Когда птицы молчат (СИ) - "Птичка Певчая" (книги онлайн полностью .txt) 📗
Я умираю с голоду. В самолете не смогла съесть ни крошки.
Тогда помоги мне с вещами, пока я буду проверять счетчики, и поедем на набережную ужинать.
Уже через сорок минут я напоминаю себе японского туриста, фотографируя все вокруг. Уютное кафе с открытой крышей и толстыми балками, на которых висят горшки с растениями, бесчисленные лавочки и магазинчики на узких улочках, огромные розовые цветы на компактном приземистом дереве прямо на перекрестке пяти переулков.
Но когда мы доходим до набережной, я замираю в благоговейном восхищении.
Построенная в форме полумесяца, набережная, протяженностью несколько километров, поражает своей красотой. Почти вся она усеяна небольшими ресторанами и кафе. За ними располагаются здания наиболее престижных отелей.
Люди пьют вино или раки — традиционный напиток Крита — под навесами, сидя прямо на набережной или в глубине уютных забегаловок, устроенных таким образом, что одной стены, выходящей к морю, попросту нет.
Зазывалы каким-то образом знают, на каком языке нужно обращаться к нам. И на ломанном, но вполне сносном русском расхваливают свои блюда, не забывая упомянуть о бесплатных бонусах в виде напитков или десертов.
Ханья выглядит европейским городом. Это впечатление дополняют обрывки услышанных мною фраз на английском, голландском, французском.
Я впитываю эту атмосферу и внутренне таю от удовольствия. Глоток свежего воздуха — как в прямом, так и в переносном смысле. Мы никогда раньше не путешествовали — то денег не было, то времени. А сейчас я думаю, что наши стремления не совпадали. Если бы и мой муж так отчаянно хотел увидеть мир, как и я, мы бы нашли способ это сделать.
Пройдя довольно много заведений мы, наконец, останавливаемся у небольшого, всего на шесть столиков, ресторанчика. Деревянные стойки поддерживают навес. От обилия пестрых цветов в подвесных горшках у меня слегка кружится голова. Деревянные столы и стулья пустуют.
Возле входа на грифельной доске написаны наиболее популярные или коронные блюда этого заведения с ценами в евро.
Омар? Никогда не пробовала!
Тогда это срочно нужно исправить.
Нас встречает рослый грек лет пятидесяти. Его смуглая кожа резко контрастирует с абсолютно седыми волосами и черными бровями. Он улыбается так искренне и открыто, что невольно мы начинаем улыбаться ему в ответ.
Добро пожаловать.
Здравствуйте.
Он говорит с нами по-русски.
Что бы вы хотели попробовать?
Омаров, — уверенно говорит Сергей.
И классический греческий салат, — добавляю я.
Критский. Мы так его называем. К нему отлично подойдет раки. За счет заведения.
Идет, — говорит Сергей.
Пока мы устраиваемся, гостеприимный грек Анатолайос, сразу оговоривший, что мы можем звать его Анатолием, ориентирует нас по весу омара.
Они до килограмма. Одного на вас двоих будет достаточно. Их мясо очень сытное.
Хорошо, пусть будет один. Может быть, что-то еще?
Пока вы будете ожидать, советую икру морского ежа. Угощаю.
А это вкусно? — интересуюсь я.
Это довольно … интересно, — отвечает Сергей.
И пока мы ждем основное блюдо, кроме икры и салата на стол приносят запечённый крупный молодой картофель, разрезанный на две дымящиеся половинки и обильно политый свежим оливковым маслом с ароматным толченым чесноком.
Это блюдо готовит моя жена. Она из Ростова.
Так вот почему вы так хорошо говорите на русском! — восклицаю я.
Да. Мы вместе уже двадцать лет. Двое сыновей.
Значит, из русских женщин действительно получаются отличные жены, — я улыбаюсь, глядя на его спокойное, светящееся лицо.
Действительно, — подтверждает он.
Раки я определяю как анисовый виски. Очень ароматный, но довольно крепкий, чтобы я пила его, не морщась.
Здесь так красиво, — говорю я Сергею, потягивая прозрачную жидкость из рюмки. — Теперь я понимаю, почему ты выбрал именно это место.
Я был здесь в туристической поездке лет десять назад. И когда оказался на этой набережной, вдруг понял, что захочу пройтись по ней еще не один раз. На следующий же день отыскал агента и поехал смотреть недвижимость.
Ты принял правильное решение. Хотела бы и я иметь когда-нибудь возможность вот так просто выбрать свой дом.
Омар оказался великолепным. Нежное мясо возбуждало мои вкусовые рецепторы, дразнило тонкими оттенками. Не рак, не креветка, гораздо интереснее и изысканнее.
А когда дело дошло до салата, я поняла, что раньше никогда не пробовала ни настоящего оливкового масла, ни феты.
А с кем ты был здесь в первый раз?
С девушкой, — без каких-либо признаков стеснения ответил Сергей. Я и не подумала надуться или смутиться.
Наверное, удивительно было вместе открывать что-то новое, непознанное.
Нет. Та поездка не была удачной для нас.
Почему?
Она все время ныла, что здесь не хватает развлечений.
Ночная жизнь?
Достаточно развита на мой вкус, но, конечно, не Ибица.
А мне нравится здесь даже без ночных развлечений.
Подожди, ты еще ничего не видела.
Знаешь, когда мы сели за этот столик, мне показалось, что это самое уютное место на свете. Красиво так, что сердце заходится. И тихо, несмотря на то, что всюду туристы. И ты рядом. Я не знаю, что могло бы сделать этот момент более совершенным.
Сергей смотрит так остро, что его взгляд невольно ассоциируется со скальпелем — он пытается проникнуть внутрь меня и понять, откровенна ли я сейчас. Мне на секунду становится его жаль. Неужели ему так часто лгали, что он привык во всем искать подвох?
Я думаю, по крайней мере две вещи могут, — наконец серьезно отвечает он.
Какие? — я удивленно приподнимаю брови.
Вон та карета с белой лошадкой…
Я резко разворачиваюсь и охаю от восторга. Прямо по набережной в двухместной открытой белоснежной повозке едут какие-то счастливцы, весело махая рукой прохожим и таким же восторженным зевакам, как я. Я тоже улыбаюсь им и машу в ответ.
Мне почему-то кажется, что в этом месте все вокруг счастливы. Уж я точно.
А какая вторая вещь? — спрашиваю я, когда бричка проехала мимо. Наверное, мои глаза сияют, как звезды.
А вторая — вон тот уличный музыкант с чем-то, что напоминает бузуки.
Немолодой, но довольно привлекательный мужчина в бежевых брюках и зеленой рубашке сразу замечает наш интерес. Он подходит чуть ближе, перебирая струны. Его виски побелели от седины, но макушка почти черная. Как и густые брови.
Он слышит, что мы говорим по-русски, и почему-то начинает петь «Подмосковные вечера». Я растрогана до слез. Пусть это их заработок, пусть от того, как удачно они угадают песню, будет зависеть размер благодарности, я все-равно знаю, что они делают это с радостью, а не только из-за корысти.
В пластиковый стаканчик, привязанный к грифу его инструмента, кладу монету и благодарю его по-гречески.
Ты раскраснелась от раки, — поддергивает меня Сергей.
Это не от раки, это от счастья, — отвечаю я.
Глава 15
Мы возвращаемся на виллу, когда уже стемнело. Перед этим долго гуляли по набережной, заглянули в несколько магазинчиков. Сергей купил мне удивительную подвеску, покрытую яркой бирюзовой эмалью. Недорогую, но от этого она мне еще милее. Я не удержалась и приобрела ароматное мыло на основе оливкового масла и крем для тела с восхитительным запахом. Представила, как от меня будет пахнет, когда выйду из душа, и как на это отреагирует Сергей, и не смогла отойти от прилавка. Как давно я так не готовилась к вечеру с мужчиной.
Напоследок зашли в продуктовый супермаркет и накупили всякой снеди.
Назад мы едем не спеша, Сергей держит свою руку на моем колене, иногда поглаживая его. Я упиваюсь его близостью, его нежностью, чем-то новым, что возникло между нами.
Его дом встречает нас приветливыми огнями. Фонтан тихо журчит.
Я раскладываю продукты в холодильнике. Неуверенно оборачиваюсь и понимаю, что по сути, я здесь в незнакомом месте с почти незнакомым мужчиной. Я не знаю, как мне вести себя с ним, что он позволит мне, а чего лучше избегать.
