TXT) 📗
– Может, ты хотел бы еще разок? – весело спросила она.
Приоткрыв глаза, он посмотрел на нее. Сегодня они впервые занимались любовью. Он понятия не имел, какие прежде были у нее любовники и на какие подвиги они были способны, но он не собирался с ними тягаться. Смерть от разрыва сердца в постели не входила в ближайшие и отдаленные его планы.
– Шутишь? – с выражением произнес он.
В ответ Жюльенна весело рассмеялась и уткнулась лицом в его грудь, покрытую обильным потом.
Когда он смог наконец восстановить дыхание, то спросил:
– А Ронни знает, где ты сейчас? Жюльенна пожала плечами.
– Понятия не имею. Может, думает, что я в клубе... Хожу по магазинам, может быть...
Облокотившись о подушки, он взобрался повыше и протянул руку за сигаретами и зажигалкой на ночном столике.
– Черт знает что у вас за брак. Неужели он никогда не пытается узнать, где ты бываешь, как проводишь время?
Жюльенна вздохнула. Всегда одно и то же. Рано или поздно ее любовники непременно принимаются выяснять, что у нее за брак. В отличие от других Дерри проявил интерес с самого начала. Встав коленями на смятую простыню, она пристально посмотрела на него. Ее грудь была полной, с красивыми розовыми сосками.
– Я ни с кем не намерена обсуждать свою семейную жизнь, – сказала она, и эти слова прозвучали с такой необычной для нее серьезностью, что Дерри вопросительно приподнял брови. – Я очень счастлива с мужем. Я люблю Ронни. И Ронни меня тоже любит. И если я и позволяю себе иногда поразвлечься, это ни в коей мере не влияет на мой брак и отношения с мужем. Ты понимаешь?
– Умру – не пойму! – искренне ответил Дерри. Она чуть нахмурилась, но Дерри обнял ее и притянул к себе.
– О'кей, дорогая. Если тебе хочется, пусть так оно и будет. Никаких разговоров о Ронни. Но о чем же, черт побери, мы будем в таком случае разговаривать?
– О Мелиссе, – подсказала она. – Ты, случайно, не знаешь, где она сейчас может быть? Ведь если Риф и вправду держит ее взаперти – а судя по всему, так оно и есть, – почему бы тебе что-то не предпринять?
На этот раз пришел черед Дерри нахмуриться. Мелисса приходилась ему сестрой, ему были отвратительны и судебное разбирательство, и сплетни, которые оно вызвало. Ему так же, как и его отцу, претило то, что стали известны некоторые подробности жизни Мелиссы.
– С Мелиссой все в порядке, – резко ответил он. – Конечно, для нее суд оказался серьезным испытанием, но что поделаешь... Она еще не вполне оправилась, ей трудно бывать на публике и смотреть людям в глаза. Особенно после ужасных обвинений, которые ей бросил адвокат Рифа.
Жюльенна кончиком языка провела по его груди и плоскому животу.
– Хочешь сказать, что он не удерживает ее на ферме силой? – разочарованно протянула она.
– Именно.
Ее нежные пальцы тронули Дерри внизу живота, и он возбудился.
– Жаль, – с сожалением произнесла Жюльенна. Она с улыбкой смотрела, как напрягается его плоть, доставившая ей немало наслаждения.
Дерри прикрыл глаза. Ему казалось немыслимым, что Жюльенна так быстро, в сущности, не дав ему отдохнуть, опять сумела привести его в боевую готовность. Но как бы там ни было, а все равно приятно лежать, расслабившись от ее умелых ласк. Но о Мелиссе он ничего не намерен ей рассказывать. Сестра должна пережить, выстрадать то, через что ей пришлось недавно пройти. Дерри вовсе не собирался скрещивать мечи с Рифом Эллиотом и требовать, чтобы тот вернул Мелиссу в дом на Пике.
Жюльенна устроилась поудобнее, продолжая его ласкать.
– А ты слышал, что «Королевских шотландцев» хотят перевести с острова?
Дерри не слышал, да и вообще ему было наплевать. Он был бизнесменом, а не солдатом.
Он лежал, сладостно млея от ее томительных манипуляций.
– А ты откуда знаешь? – не открывая глаз, поинтересовался Дерри.
– Один приятель рассказал, – ответила она, раздумывая, стоит ли продолжать связь с майором «Королевских шотландцев» или целесообразнее дать ему отставку. Если и впредь с ним встречаться и при этом не прекращать отношений с Дерри, то даже при ее изворотливости ситуация может оказаться слишком запутанной. Она вздохнула. Дерри был исключительным любовником. И, судя по всему, ее отношения с «Королевскими шотландцами» должны стать более прохладными.
– Адам Гарланд полагает, что будет огромной ошибкой убрать «Королевских шотландцев» отсюда. Он уверен, что японцы непременно нападут на остров, и, стало быть, нужно не ослаблять оборону, а, напротив, потребовать подкрепления.
– Ну и дурак же он! – с презрительной интонацией сказал Дерри. – Ради Бога, не останавливайся, ты сейчас так замечательно все делаешь...
Огонь жег его плоть, а Жюльенна продолжала возбуждать его.
– Гарланд – это тот самый пожилой англичанин, которого занесла сюда нелегкая?
Жюльенна согласно кивнула.
– У него молодая и красивая жена, которая к тому же и очень... – Она задумалась, действительно ли Элизабет такая уж недотрога и никогда не знала других мужчин, кроме собственного мужа. – Очень неопытная, я бы сказала.
Дерри было решительно наплевать на супругу какого-то там Адама Гарланда.
– Боже, как чудно ты все делаешь... – выдохнул он, когда Жюльенна вобрала в себя его плоть.
– Ну же, cheri! – возбуждающе прошептала она. – Я хочу показать тебе, что и во второй раз может быть ничуть не хуже первого.
Он застонал, а Жюльенне казалось, словно она до краев наполнена его возбужденной плотью.
– О, это прекрасно, cheri! – прошептала она, чувствуя, как сильные пальцы Дерри впились в ее ягодицы. С нарастающим блаженством Жюльенна приговаривала сдавленным шепотом: – Великолепно...
Том Николсон и Ламун лежали на подушках, разбросанных прямо на полу летнего домика Гарландов. Элизабет как-то пригласила их к себе на обед, после чего они стали часто бывать у нее в доме на обедах и ужинах... Она сдержала свое слово и никому не говорила о связи Тома и Ламун. Кроме Элен, об их отношениях никто не знал, даже Алистер и Жюльенна.
– Так не может дольше продолжаться, Ламун, – настойчиво произнес Том. – Я должен поговорить с твоим отцом.
– Нет! – На ее золотистом лице резко выделялись огромные черные глаза. – Если ты это сделаешь, то всему придет конец, Том. Он отошлет меня куда-нибудь и заставит выйти за подходящего китайца. Ему нельзя ничего говорить! Ни сейчас, ни в будущем!
– Не может же он и вправду заставить тебя выйти замуж против воли, – сказал Том. Он вскочил и принялся расхаживать взад-вперед по комнате. – На дворе 1939год, а не глухое средневековье!
– Для китайских девушек из приличных семей на дворе все еще средневековье, – с грустью произнесла Ламун.
Томвыругался, сознавая, что она совершенно права. Он понимал также, что никакими силами ему не удастся убедить отца Ламун выдать дочь замуж за англичанина.
Она поднялась с подушек и грациозно подошла к Тому. Ее распущенные длинные черные волосы ниспадали на спину.
– Не принимай это близко к сердцу, Том, – мягко произнесла она, взяв его за руку. – Мир такой, какой он есть.
Он со сдержанным рычанием обхватил ее и привлек к себе. Он любил Ламун, но иногда ее китайское спокойствие выводило его из себя.
– Не понимаю, как можно спокойно относиться к этим предрассудкам?! – с отчаянием воскликнул он.
Он был выше ее на добрый фут, так что ей пришлось стать на цыпочки, чтобы дотянуться губами до его рта.
– Потому что ничего не поделаешь, Том. Мы оба понимаем правила игры и должны терпеть их, согласны мы с ними или нет.
– Будь прокляты подобные правила! – с ненавистью произнес он. – Далеко не все уважают эти правила. Риф Эллиот, например, плевал на них с высокой колокольни!
– Ну, то Риф Эллиот, – насмешливо сказала Ламун. – Риф Эллиот вообще ни на кого не похож. Его китайские подружки не из приличных семей, и он не собирается жениться ни на одной из них.
– Но если бы захотел, то мог бы жениться, – мрачно сказал Том.
Ламун лишь усмехнулась. Хотя в глубине души она думала, что на сей раз Том прав. Но Риф Эллиот не Том, а она не шлюха из бара. Для таких, как Ламун, смешанный брак немыслим. Тут не может быть извинений, исключений из правил, вариантов или дискуссий. Ее отец-торговец, по мнению его партнеров-европейцев, отличался широтой взглядов, но у себя дома отметал все иноземное и был суровым главой семьи, подобно другим китайским отцам и мужьям из его сословия. Догадайся он, что у его дочери роман с англичанином, и Ламун никогда не увидела бы больше ни Тома, ни родного Гонконга.
