Мой (ЛП) - Эванс Кэти (мир книг .txt) 📗

— Я хочу поцеловать твой член сейчас.

— Не сейчас, — он делает шаг назад и снимает свою боксерскую одежду, демонстрируя свою загорелую кожу, мышцы, татуировки и.… У меня расширяются глаза, когда вижу, как он, полностью возбужденный, направляется в душ и включает воду. Он возвращается за мной, и мои глаза горят при виде его красивого эрегированного члена, так близко к татуировке звезды над ним.

Я хочу поцеловать эту его часть, как хочу поцеловать все остальное его тело. Нет. Я хочу не поцеловать. Я хочу облизать. Сосать. Кусать. И заявить на него свои права, на веки вечные.

Прежде, чем я могу схватить его и поиграть с ним, как он играл со мной, он берет меня за руку, ставит на ноги и ведет к огромному джакузи. Круглое, цвета слоновой кости, оно расположено посредине комнаты, и когда он закрывает пробкой сток, я обхватываю его руку и погружаю ноги в воду, затем жду, чтобы он последовал за мной. Он залазит позади меня и опускает нас в горячую воду, включая двигатели джакузи, когда мы устраиваемся.

Мои веки смыкаются, когда он окутывает меня своими руками и немедленно начинает облизывать мою шею.

— Реми . . . — выдыхаю я.

Он задевает зубами мой затылок, а затем шепчет мне на ухо:

— Ничто в этом мире не имеет такой приятный вкус, как ты, твоя кожа, твой язык, нет ничего столь же вкусного и сочного, как твоя киска.

Внезапно он поднимает меня из воды и поворачивает вокруг, оставаясь сидеть на месте, а его лицо на одном уровне с моим влагалищем. Он разводит руками мои бедра шире и зарывается головой у меня между ног, целуя мою киску целую минуту, поглаживая клитор языком, затем проталкивается языком внутрь. Я могу чувствовать, как его рычание вибрирует сквозь меня, закончив пробовать на вкус, он поворачивает меня обратно и опускает вниз к себе.

— Ты становишься еще более влажной, когда кончаешь, — говорит мне на ухо хриплым голосом, затем спокойно начинает намыливать мне волосы. — А они... стали больше и тяжелее.

Он проводит мыльными руками по моей груди, и кажется, что вся моя кровь прилила к клитору и к кончикам моих сосков.

— Да, — едва выговариваю. — Они такие чувствительные, всегда сморщенные.

— Они нуждаются в том, чтобы их пососали, — выдыхает он за моим ухом и ласкает мочку языком, будто он уже пробует на вкус мои сморщенные соски, заставляя мой клитор пульсировать.

Я чувствую, как его чертовски твердая эрекция упирается мне в спину, пульсирует, касаясь моей кожи, мне так сильно хочется облизать  головку его члена, что язык не находит себе места во рту. Я выдавливаю немного мыла и тщательно умываюсь, пытаясь избавиться от всей этой косметики.

— Вот так, — говорю я, поворачиваясь и быстро намыливая его волосы.

Он с ухмылкой смотрит на меня, будто знает причину моей спешки. Я становлюсь на колени и намыливаю шампунем его волосы, пытаясь смыть его в раковине на краю джакузи. Я оседлала его так, что огромная выпуклость его эрекции - огромная восхитительная выпуклость - находится прямо там, между моих бедер, когда я смываю шампунь. Он наклоняется и начинает слизывать капли воды с моих сосков. Я вскрикиваю, а он хватает меня за задницу и сильнее тянет меня на свою выпуклость, в то время, как от его сосательных движений у меня загибаются пальцы на ногах.

— Так не больно? — хрипит он, дергая кончик соска зубами.

— Нет, о, Реми, это так хорошо.

Он стонет и толкает свои бедра на меня, в то время как переключается на вторую грудь.

— Черт, Брук, я мог бы кончить, только посасывая тебя, слыша тебя...

      — Я могла бы кончить от того, что ты посасываешь меня... слыша твои стоны...

Он хватает одну грудь и так сильно посасывает вторую, я стону и начинаю двигаться на его бедрах, и прежде, чем осознаю это, представляю себе, как поднимаю свои бедра, принимая в себя его член, катаясь на нем, прося его заполнить меня, снова и снова. Он останавливает меня.

— Я не кончу в джакузи. Единственное место, где я кончаю, это ты, — громко говорит он.

— Отнеси меня в постель и продолжай ласкать, — беспокойно дышу, обнимая его за шею.

К тому времени, как он выносит меня из джакузи и оборачивает в полотенце, поднося к постели, я становлюсь дрожащей массой раскаленного желания. От того, что он говорит дальше, я дрожу еще сильнее.

— Я хочу растерзать тебя, так сильно тебя хочу. Я хочу щипать, кусать и сосать твои соски одновременно, — он кладет меня на кровать и раскрывает мое полотенце, затем немедленно начинает вылизывать меня насухо. О боже, я не могу дышать, думаю, что даже не могу жить, когда он начинает щипать мои соски, в то же время облизывая меня в другом месте.

— Ремингтон...

Он просто завораживает. Атмосфера вокруг меня сменилась с тех пор, как все, что у нас есть — это кровать, я и он. Клянусь, что могу чувствовать молнии между нашими телами.

Он проводит языком вверх к моей шее, и я чуть не срываюсь от ощущения его знакомых восхитительных царапающих мозолей на моей коже, когда он проводит ими по моим изгибах.

— Я видел тебя... в своей голове... каждый чертовый час каждого дня... — бормочет он.

Он вдыхает запах моей шеи и снова охватывает одну грудь, и я вздрагиваю, когда он сжимает кожу и облизывает мою ключицу. Я провожу пальцами вниз по его скользкой спине, каждая его мышца очерчена и, о боже, он держит меня. В своих руках. Он влажный, воздух холодный, но все, чего он хочет - высушить и облизывать меня.

Я хватаю его колючий, покрытый щетиной, подбородок обеими руками.

— Ремингтон Тэйт, — стону я, обрушиваясь своим ртом на его.

Он берет мои губы с еще большей силой, посасывая мой язык.

— Брук чертовская Дюма, — смотря на меня горящими глазами, он терзает мои соски пальцами, а я скольжу рукой вниз по его телу и начинаю ласкать его твердую длину.

— Заставь меня поцеловать тебя, — кружа пальцами вокруг головки его эрекции, я жадно посасываю его влажный язык. — Скажи мне поцеловать тебя прямо там. Если я не могу ощутить тебя между ног, я хочу тебя в своем рту.

Он стонет и скользит руками вверх к моим щекам.

— Вот, где я хочу находиться. То, как ты используешь свои зубки. Проводишь языком по мне, будто хочешь быть во мне. Я так сильно хочу видеть эти губы вокруг основания своего члена, что долго не продержусь, когда до этого дойдет.

— Боже, заткнись, — я опускаюсь и беру его член в рот. Полностью. Каждый горячий пульсирующий сантиметр, который могу взять, я беру.

Низкий страдальческий звук разрывает его грудь, и он, такой твердый и готовый, я сразу могу почувствовать несколько капель спермы. Мои ресницы взлетают вверх, когда я встречаюсь с ним взглядом, и он смотрит на меня в первобытном экстазе, видя, как мои губы ласкают его член. Не основание . . . он слишком большой, длинный и толстый. Но мои губы плотно сомкнуты вокруг него, в то время, как мой язык потирает его головку.

Я провожу руками по его прессу, готовясь, и его живот сжимается, когда я своими пальцами поглаживаю его татуировку звезды возле пупка. Мое влагалище сгорает от необходимости и настоящей ревности ко рту, который имеет удовольствие быть наполненным прямо сейчас.

Реми держит меня за затылок, будто восхищен тем, как мой язык скользит по его толстой длине. Я содрогаюсь от грубого примитивного взгляда в его глазах. Охватываю основу ладонью и начинаю сосать, постанывая в одобрение, когда он меняет позицию. Он становится у подножья кровати, а я остаюсь на четвереньках на матрасе, когда он дает мне больше своей длины. Он стонет и толкает, его веки сомкнуты. Я могу почувствовать его вкус, соленый и уже готовый кончить. Он пульсирует, настолько твердый, что мое влагалище болит от ревности.

Моя грудь покачивается, в то время, как я на четвереньках лижу его, в то время, как он проводит одной рукой вдоль моего позвоночника, лаская каждую впадинку и подъем, продолжая двигаться своим среднем пальцем вниз между моими ягодицами, затем проводит им все ниже и ниже к моей киске, и проникает этим длинным пальцем внутрь в меня.