Любовь нечаянно нагрянет (СИ) - А. Ярослава (читаем книги TXT) 📗
Мужики решили тактично не комментировать мои слова и с хмурыми минами принялись ждать подъёмник, который особо не торопился. К тому времени, как спецмашина подъехала, в тополя собрался народ. Все же интересно — что это тут делается.
— Ну, что?! — закричал водила, опуская окно, — Залазьте!
— Я не полезу! — хором сдулись мощные, охранники — доблестные борцы за порядок.
— У меня давление, — заныл Василич, — Я высоты боюсь.
Зря я их пирожками кормила!
Я скрипнула зубами и готова была уже сама залезть на подъемник, но Шурик уже скинул свое неудобное пальто и спешил на подмогу котику.
— Слабаки, — покосилась на мужиков я, а сама едва не обмерла от страха, когда подъемник заработал, поднимая Громова на опасную высоту.
Глава 21
Домой они возвращались пешком. Лекс, держащий под мышкой дрожащего от страха кота, и Ритка припрыжку рядышком, едва поспевая за его широким шагом.
Мужчина не припомнит, когда в последний раз столько ходил пешком. Наверное, еще в студенческие годы.
Благо ветер к вечеру немного утих, и погода установилась более или менее комфортная. Уже не нужно было поднимать воротник пальто, чтобы хоть как-то защитить лицо от пронизывающего холодного воздуха.
— Я говорил — надо было на такси ехать, — беззлобно бурчит он, глядя, как рыжуля неловко спотыкается на каблуках.
— У тебя денег нет, — весело напомнила девушка, — И потом, свежий воздух полезен для организма.
— Особенно после того, как его отравили алкоголем, — все еще пьяненько кивает Лекс, — Вернулся бы в офис за кошельком. Дел-то?
— Возвращаться плохая примета. И, мне кажется, твой офис в последнее время на тебя депрессивно действует. Расскажешь?
Они вышли на широкую аллею, старательно очищенную дворниками от снега и замедлили шаг.
С чего он мог начать свой рассказ? С того, как один глупый неудачник, который надеялся обмануть свою судьбу стать богатым, знаменитым, вырваться из грязи в князи, потешить свое идиотское тщеславие?
— Мне не хочется об этом говорить, — коротко бросает он, а Ритка тянет за рукав пальто, заставив остановиться.
Ищет его взгляд и очень серьезно спрашивает:
— Хочешь, я расскажу тебе про свой самый постыдный поступок?
— Сомневаюсь, что такое с тобой случалось, — кот, пригревшийся под пальто, ворочается и Лекс невольно приживает животину к себе.
Рыжуля берет его под руку, и они уже не спеша идут дальше, не боясь уже споткнуться о ледяные глыбы снега.
— Когда мне было тринадцать лет, к нам приехала мама. Она уже давно живет в Москве своей жизнью. У нее там семья, муж…дети, не такие как я…любимые, желанные от правильного мужчины. Я сначала не узнала ее. Давно она не приезжала. Красивая, молодая, улыбчивая.
Ритка на мгновение замолчала.
— Ты была ей не рада? — хрипло спросил Лекс, прижимая девушку к себе сильнее.
— Сложный вопрос. Она для меня была чужой. Словно человек с другой планеты. Я в силу своего возраста много не понимала, но обида и непонимание уже тогда зрели в моей душе. Она сидела на нашей кухне и выглядела в ней чужеродным существом. Все вокруг такое серое, невзрачное, а она яркая, ухоженная, дорогая.
— Тебе было больно?
Ритка останавливается и пожимает плечами.
— Не знаю. Это была не боль. Скорее зависть.
— Неужели? — недоверчиво смотрит на нее мужчина и усмехается, — Разве ты способна на это чувство?
— Еще как способна. Бабушка в тот день напела пирогов, улыбалась этой чужой, разодетой женщине и отчаянно пыталась показать, как в нас все замечательно. И это злило больше всего. Мы едва концы с концами сводили, чтобы встретить «дорогую гостью», а она приехала, хвастаясь своей норковой шубой и бриллиантовыми кольцами.
— Разве мать вам не помогала?
Ритка нахмурилась.
— Судя по тому, как мы всегда жили — нет. Может и пыталась помогать, но дед, ты же знаешь, суровый. Он не одобрял бабушкины пироги, кухонные посиделки, словно так все и надо. Но терпел. Ради бабушки, конечно.
Аллея закончилась, и Лекс придержал девушку, когда та неловко перешагнула через грязную лужу.
— Мать тогда предложила помощь, но дед стукнул кулаком по столу и сказал, что раньше справлялись без ее подачек и раньше справимся.
Это было более чем похоже на Николая Ивановича.
— И что было дальше?
Рыжуля коротко вздохнула, словно ей предстояло что-то очень неприятное.
— Я знала, что у нас все время не хватает денег на бабушкины лекарства. Дедушка с бабушкой шушукались на эту тему, но при мне старались делать вид, что все нормально. Я подумала тогда, что раз дед не принял материну помощь, то это должна сделать я.
— Ты попросила у нее помощи?
— Нет, — грустно покачала головой Ритка, — Я их просто украла…у нее из сумки…
— И? Что было дальше?
Впереди показался элитный дом Громова. Ритка остановилась и, смотря куда-то вдаль ответила:
— А на следующий день был разбор полетов. Когда мать не обнаружила у себя некоторую часть средств, разумеется, никто сразу и не подумал на меня, но…ты же знаешь, что врать я не умею. Скандал был знатный. Мать тогда, высказалась, что яблоко от яблони, и я вся пошла в своего урода папашу. Бабушка только плакала.
— А дед?
— Дедушка выставил гостью и посоветовал ей заниматься своей благополучной жизнью, а к нам больше не приезжать.
— Он сильно ругался? — Громов обнял одной рукой ее за плечи.
— Нет. Но разговор у нас был долгим. Мне никогда в жизни не было так плохо и стыдно. Перед ним.
Они немного так постояли, наслаждаясь тесным объятием.
Он хотел сказать что-то утешительное, поддержать рыжулю словами, но они так не смог правильно сформулировать мысль. Банальные сожаления казались глупыми и бессмысленными.
— Она потом еще приезжала? — глухо спросил Лекс.
Ритка кивнула.
— Только один раз. На бабушкины похороны.
Под пальто заворочался кот. Животина успела отогреться и теперь захотела есть.
— Пойдем скорее кота твоего кормить?
— Пойдем, — согласилась рыжуля, — Только это не мой кот, а твоя кошка!
— Как кошка? Как ты определила?
Девушка бросила на него лукавый взгляд.
— То есть то, что она твоя ты согласен. Да?
— И ничего я не согласен?! — возмутился Лекс, посмеиваясь, — Решила из меня кошатника сделать?
— А почему нет? С соседкой подружишься, будете вместе чай пить.
Перспектива была так себе. Ритка глянула на обреченной лицо мужчины и, звонко рассмеявшись, потащила его к дому.
Квартира встретила их непривычным, для педанта Громова беспорядком. Разбросанные вещи, грязная посуда, истоптанный в коридоре пол.
— Я не поняла, — Ритка уставилась на это безобразие, уперев руки в бока, — Это что за свинарник ты устроил?
Громов почувствовал, как против воли покраснели уши и заискивающе улыбнулся:
— Рыжуль, я ж без тебя, как без рук.
— Привык на всем готовом?! Учти — убираться будем вместе.
Мужчина с энтузиазмом покивал и, наконец, выпустил из-за пазухи животину.
Кошка при ближайшем рассмотрении была страшна, как атомная война.
Тощая, грязна, все в колтунах, непонятного серого цвета.
А еще она была очень голодная.
Молоко, что налила ей Ритка, исчезло буквально за минуту.
— Послушай, Шурик, — девушка озадаченно смотрела на пустой холодильник, — Меня не было всего два дня. Как ты успел сожрать все подчистую?
— Это не я.
— А кто?!
— Василич заезжал. Ты же знаешь, его жена одной травой кормит. Он уже подумывает развестись с ней и на тебе жениться. Но я его предупредил, что все твои котлеты исключительно мои и ничьи больше.
Рыжуля рассмеялась и достала завалявшиеся сосиски, отдавая кошке.
— А мы, что есть будем? — алкоголь выветрился из головы мужчины и желудок сразу напомнил о себе громким урчанием.
Девушка достала пакет с картошкой, воодушевленно потрясла его содержимым.
