Вызов (дилогия) (СИ) - Грушевицкая Ирма (книги серия книги читать бесплатно полностью TXT) 📗
В кухне зажёгся свет. Я зажмурилась. Помедлив ещё секунду, чтобы привыкнуть к свету, я двинулась за Ким.
— Будем праздновать! — провозгласила та.
Из принесённого пакета Ким начала вытаскивать и класть на стол продукты. Бутылка виски, жестянки с содовой, сыр, ветчина, зелёный салат. У меня, глядя на это великолепие, засосало под ложечкой: кроме утренней яичницы в желудке больше ничего не было.
— Садись. — Ким подставила мне стул, и я послушно села.
Она подошла к шкафчику и по-хозяйски начала греметь посудой, раскладывая принесённые угощения.
— Ты, наверное, целый день не ела?
— Не ела.
— Сейчас позвоню Полу, чтобы принёс остатки мясного рулета.
— Не надо Пола, Ким, — я перехватила её руку, потянувшуюся в карман джинсов за телефоном. Затем добавила устало: — Сядь.
— Хорошо, только достану лёд.
Она бросила несколько кубиков льда в стаканы и налила каждой по изрядной порции виски.
— За новую жизнь?
— Давай за новую.
Я послушно поднесла стакан к губам и глотнула обжигающую жидкость.
— А теперь расскажи, почему ты выглядишь так, будто увидела привидение.
Её слова вызвали у меня истеричный смешок:
— Лучшего сравнения и не найти. Точно — привидение. — Я потянулась к шкафчику под раковиной, где была спрятана початая пачка "Мальборо".
— Мне кажется, ты ездила контракт подписывать, а не на кладбище. — Я быстро взглянула на подругу. Ким мгновенно побелела: — Прости, Ливи!
— Уж лучше бы я поехала на кладбище. А ещё лучше, если бы я не так, мать его, талантливо писала свои рассказы. А ещё лучше, если бы Майк остался жив, и мне бы в голову не пришло этим заниматься.
Достав из пачки сигарету, я крутила её в дрожащих пальцах. Ким молчала, и только тревога плескалась в карих глазах. Она поняла, что пришло время мне выговориться.
Чиркнув спичкой, я прикурила сигарету и глубоко затянулась.
— Знаешь, если бы у меня была машина времени, и я бы смогла вернуться в любой момент своей жизни, то точно вернулась бы в тот день, когда мы придумала эту поездку.
Губы задрожали, я почти прикусила фильтр.
— Какую? — не поняла Ким.
— Нашу последнюю поездку на отдых. Помнишь?
— Помню.
Ким отпила из своего стакана и поморщилась. Резкий щелчок, когда она открыла банку с содовой, заставил меня дёрнуться.
— Какое отношение та поездка имеет к сегодняшнему дню? Вы вернулись оттуда довольные. Так, во всяком случае, казалось.
Резонно.
Я внимательно посмотрела на подругу. Сколько лет я её знаю? Кто она для меня? Кто знает меня лучше, чем Кимберли Хейз, в замужестве Джонс? К кому я всегда шла, когда мне было плохо? А к кому шла она? Я всегда была уверена в Ким, так же как, надеюсь, и она во мне. Мы доверяли друг другу самое сокровенное, поддерживали друг друга, делились своими тайнами.
Не пришло ли время ещё для одной?
— Я больше не справлюсь с этим, Кими!
Слова вырвались из меня вместе с рыданиями. Слёз не было, просто грудь сжалась до такого предела, что, казалось, рёбра сейчас проткнут лёгкие.
— Не справлюсь одна, — повторила я сквозь всхлипы. — Это так тяжело, ты не представляешь! Я не могу вернуться в состояние ходячего трупа. Но, если бы ты знала, как хочется это сделать!
Ким вскочила из-за стола и, кинувшись ко мне, обняла сзади за плечи, почти вдавив своим весом в стул.
— Ты не одна, Ливи, — с жаром заговорила она, раскачиваясь со мной из стороны в сторону. — Ты не одна, сестрёнка! Ты знаешь это, и всегда знала.
Я чувствовала, как она целует мне макушку.
— Сядь, Ким, разговор будет долгим.
Она послушно отступила. Я сделала ещё один глоток виски, решая, с чего начать.
— Там что-то случилось, во время вашего отдыха, да? — Её голос был тихим. Подруга смотрела выжидающе, но без подозрений. Даже с некоторым сожалением, что мне приходится возвращаться в прошлое.
— Да. Случилось.
Сигарета погасла. Я достала из пачки новую.
— А знаешь, я ведь тогда так и подумала.
Её слова заставили меня на полпути остановить руку с зажатой в пальцах сигаретой.
— Правда?
— Ты вернулась оттуда другая.
— Какая другая? — "Какая, на хрен, другая? Я не могла быть другой! Тогда я всё делала, чтобы не казаться другой!"
— Не знаю, Ливи, — Ким пожала плечами, а потом нахмурилась, подбирая слова. — Казалось, ты будто что-то потеряла. Или оставила где-то. И всё никак не можешь вспомнить, что и где. Понимаешь?
Я кивнула. Актриса из меня никудышная.
Вдохновлённая, Ким говорила дальше:
— Будто часть тебя ушла. Не ты вся, а только часть. А на её место пришла другая, новая. И, знаешь, — она неожиданно улыбнулась. — Я тогда решила, что ты просто… эм… повзрослела, что ли. Правда, куда уж ещё взрослеть в двадцать семь-то и как это можно сделать за неделю? В общем, я решила тебя ни о чём не спрашивать. И, по-видимому, очень даже зря.
— Нет, не зря, — замотала я головой. — Я бы всё равно тогда ничего тебе не рассказала. Да и сейчас зря это делаю. Но у меня уже нет выхода. Я просто не могу это нести сама. Мне нужна хотя бы гребаная индульгенция, потому что грехи мои отпустить не может никто.
— Какие грехи? — испуганно ахнула подруга. — Лив, ты что несёшь?
Вместо ответа я задала ей вопрос:
— Ты когда-нибудь стояла перед выбором: сделать что-то и жалеть о сделанном, или не сделать и жалеть об этом ещё больше?
Ким нахмурилась. Некоторое время она молчала, а потом кивнула:
— Да, пожалуй. Когда решила вернуться из Олимпии в Лонгвью, так и не закончив колледж. Ты же помнишь, да? — Конечно, эта история была мне знакома. Я кивнула. — А ведь я подавала большие надежды. Профессора юридического факультета меня хвалили. Но я вернулась сюда, к Полу.
— И вы поженились, и у вас родились близнецы, и вы любите друг друга до умопомрачения, — закончила я её мысль.
— Верно, — улыбнулась Ким. — Всё так. Но, иногда я думаю: что бы было, и где бы я была, если бы осталась. Наверное, сделала бы карьеру, возглавив какой-нибудь крупный отдел в какой-нибудь крупной фирме, или открыла бы частную практику. Но вряд ли у меня тогда хватило времени на мужа и детей. Да и вряд ли они у меня были. Так что, да, — в моей жизни был такой выбор. И я знаю, что если бы тогда выбрала карьеру, то жалела бы намного больше.
— Значит, возможно ты сможешь меня понять.
— Я постараюсь.
Лёд в наших стаканах приятно загремел по стенкам, когда мы ими чокнулись.
Больше не было смысла ждать, и я рассказала Ким о Дилане Митчелле. Его имя она слышала впервые. Мы с Майком больше говорили об Фиби и Саймоне. Средний же Митчелл никогда не фигурировал в наших рассказах. Майк просто не успел с ним познакомиться, а мне, признаться, мало что было о нём рассказывать. Но сейчас я рассказала всё, вплоть до того момента, как утром пятницы уехала из дома Митчеллов.
Ким слушала очень внимательно, лишь иногда, ни на секунду не отводя глаз, она нащупывала рукой свой стакан с виски и отпивала по маленькому глоточку.
Я рассказала ей о поцелуе. О том, что видела его обнажённым, и что он видел обнажённой меня. Я призналась, что мне очень хотелось остаться на вилле ещё ненадолго, чтобы побыть с ним рядом. Где-то на задворках сознания крутилась мысль, что я рассказываю об этом не только своей подруге Кимберли, но и Кимберли — кузине моего покойного мужа. Как отнесётся к этому признанию вторая часть Ким, даже если первая меня поймёт? Но остановиться я уже не могла. Мне нужен был этот разговор. Жизненно необходим.
Закончив рассказ, я нервно крутила в руках уже пустой стакан. На Ким я не смотрела.
— Что ж, — после минутного молчания выдохнула она. — Я… Я просто не знаю, что сказать. Это так… эм… необычно.
Второй раз за вечер Ким не могла подобрать слов — что случалось с ней крайне редко.
— Не могу тебя ни обвинять, ни осуждать, — бормотала она. — Сама такого никогда не испытывала. Об этом обычном в книгах пишут, но я не верила, что подобное может происходить в реальной жизни.
