Обыграть босса (СИ) - Адлер Оле (читать книги .txt) 📗
— Руки помою? — уточнил он.
— Конечно.
Я быстренько сгоняла в комнату, принесла ему чистое полотенце.
— Спасибо, — поблагодарил Дан.
— В большой комнате подожди.
Кивнув, босс отправился в зал, а я поспешила полить цветы, что стояли на балконе. Гортензии и правда цвели. Они вообще часто цвели. Кажется. Что ж, тем лучше для мня и для них.
Вернув лейку в ванную, я отправилась на кухню, вскипятить чайник. Слава богу, моя мама всегда хранит дома что-то сладкое и вкусное. Набросав в вазочку конфет, печенья, мармелад и прочих сладостей, я поспешила в комнату. Ерохин рассматривал многочисленные фото, которые стояли на полке. Я провела ладонью по его спине, обращая на себя внимание и лаская одновеременно.
Дан чуть заметно вздрогнул. Видимо, увлекся.
— У тебя очень милая семья, — проговорил он, продолжая рассматривать рамки.
— Да. Они хорошие. Хотя иногда действуют на нервы, — отвечала я, доставая чашки от праздничного сервиза.
— Это нормально. Они же семья.
Постелив на журнальный столик симпатичную салфетку, я поставила на нее вазочку и чашки, сходила на кухню, где заварила чай.
— Это дедушка с бабушкой? — уточнил Дан, показав на фото.
Я разлила чай.
— Да. Дед умер пять лет назад. А бабуля ничего, держится.
— Сколько ей?
— Восемьдесят два. Огород ведет, каждый год дети-внуки-правнуки толпой гостят. Всегда в тонусе.
— Здорово, — тепло улыбнулся Дан.
Он и сам словно оттаял. Я больше не чувствовал того расстояния вытянутой руки, на котором он держал меня последнее время. Казалось, приведя его в свой дом, приоткрыв часть своей души, я снова стала ему интересна. Не как друг. Кажется, даже не как женщина, а как человек.
— Присаживайся, угощайся, — пригласила я.
Ерохин, не колеблясь устроился в кресле, которое очень любил мой отец. Мы разговорились о бабушках, дедушках. Дан поделился, что его все умерли, но он хорошо их помнил. Примерно так же, как мои родственники с Урала каждый год приезжал на лето гостить. Правда, ненадолго. Два месяца из трех он обязательно проводил в специализированных лагерях для особо одаренных. Чаще языковых, но несколько раз повезло попасть в математический, а однажды даже в спортивный.
— Мне такого никогда не предлагали, — удивилась я.
— Думаешь, мне предлагали? — засмеялся Ерохин, — Матушка проталкивала. Буквально с детского сада.
— О, с тобой плотно занимались?
— Плотнее некуда. Задалась целью вырастить гения.
— Ей это удалось, — припудрила я правдивой лестью его эго.
Дан махнул рукой, не вдохновившись моей попыткой подлизаться.
— Я больше любил у бабушки гостить. Вот там было веселье. Пацаны, войнушки, деревья, чужие огороды, лес недалеко и карьеры с тонной вшей. Вот это лето!
Я рассмеялась. Ерохин опустошил вторую чашку чая под конфетку «Коровка», и я предложила согреть еще. Он не отказался, хотя за окном давно стемнело, а стрелка часов грозила обозначить полночь.
Пока я стояла с чайником и ждала чтобы тонкая струйка крана фильтра наполнила ее, Дан пришел на кухню.
— Давай я подержу, — предложил он и не дожидаясь ответа, перехватил чайник. Меня же Дан перехватил второй рукой, обняв за талию.
Я засмеялась, чувствуя себя нелепо счастливой из-за его прикосновений.
— Ленк, — прошептал он мне в затылок, потеревшись о волосы носом.
— Ммм, — промычала.
— А у тебя есть варенье?
— Клубничное? — растерянно предложила я, припомнив, что мама угрожала подарить мне банку.
— Угости меня, а?
— Без проблем. Сейчас поищу.
Он тут же отпустил меня, легонько шлепнув по попе для ускорения. Скорее даже погладил. Ну и дела.
Пока я искала банку, чайник наполнился. Дан поставил его на плиту, сам включил газ. Он неотрывно следил, как я аккуратно накладывала варенье в небольшую розетку. Разумеется, это было невозможно сделать не испачкавшись. Я поспешила облизать липкую сладость, но Ерохин перехватил руку. Он поднес мои пальцы к своему рту и убрал языкам капельки варенья.
— Невероятно, — пробормотал Дан, — Давай скорее ложку.
С этими словами он подхватил розетку и потащил варенье в комнату. Я с трудом вышла и ступора. Но Ерохин не врал. Он наворачивал клубничное с таким удовольствием, постанывая и нахваливая, что я только успевала умиляться.
— Хорошо у тебя, — подвел он итог нашим посиделкам.
В предложение фразы, просилось: «Пора и честь знать», поэтому я поспешила предложить иной сценарий.
— Хочешь, останемся на ночь?
— Серьезно? — казалось, Дан не верит своим ушам.
У меня за спиной выросли крылья. Я снова его удивляю.
— Конечно. Какой смысл возвращаться? Уже поздно. Поспим здесь, а завтра вернемся. Утром.
— Я не против, — согласился он, не раздумывая.
— В маленькой комнате есть раскладное кресло, но так лень искать белье, — продолжала я ломать комедию, — У меня кровать двуспальная. Давай вместе ляжем.
— Давай, — повторил Ерохин, улыбаясь еще шире.
— Это хорошо.
Я скопировала его кошачий оскал и поднялась, чтобы вымыть чашки.
— Я могу помочь? — спросил Дан
— Можешь, но не надо.
С посудой я разобралась быстро, все вернула на свои места под пристальным взглядом Даниила.
— Пошли, покажу кровать.
Он радостно закивал.
Кровать у меня была хорошая. Не новая, но крепкая, и очень удобная. На такую даже здоровяка Ерохина не стыдно уложить.
Я сняла покрывало и откинула одеяло.
— Вот. Устраивайся. Не стесняйся.
Развернулась и оправилась к выходу из комнаты. Дан поймал меня за руку.
— Эй, а ты?
В его глазах я прочитала разочарование, злость, недоверие. Все за мгновенье.
— Мне нужно в душ, — шепнула я, погладив его по щеке.
— О, — он вздернул брови, — хорошо.
Про душ я не врала. Он был мне очень нужен. Обычно я хорошо за собой ухаживала, но последнее время немного расслабилась. Забравшись в ванную, поняла, что не только зона бикини, но и ноги требуют бритвы. Хорошо, что папа пользовался одноразовыми станками. Соблазнять Дана повышенной лохматостью не придется.
Конечно, эти процедуры заняли намного больше времени, чем хотелось бы Ерохину. Он даже постучал, напоминая о себе.
— Лен, ты не утонула?
— Пять минут, — крикнула я, — Ложись.
— Через пять минут я могу уже вырубиться.
— Ну и вперед.
Не стала обещать, что разбужу. Сюрприз будет. Стараясь доделать все поскорей, я поспешила покинуть ванну. На крючке висел милый хлопковый комплект, который я захватила из шкафа. Показалось, что простые трусики и маечка на бретельках будут уместнее соблазнительной сорочки. Я, конечно, хочу его обезоружить сегодня, но при этом не собираюсь пошло выпендриваться.
Выйдя из ванной, увидела, что квартира погружена во мрак. Выключив свет, Дан лежал у самой стенки, спиной ко мне. Спал. Или делал вид. Я улыбнулась своим мыслям, и не в силах больше тянуть, скользнула к нему под одеяло, прижалась.
Он не отреагировал. Видимо обиделся. Ну и ладно. Сегодня от меня не убудет инициативы. Еще пока мылась, я думала, стоит ли быть напористой или напротив невинно пассивной, а может игривой. Но в итоге решила, что буду собой. Сегодня я просто хочу его, хочу, чтобы он понял это. И наслаждался. Интуиция подсказывала, что это лучшее решение по всем фронтам.
Продолжая прижиматься к Дану в позе ложки, я провела рукой по его плечу к локтю, погладила живот. Мне нравился рельеф бицепса и пресс. Не постеснялась пересчитать кубики пальцами и прочертить контур по косым мышцам. Он, наконец, вздрогнул, реагируя.
Я прильнула губами к плечу, оставляя влажный поцелуй, чуть прикусила. Хотела уже позвать его, сказать что-то милое и пошлое одновременно, чтобы не оставлять ситуацию двусмысленной, но это не потребовалось. Дан перевернулся ко мне лицом, без лишних слов притянул к себе, впился в губы поцелуем.
Теперь уже и я не сдержала дрожи и стона. Мы не разговаривали. Слова были лишними. За нас все говорили стоны и рваное дыхание, поцелуи и прикосновения. Рука Дана сразу нырнула мне под майку, ища грудь, лаская, дразня. Он стягивал с меня мягкий хлопок, покрывая поцелуями каждый сантиметр, освобожденной от плена кожи. Он трогал, ласкал, целовал и прикусывал именно так и там, где мне хотелось. Я выгибалась навстречу ему, прося еще, стараясь отдать еще больше. Дан тоже не стеснялся принимать мои нежности. Было так приятно водить губами по его груди, задевая языком плоские соски, чуть потягивать редкие волоски и слушать, как он шипит от удовольствия.
