Магнат (ЛП) - Аарон Селия (читать книги без регистрации полные .TXT) 📗
Мы приближались к концу, наши голоса слились в унисон, когда Люций постучал по тарелке, а звук пианино смягчился, а затем вовсе затих.
Раздались аплодисменты Фарнса и Лауры. Я посмотрела через плечо на Вайнмонта, и встретилась с тем же взглядом, что был на моем рисунке. В нем была доброта и что-то еще, что было невозможно определить. Что-то еще теплее, еще глубже. Это же чувство намертво вцепилось в мои сердце и душу. Даже в бесплодной земле Приобретения любовь все еще росла.
— Красивый голос. Как колокольчик, — просиял Фарнс. — Я думаю…
Он оборвался на полуслове, когда высокая женщина с седыми распущенными волосами пролетела мимо него, открыла входную дверь и выбежала в морозную ночь.
Глава 17
Синклер
Я едва смог рассмотреть ее промчавшуюся мимо призрачную фигуру, когда хлопнула входная дверь. Блядь.
— Тедди, отведи Стеллу в свою комнату и запрись там. — Не думаю, что моя мать прибегнет к насилию, но уверенности больше не было ни в чем.
Стелла открыла рот, без сомнения, в знак протеста, когда Тедди поднял ее и направился к лестнице.
— Лаура, вы с Фарнсом остаетесь на кухне, — бросил я. — Бегите через дверь в гараж, если что-нибудь случится.
Лаура помогла Фарнсу подняться с пола, когда мы с Люцием, не успев надеть ни туфли, ни пальто, выскочили из дома. Порыв арктического холода ворвался в фойе и вгрызся в мою обнаженную кожу, когда мы бросились в ночь за матерью.
Она бежала по лужайке, ее волосы сверкали под серебристым светом луны, а белая ночная рубашка колыхалась над лодыжками. Невесомая и решительная, мать уже успела оторваться на приличное расстояние. И все-таки мы с Люцием нагнали ее. Мои ноги горели от мороза, когда касались мерзлой земли, но мы бежали, невзирая на боль.
Женщина замедлялась, усталость уже отнимала ее силы. Мы догнали и метнулись в разные стороны, чтобы окружить ее. Она остановилась и взвизгнула, взгляд диких и уставших глаз метался от меня к Люцию и обратно. Я едва узнавал ее. Женщина, воспитывавшая меня, мучившая меня, сейчас походила на верещащую баньши на лужайке перед домом, которым она владела.
— Мама! — Люций попытался крикнуть ей, выставив руки перед собой, когда подобрался ближе.
— Не прикасайтесь к ней! Не прикасайтесь к ней, ублюдки! — прорычала та в ответ, брызжа слюной сквозь бледные губы.
— Мама, это я, — я подошел ближе и посмотрел ей в глаза, которые были того же оттенка, что и мои.
— Прекратите причинять ей боль. — Она поднесла руку ко рту, задыхаясь, как будто кто-то выбил воздух из ее легких. — Пожалуйста, остановитесь.
— Мама! Это я, Син.
Но она не видела меня. Перед ее глазами были испытания Рене. Они снова и снова проигрывались у нее в голове, как будто она сидела в кинотеатре одна с открытыми глазами, привязанная к стулу.
— Хватит! — закричала мать и вонзилась ногтями себе в лицо. — Возьмите меня вместо нее. Пожалуйста, возьмите меня.
Я двигался медленно, лезвия замороженной травы хрустели под ногами при каждом шаге. Женщина поморщилась и зарылась пальцами в волосы, вырывая серебристо-белые пряди, когда ее дикий взгляд вперился в небо. Мы с Люцием бросились к ней, ухватив за талию, в то время, как она начала изо всех сил кричать, царапаться и вырываться.
— Мама, успокойся. — Ее ногти врезались в мою шею, а зубами она вцепилась в Люция. Женщина превратилась в дикарку, а матери, которую я знал, давно не стало.
Сильный порыв ветра разносил ее крики в ночи. Она стояла босиком. Судя по боли в моих ступнях, если мы здесь задержимся, нас вскоре ждет обморожение.
— Подними ее ноги, — крикнул я.
Сам же прижал ее руки к туловищу, когда Люций ухватил ее за колени. Вместе мы подняли ее и поспешили обратно к дому. Как только добрались до ступенек, она перестала сопротивляться, и крики оборвались. Побежденная и вялая, мама замолчала. Я взял ее на руки и понес, обнимая.
— Люций, иди и посмотри, как там Рене.
— Вот дерьмо. Я даже не подумал о ней. Мама, что ты сделала?
Она не отвечала, даже когда Люций сорвался с места, перепрыгивая через две ступеньки за раз.
— Я могу помочь? — Фарнс вышел в коридор, заламывая руки, и Лаура схватила его за одну ладонь.
— Все хорошо. — Ложь. — Всего лишь очередной приступ. — Я поспешил по лестнице на третий этаж.
Дверь в комнату была открыта, я вошел и положил маму на кровать. Рене сидела на полу у камина, прижав руку к голове. Кровь стекала по ее лицу.
Люций опустился на колени рядом с ней, отводя руку, чтобы проверить рану.
— Ты в порядке? — спросил я через плечо.
— Я… да, думаю, — ответила Рене.
Мама лежала на кровати и смотрела на светло-зеленый потолок. Ее губы двигались, обрывки слов слетали с них, но имели значение только для нее.
Она превратила эту огромную комнату в свое убежище, место, куда она ушла, когда мы с Люцием стали достаточно взрослыми, чтобы заботиться о поместье и сахарном бизнесе. В то время я думал, что избавиться от нее — благословение, но не знал, насколько темнее станут ее мысли, пока она будет здесь одна.
— Что случилось? — Люций убрал руку Рене, чтобы осмотреть повреждение. Рана была где-то в ее темных волосах и обильно кровоточила.
— Я не знаю, — ответила Рене. — С ней все было в порядке. Мы говорили о вас, мальчики, когда вы были маленькими. Она рассказывала мне историю о том, как Тедди ездил на своем трехколесном велосипеде в доме и как это сводило ее с ума. Мы смеялись, на самом деле смеялись. Затем она бросила в меня чем-то. Не знаю, что это было. Не помню ничего до этого,момента, когда вы вошли.
Я опустился на колени рядом с ней и отодвинул ее волосы. Рана не была большой, не требовала швов, но шишка вокруг нее вызывала беспокойство. Я оглянулся на мать, но она все еще пребывала в оцепенении. Пожалеет ли она о содеянном, когда вернется к жизни? У меня имелись сомнения по этому поводу.
— Дай мне ключ от шкафчика с аптечкой, — протянул я руку. Рене зарылась в карман черной юбки и достала кольцо с ключами, но, похоже, не могла сообразить, какой именно был нужен.
— Все в порядке. Я разберусь. — Подошел к шкафу, открыл замок и распахнул дверцы. Два наполненных шприца ожидали своего применения, но сейчас мама была спокойна, поэтому я их не тронул. Взял спирт и бинты. Передал часть Люцию, а остальное отнес к маме.
Обработал ее ступни, протерев спиртом каждый маленький порез. Должно было жечь, но она никак не отреагировала, оставшись совершенно неподвижной. Я делал это несколько дней назад с другой женщиной, которая, я надеялся, не окажется такой же израненной, как та, что лежала сейчас передо мной. Сделав перевязку, я проверил работу Люция над Рене. Он хорошо справился, очистил рану, а с Рене все было в порядке. Я присел рядом с ним, и мы оттерли кровь с наших стоп.
— Это какой-то пиздец, — Люций посмотрел на маму. — Держать ее здесь вот так…
— Если бы имелся лучший способ, я бы прибегнул к нему.
— Мне просто хочется ей помочь.
— В том, что с ней происходит, не поможет ничего, — Рене выглядела ужасно даже перед тем, как мама ударила ее, но не хотела покидать ее, сколько бы раз я ни просил ее отдохнуть, спуститься вниз или навестить Стеллу. Усталость в глазах, изможденные щеки и бледная кожа были ей наградой.
Когда мама становилась такой, единственным человеком, кого она могла терпеть, была Рене. А теперь она напала на нее.
— Сейчас с ней все хорошо, — сказала Рене. — Я останусь здесь. Этот маленький приступ ее утомил. — Она попыталась встать на ноги, но пошатнулась, так что Люцию пришлось поймать ее и помочь встать.
— Нет. Тебе нужно пойти и отдохнуть.
— Но, мистер Синкл…
— Иди! — Я указал на дверь. — Я останусь с ней на некоторое время. Люций, отведи Рене в ее комнату и посиди с ней сегодня ночью.
Брат помедлил, как будто собирался бросить мне вызов, но, кажется, еще раз как следует подумал. Взяв Рене за руку, он кивнул:
