Горечь Пепла (СИ) - Фален Элен (полные книги .txt) 📗
Ты можешь унять мою боль,
Потому что ты тот, кто мне нужен.
Я сгорю,
Я сгорю из-за тебя
В огне и в ярости,
В огне и ярости.
Моё сердце болит,
Моё сердце болит из-за тебя,
Твоя любовь горит внутри меня
Огнём и яростью.
— Любовь — несправедливая штука. Иногда мы сражаемся не за того человека.
Тебе об этом известно? — подбородок Келли подрагивает. — Уж мне-то знакомо это
чувство.
— Ты боролась? — смотрю на нее.
— У меня не было шанса, — делает глубокий вдох. — Кейн все поймет. Дай ему
время.
***
Смутно слышу звон посуды и детский смех. Даже хохот. Шарю рукой по кровати, я
одна. Открываю глаза, мгновенно понимая, что я дома у Келли. Мужской голос доносится
с нижнего этажа. Неужели он пришел? Соскакиваю с кровати, цепляясь за тумбу
мизинцем ноги.
— А, черт, — шиплю от боли.
Быстро умываюсь и причесываюсь. На мне шелковая пижама Келли. Бог с ней. Мне
надо увидеть его.
Сбегаю по лесенкам, и моему взору открывается самая прекрасная картина. За
столом на кухне сидит Джон с Лео на руках. Малыш бьет ложкой по столу, изображая
какой-то музыкальный бит. Джон кивает головой ему в такт. В это время Келли тихо поет
песню на неизвестном мне языке, стоя спиной к ним, покачивает бедрами и при этом моет
посуду.
Но это не он…
— Доброе утро, — хрипло говорю я. — Вы, ребята, как семья из хорошего романа.
Присаживаюсь рядом с Джоном. Он обнимает меня за плечи и целует в висок.
— Привет. Как ты? — он скользит по мне смущенным и взволнованным взглядом.
— Думаю, мой вид говорит сам за себя. Во сколько твой вылет? — не думала, что
нам придется прощаться при таких обстоятельствах.
— Мне уже пора в аэропорт, — вздыхает. — Могу я надеяться, что ты будешь
звонить? — Лео обхватывает лицо Джона и прикусывает подбородок. — Малыш, да ты
грызун.
Джон смеется и кривит ему рожицу.
Он потрясающий человек. Мужчина. Возможно, когда-нибудь, отец…
Келли забирает Лео и нежно прикасается к руке Джона. Честное слово, я вижу, как
их прошибает ток. Вздрогнув, они отходят друг от друга.
— Я позабочусь о ней, Джон. Всего хорошего, — слишком грустно выходит у
Келли.
Странно.
— Я всегда на связи, — целует ее в щеку, задерживается на мгновение и переводит
взгляд на меня.
Мы выходим на улицу, Джон все еще держит руку на моем плече.
— Я не раздевал тебя, только отнес в кровать. Так странно видеть, как девушка
моего брата, свернувшись в клубок, спит в машине… Я хочу сказать, не давай этому
придурку спуска. Пни его под задницу. Он придет, — держит меня за руку.
— Спасибо тебе, — одинокая слеза скатывается по моей щеке. — Мне так будет не
хватать тебя.
Джон обнимает меня и на мгновение замирает. Его взгляд направлен на окна второго
этажа.
— Мы не прощаемся, Ди. Никогда, — проводит рукой по волосам и трясет головой,
будто стряхивая с себя воспоминания.
— Никогда, — шепчу я, когда его машина исчезает из вида.
Глава 26
Кейн
Я ничего не чувствую. Весь словно в оцепенении. Ощущаю только, как мышцы
моего тела невыносимо ноют, а сердце грохочет в груди. Я взбешен и в то же время
спокоен. Для меня абсолютно новое и не испробованное ощущение. Но я понимаю, что
время действия этой анестезии скоро закончится.
Мой гнев все не утихает. Возможно, то, что я наломал дров и разорвал в клочья
наши с Ди отношения, на какое-то время спустило мой пар. И сейчас мне на*рать. Но это
еще не конец. Мои кулаки зудят от желания намылить самодовольную рожу того
ублюдка.
Чуть позже я доберусь до него.
Сегодня вечером впервые за долгое время я еду не к Джону, а к себе домой.
Наверное, было бы легче поехать к брату и излить ему свою израненную, в который раз,
душу. Но я принимаю решение, что пришло время разбираться во всем этом самому без
посторонней помощи. За эти два года я изменился, поэтому сворачиваю байк туда, где
никто меня не ждет — в сторону своего дома.
Дом…
Находясь в этом месте, я никогда не ощущал там домашнего уюта и тепла.
Не торопясь, подхожу к крыльцу, ключи звенят в моей руке. Я не был здесь с тех
пор, как Джон разрешил пожить у него и привести в порядок свой сумбурный образ
жизни.
Собственно, именно в тот день я впервые увидел Дилан и даже предположить не
мог, что именно та встреча многое изменит во мне.
Открываю дверь.
Все по-прежнему. Берлога неудачника — Кейна Коулмена.
Охренеть! Я сам себе только что признался в этом. Но не в моих правилах киснуть и
вести себя, как плаксивая баба.
Бросаю ключи на столик, отскакивая, они летят мимо и с лязгом приземляются на
пол. К черту все!
Уверенным шагом направляюсь в сторону кухни. Там всегда припрятана бутылка
верного «Джека» на случай проблем и неурядиц. Сейчас именно тот самый случай. Мне
необходимо напиться — это единственное, что сможет отвлечь меня от мыслей,
застрявших в моей голове. Мыслей о ней. О нас, в конце концов.
Черт, Ди! Как ты могла?
Или не уж-то я такой «везунчик», постоянно позволяющий макать себя в очередное
любовное дерьмо?
А вот и нет. Хрен ей! Я не позволю. Ни ей, ни ему.
Мои ладони сжимаются в кулаки, когда я вспоминаю «совместный» ужин с Ди и его
дальнейшие последствия.
Она не знает, что сегодняшний вечер был для меня очень важен. Я собирался ей
признаться в своих чувствах. Наедине.
Черт... Я много об этом думал, перебирал воспоминания, сравнивал. Я переступил
через своенравное эго, чтобы она, наконец, смогла услышать эти слова.
Да, я люблю ее. И это чувство с ней для меня воспринимается совсем иначе. По-новому.
Я только что признался в этом.
Себе... Не ей.
Видно, не судьба. Да и какая теперь к черту разница.
Когда моя рука тянется к бутылке, я замечаю блеск кольца с аквамарином. Перстень
слишком туго сидит на моем пальце. Смотрю на него и горько усмехаюсь.
Гребаное кольцо со своей гребаной легендой!
Пытаюсь стянуть, чтобы окончательно избавиться от него, но безуспешно.
Ладно. Не хочешь по-хорошему...
В ванной комнате натираю мылом руки, пытаясь заново снять этот дурацкий
перстень. Черт. Ни в какую.
Когда от кольца удается избавиться после третьей попытки и невероятного
количества мыла, я весь вспотел и истощен, как после утренней пробежки.
— Твою мать, — единственное, что вырывается из меня, когда я замечаю, как распух
и неприятно пульсирует мой палец.
Взглядом останавливаюсь на кольце, лежащем на дне раковины. Поднимаю его и
рассматриваю. Меня начинает одолевать сиюминутное желание избавиться от него
нахрен.
Но, прекрасно осознавая, что это кольцо с приличного размера камнем — ценная
семейная реликвия, я все-таки не решаюсь на этот поступок. Я полный придурок, если
повелся на эти сказки.
В спальне со злостью закидываю его в один из ящиков комода.
Осматриваю свое жилище и чувствую, как во мне нарастает новая волна гнева,
пеленой застилая мой разум и мысли. Здесь все напоминает о ней. На меня начинают
давить стены, раздражать мебель и эти гребаные шторы. Неужели, спустя столько
времени, она все еще имеет власть надо мной, способна манипулировать на расстоянии?
Резким движением срываю с окон темные шторы, так любовно купленные ей когда-
то. Вместе с карнизом и куском обоев они летят вниз. В порыве начинаю сдирать
оставшуюся бумагу, обнажая полностью стены, окрашенные в незамысловатый серый
оттенок. Я, как торнадо, все, что встречается на моем пути — рушится и пропадает. Мои
