Тиран (ЛП) - Фрейзер Трейси Мари (читать бесплатно книги без сокращений txt) 📗
— Марго, — произносит мой отец предупредительным тоном.
— Что? — громко шипит она.
Отец встает, хватает мою мать за локоть и ведет ее обратно в дом. Его челюсти плотно сжаты, и могу сказать, что он разговаривает сквозь зубы, почти не шевеля губами.
— ЛАДНО! — Доносится из дома сопровождаемый грохотом крик. Проходит несколько минут, но он не возвращается на улицу. Я просто сдаюсь и собираюсь сказать друзьям, что им пора домой, пока все не стало хуже. Но дверь открывается, и мой отец выбегает из дома. Не в костюме. Не в пиджаке. Не в галстуке. Нет. Мой отец. Сенатор до мозга костей. В черных купальных шортах. И все.
Без рубашки.
Мой. ОТЕЦ. Без рубашки.
— БОМБОЧКА! — кричит он, прыгает с края бассейна и взлетает в воздух, прижимая колени к груди, после чего врезается в воду, посылая брызги через край, образовавшаяся волна окатывает меня и стол для пикника, за которым сидят мои шокированные друзья.
Но после этого поступка все хохочут.
— Теперь посмотрим, у кого получится лучший всплеск, — говорит мой отец, вставая на ноги и стряхивая воду с черных волос. — Надин, мы с тобой будем судьями. Победитель получает дополнительный торт!
— Мама сказала, что мы не должны его есть. Потому что от него толстеют.
— Ну, твоя мать может... — Он закрывает рот, переводит дыхание и продолжает. — Она сказала это, потому что не любит торты. Но она многое теряет. Кроме того, все же знают, что калории торта, съеденного в день рождения, не учитываются. Это же элементарно. Правильно, ребята? — спрашивает он. Мои друзья оживляются и начинают кричать. Отец садится на бортик, свесив ноги в бассейн, пока мои друзья выстраиваются в очередь, чтобы продемонстрировать свою лучшую бомбочку.
— Рэйми, ты первая. Покажи класс! Семья Прайс известна во всем мире своими навыками делать бомбочку, поэтому не подведи меня!
Я прыгаю первой и выныриваю из воды под аплодисменты и возгласы.
— Видите? А что я говорил, ребята? Это у нее в крови!
После окончания соревнования ассистентка моего отца заходит к нам через боковые ворота и сообщает о предстоящей телеконференции, на которую он опаздывает. Произнеся очередное поздравление и поцеловав меня в макушку, отец затягивает полотенце вокруг талии и уходит.
Я смотрю в сторону стола, за которым мои счастливые друзья уплетают торт и спорят о том, у кого был лучший всплеск. Розы стоят в центре стола, а старое, выкрашенное в серый цвет, ведро служит им в качестве временной вазы.
Сегодня лучший день в моей жизни, и хотя мой отец стал его частью менее чем на час, это было самым запоминающимся временем, которое мы когда-либо вместе проводили.
Потому что этот час не касался политики, ценностей, кампании, моей мамы, нашей светской жизни и всего того, что обычно было на повестке дня… Он был посвящен только мне и моему дню рождения.
— Твой папа действительно прыгнул в бассейн! — восклицает Никки, кладя большую ложку мороженого на свой третий кусок торта.
— Знаю, — шепчу я, все еще не веря в произошедшее. Никто, кроме Никки и Таннера, не знает, что это не нормальное поведение для моего отца.
— Мне бы хотелось, чтобы мой отец был больше похож на твоего, — говорит Стефани, накручивая прядь вьющихся рыжих волос на палец. — Потому что он самый лучший.
Со стороны дома я мельком замечаю отца, выходящего из гаража в его стандартном костюме с галстуком, но прежде чем сесть в ожидающий его автомобиль, он поворачивается и ловит мой взгляд. После чего машет и посылает мне воздушный поцелуй. Я ловлю его в воздухе и прижимаю к щеке. Он улыбается мне в последний раз, прежде чем нырнуть в машину.
— Да. Мой отец самый лучший, — соглашаюсь я. И в тот день впервые в моей жизни я говорила серьезно.
— Рэйми, проснись. Проснись! — Мне удалось открыть лишь один глаз. Другой опух настолько, что мне не удалось поднять веко. Головокружение мешало мне сосредоточиться на отце, который встал на колени и склонился надо мной. Я попыталась поднять руки, но они оказались связаны. Посмотрела вниз и увидела искусно переплетенные узлы.
— Папа? — позвала я, все еще думая, что это воспоминание. Но когда капля пота с моего лба упала на предплечье, я поняла, что это реальность.
— Кто, черт возьми, сделал это с тобой, Рэйми? — спросил отец с искренним беспокойством в голосе. Он взял меня за запястья и попытался развязать немыслимо сложные узлы.
Я открыла рот, чтобы заговорить, но язык ощущался тяжелым, сухим и толстым. Мне удалось лишь застонать.
— Все будет хорошо. Я помогу тебе.
Мне нужно было предупредить его. Рассказать ему о Надин.
— Таннер, — прохрипела я. — Таннер.
— Где Таннер? — спросил отец, продолжая попытки распутать веревки. — Это он сказал мне приехать сюда. Прислал сообщение с текстом, что произошел какой-то несчастный случай. Я взял машину у секретаря и примчался сюда. И где Сэмюель? — Меня полностью вернуло в настоящее упоминание имени моего сына. Я села, и комната закружилась. — Папа, иди и найди Сэмми. Пожалуйста. Не беспокойся обо мне. Просто отыщи моего сына! — умоляла я. Слова звучали искаженно, но понятно.
Отец отпустил мои связанные запястья, обнял за плечи и поднял меня с пола. Когда я оказалась в вертикальном положении, то поняла, что мы находились в лодочном домике.
— Папа, Сэмми... из-за Таннера... Надин, — начала я снова, но перечень имен никоим образом не складывался в предупреждение, которое я пыталась передать.
— Что случилось с Надин? — спросил отец, продолжив разбираться с веревками.
— Она мертва. Таннер...
— А что я, Рэй? — спросил Таннер, войдя через большую дыру в боковой части проржавевшей лодки. В его руке был блестящий серебряный пистолет с длинным широким барабаном и черной рукоятью. — Ты говоришь об этой шлюхе Надин?
Он направил оружие на нас.
— Что ты сделал? — в ужасе спросил отец. Его лицо побледнело.
— Я выяснил, что та сука следила за твоей дочерью для того гребаного педофила, которым девочка так одержима. — Таннер цокнул языком. — Больше не о чем беспокоиться. Она получила по заслугам.
— Сынок, тебе не нужно этого делать... — начал отец.
Таннер рассмеялся.
— Сынок? — Он махнул пистолетом из стороны в сторону. — Рэй больше не хочет, чтобы я был твоим сыном.
— Следи за языком, мальчик, и опусти пистолет. Рэй ранена. Я отвезу ее в больницу. Мы с тобой можем поговорить после того, как я вернусь, — сказал мой отец, а его южный акцент стал заметен как никогда, и это говорило о том, что на публике он прилагал больших усилий, чтобы скрывать его, но теперь, не обеспокоенный выступлениями или впечатлением участников, протягивание им звуков казалось намного отчетливее и тяжелее, чем я помнила. Он не потерял свой акцент, просто скрывал его. — Отойди, Таннер. — Отец сделал шаг к двери, и я, хромая, пошла рядом с ним. Таннер прицелился и выстрелил в потолок над нашими головами, проделав отверстие в крыше. Это сотрясло весь лодочный домик, вызвав эхо в маленьком пространстве, от чего ржавчина облаком опустилась вокруг нас.
Таннер снова прицелился.
— Ты можешь лишь поставить ее на ноги, или будешь наблюдать, как я убью ее первой.
Отец не сдвинулся с места. Вместо этого он подтянул меня ближе к своему боку и прижал мою голову к пиджаку.
— В этом нет необходимости, — начал говорить мой отец без малейшего намека на акцент. Хладнокровная политическая личность взяла верх. — У тебя впереди много начинаний и светлое будущее. Ты не захочешь лишиться всего этого из-за того, что моя дочь разбила твое сердце.
— Нет, не только по этой причине. Еще и потому, что она играла с ним с тех самых пор, когда мы еще были детьми! — Таннер сделал несколько шагов. Он находился в кухонной зоне, а мы смотрели на него, стоя спиной к раздвижной стеклянной двери. — Но она не бросила меня. Еще нет. Я добрался до нее как раз вовремя. — Таннер вскинул пистолет. — Теперь, мать твою, опусти ее, сенатор. Я не буду повторять. — С большой неохотой отец ослабил хватку вокруг меня и мягко опустил на пол. — Хорошо, теперь отойди. — Отец посмотрел на меня с выражением боли на его обычно нечитаемом лице, сделал два шага в сторону и поднял руки в воздух.
