Всего одна неделя - Ховард Линда (библиотека электронных книг txt) 📗
– Можно подумать, они тебе понадобятся.
Схватил меня на руки и понес в кровать в костюме Евы.
Бедный детектив Макиннис! Я совершенно забыла о нем, едва Бладсуорт появился в доме своей матушки. Телефон зазвенел в ту самую минуту, когда Уайатт укладывался рядом со мной. Трубку он схватил раньше, чем успел отзвучать первый звонок.
– Бладсуорт слушает. Все-таки нашли? – Затем взглянул на меня и произнес: – Дуэйн Бейли. Тебе что-нибудь говорит это имя?
Секундное раздумье, и вот уже в мозгу возник образ плотного мужчины шести футов ростом, с обильной растительностью на груди и спине.
– Да, я помню такого.
– Он мог бы оказаться тем человеком, которого ты видела?
У меня очень хорошее пространственное представление, так что мысленно поместить Дуэйна рядом с Николь и сравнить с образом убийцы оказалось совсем не трудно.
– Лицо, конечно, узнать было невозможно, но вот сложение похоже. Примерно шести футов ростом, солидный, даже несколько полноватый. И к тому же постоянно мрачный, словно вечно чем-то недовольный.
Эту особенность я запомнила потому, что однажды он повздорил из-за тренажера с одним из наших постоянных клиентов. Казалось, Дуэйн спешил и не хотел ждать, пока тот закончит упражнение.
– Отлично. Завтра займемся парнем, – заключил Уайатт. – А пока, Макиннис, постарайся хоть немного поспать.
– Разве ты не хочешь заняться Бейли прямо сейчас? – Медлительность в действиях детективов удивила и возмутила меня. Они получили шанс найти преступника, который убил Николь и ранил меня, но не хотят брать его сразу?
– Просто так арестовать невозможно, – объяснил Уайатт, выключая свет и залезая под одеяло. – Без веской причины ни один судья в городе не подпишет ордер. Сначала необходимо поговорить с человеком и установить сомнительные пункты. Именно так и ведется расследование – главным образом с помощью разговоров.
– А этот тип тем временем будет разгуливать на свободе и подстреливать ни в чем не виноватых финтифлюшек. Как-то не стыкуется.
Уайатт тихонько рассмеялся, взъерошил мне волосы и прижал к себе.
Я ткнула его в бок.
– Только представь, – голос мой должен был звучать мечтательно, – завтра вечером, примерно в это же время, я могла бы оказаться в своей собственной постели.
– Но не окажешься.
– Почему?
Уайатт снова засмеялся:
– Да потому, что финтифлюшка пока еще не в состоянии самостоятельно натянуть трусы...
Глава 17
На следующее утро рука двигалась гораздо свободнее, хотя и приходилось соблюдать осторожность. Когда я проснулась, Уайатта рядом уже не было, он оказался внизу, в кухне, – готовил завтрак. Я почистила зубы, причесалась и даже частично оделась – просто чтобы показать, на что способна. Мои скромные наряды висели в шкафу рядом с костюмами хозяина. От столь трогательного зрелища на душе у меня потеплело. Должно быть, вчера вечером Уайатт распаковал мою сумку и повесил вещи, потому что самая точно этого не делала.
Следующим логичным шагом стали поиски белья. Оно нашлось в верхнем ящике комода, аккуратно разобранное и сложенное, точно так же, как это сделала бы я сама, а вовсе не сваленное в кучу, чего можно было бы ожидать от мужчины. В характере хозяина дома для меня открылась новая грань.
Я заглянула в другие ящики, чтобы посмотреть, как ведут себя собственные вещи Уайатта, и обнаружила, что их владелец очень аккуратен. Футболки лежали в одной стопке, старательно сложенные трусы – в другой. Даже носки были разобраны по парам, оставалось только построить их в шеренгу. Ничем особенным белье не отличалось – самые обычные вещи, такие же, как у всех парней. Это мне понравилось, поскольку взаимоотношения двух тщеславных людей обречены на провал. Хотя бы один должен быть нормальным.
Да, признаюсь, я достаточно тщеславна. Правда, сейчас уже не до такой степени, как в юности, ведь с возрастом начинаешь чувствовать себя более уверенно. Странно, правда? В шестнадцать лет, когда и тело, и лицо вступили в пору самого яркого цветения, я проводила у зеркала по нескольку часов, сооружая сложные прически, колдуя с косметикой, примеряя наряд за нарядом. И все это только из-за того, что не была уверена в собственной неотразимости. Сейчас, в тридцать, я чувствую себя куда более комфортно, хотя знаю, что выгляжу совсем не так шикарно, как в шестнадцать. И кожа уже требует немалых усилий, и постоянно приходится следить за весом. Конечно, перед серьезным свиданием или ответственным событием я и сейчас могу немало выжать из волос и косметики, хотя, как правило, особенно не напрягаюсь.
Впрочем, одежду я любила и люблю настолько, что вполне способна перемерить все, что имеется в наличии, в надежде найти единственно верное сочетание. А иногда подолгу решаю, какого цвета белье лучше надеть. Размышляю, какой именно выдался день: голубой или розовый? А может, красный? Или черный? Или даже белый?
Сегодняшний день оказался одним из сложных. Сначала предстояло решить, что надеть, потому что от костюма зависел и цвет белья. Белые брюки исключают темные трусы, так ведь? Прислушавшись к внутреннему голосу, я поняла, что сегодня цветной день, и выбрала шорты цвета морской волны в паре с розовым топом. Должна сказать, что предпочитаю топы с широкими бретельками, так как ненавижу, когда из-под них выглядывают бретельки лифчика. По-моему, это просто вульгарно.
Как бы там ни было, а розовый топ запрещал надевать вниз что-то темное, диктуя исключительно пастельные тона. Разумеется, напрашивался розовый, хотя выбор и казался слишком очевидным.
Дверь в ванную приоткрылась, и появилась голова Уайатта.
– Что ты копаешься? Завтрак уже готов.
– Никакие могу решить, какого цвета белье сегодня надеть.
– О Господи! – тяжело вздохнул он и исчез. Желтый! Точно! Возможно, вы скажете, что желтый не слишком гармонирует с розовым. Но мои трусы и лифчик были не просто желтыми, а изысканного бледно-желтого цвета. А это уже совсем другое дело. Конечно, никто, кроме Уайатта, не увидит такого прелестного сочетания (а ему придется увидеть хотя бы уже потому, что я до сих пор не могла самостоятельно застегнуть лифчик). Но зато я чувствовала себя тем самым лакомым фунтиком мороженого, о котором он говорил вчера. Может быть, у него опять появится желание лизнуть.
Еда манила, поэтому я кое-как одной рукой натянула трусы и шорты, а сверху накинула одну из рубашек Уайатта – на то время, пока он не поможет с предметами, требующими более сложных манипуляций. Быстро сунула ноги в босоножки с блестками цвета морской волны и спустилась в кухню.
Уайатт встретил мое появление с неподдельным интересом.
– Неужели для того, чтобы выбрать босоножки и одну из моих рубашек, требуется полчаса?
– Но на мне ведь еще и шорты. – Я подняла подол рубашки и продемонстрировала короткие штанишки. – А во всем остальном требуется твоя помощь.
Я уселась за стол, и Уайатт поставил передо мной тарелку с яичницей, колбасой и парой пшеничных тостов. Венчали пир стакан апельсинового сока и чашка крепкого черного кофе.
– К хорошему быстро привыкаешь.
– А ты вообще-то когда-нибудь готовишь?
– Конечно. Не думай, что за мной часто ухаживают. Правда, обычно я завтракаю на бегу, так как клуб открывается очень рано.
– Так ты сама его и открываешь, и закрываешь? – Уайатт со своей тарелкой сел напротив. – Не самый короткий рабочий день.
– С шести утра до девяти вечера. Но так бывает не каждый день. Мы чередуемся с Линн. Если мне надо задержаться допоздна, открывает она, и наоборот. Однако по понедельникам мне выпадает и то и другое, чтобы у Линн получилось два выходных подряд. Все сотрудники имеют по два выходных, но по сдвинутому графику. Поэтому, например, класс йоги работает не каждый день.
– А почему именно понедельник? Почему не суббота, если Линн так хочется иметь нормальный уик-энд?
– Потому что суббота у нас самый загруженный день, а понедельник – самый тихий. Не знаю, с чем это связано, но у салонов красоты такой же режим. Почти все они в понедельник закрыты.
