Соло (ЛП) - Скотт Кайли (читать книги бесплатно полностью .TXT, .FB2) 📗

― Ты только что вышиб мою дверь? ― прокричала я очевидное. ― Ты что, совсем охренел?

― Мою дверь, да, ― он двинулся к кровати, выглядя при этом ростом в десять футов. А затем неожиданно остановился. ― Ты плакала?

― Не-а. Со мной всё зашибись. Спасибо, что спросил. Чего не скажешь о моей двери!

Я была уверена, что мои, скорее всего, красные глаза и пятна на лице говорили об обратном. Но в топку это. В этом была вся прелесть безудержного плача, последствия от которого сохранялись часами, и даже хороший сон не мог ничего исправить. Наверное, я выглядела как пугало, которое придавил полуприцеп в лице легенды рок-н-ролла Джимми Ферриса.

Он присел на край моей кровати. Казалось, его широкие плечи опустились, по крайней мере, на полфута.

― Ты плакала, точно, б****, плакала. Не ври, я тебе не верю.

Моё терпение могло скоро лопнуть. Можно было подумать, что это против него было совершено преступление, и именно я должна была извиняться.

― Моим глазам позволено делать всё, что им вздумается, Джимми. В договоре о найме об этом не было ни строчки.

Бедная дверь в мою комнату была повреждена без возможности ремонта. Он, в самом деле, её выбил. Он повел себя как сумасшедший. Как, чёрт возьми, вышло, что этот день принял столь драматичный и полный безумия оборот, я не имела понятия.

― Лена, ― в его голосе послышались нотки приказа. ― Посмотри на меня.

― Что? Что ты хочешь от меня услышать, Джимми? ― выдохнула я.

Он отвернулся, сжав губы.

Ну и дела. Я схватила подушку и прижала её к груди.

Кажется, явные признаки того, что он перепихнулся с Лив Андерсон, отсутствовали. Не было засосов на шее или чего-то там ещё. Не то чтобы он изменил мне, но просто было такое ощущение. Тупая головная боль от всех пролитых сегодня слёз отдавалась в районе уставших глаз. Этот день мы начали со смеха и с поддразниваний друг друга. До чего было печально заканчивать его вот так.

Джимми забрался на кровать, и сел возле меня спиной к изголовью кровати. Щелчок обогревателя стал едва ли не единственным звуком во всём доме.

Мы сидели бок о бок и молчали.

Краем глаза я посмотрела на Джимми. Его руки нервно потирали колени, разглаживая его чёрные джинсы и стряхивая с них невидимые пылинки. Как только Джимми закончил с джинсами, он скрестил руки на груди. Но его пальцы всё продолжали и продолжали двигаться.

― Ты причинил мне боль, ― сказала я, потому что один из нас должен был осмелиться и признаться.

Его подбородок дёрнулся вверх.

― Не делай эту штуку с подбородком, скажи что-нибудь, ― сказала я. Я немного подождала. Моё терпение не окупилось. ― Зачем ты выбил мою дверь?

Он повернулся и пытливо посмотрел на меня.

― Джимми?

― Я не мог этого вынести… Ты заперлась от меня, ― его слова прозвучали так, как будто их вытаскивали из него с сопротивлением и криками. ― Ты должна была мне ответить. Ты не должна была… Не должна была так поступать.

― Почему нет?

― Что, мать твою, это значит? ― он прищурил глаза.

― Почему я должна открывать тебе дверь, если ты орёшь на меня? После того, как ты повёл себя как полная сволочь и обидел меня? А теперь остановись, поставь себя на моё место и скажи, с чего я должна была впускать тебя?

Послышалось рычание.

― И не надо мне твоей чепухи типа «я твой босс», «это мой дом» или «я плачу тебе деньги», ― сказала я. ― Да, это так. Но в данном конкретном случае это не имеет значения, это мы уже выяснили.

― Но...

― Нет.

Его ноздри раздулись, а эмоции можно было прочитать по глазам.

― Ты не должна была от меня запираться.

Я просто смотрела на него.

― Мне нужно... ― он начал жестикулировать рукой, пытаясь подобрать слова. ― Мне нужно иметь возможность поговорить с тобой лицом к лицу, хорошо?

Всё было только ради него самого. Больше ничего не имело значения.

Слова вертелись у меня на языке, отчаянно пытаясь найти выход. Мне потребовалось некоторое время, чтобы очистить мысли и составить осмысленное предложение.

― Тебе так сильно нужно было поговорить со мной, что ты выбил мою дверь.

Он ничего мне не ответил.

― Джимми, разве это похоже на нормальную дружбу?

― Знаю. Я налажал, ― сказал он грубо.

― Что ты сделал?

Меня переполнил страх. Не считая бледности, он выглядел хорошо, зрачки были нормальными. Боже, прошу тебя, только бы он ничего не принимал.

― С тобой.

― Со мной?

― С тобой. Сегодня. Я облажался. Мне жаль, Лена. Я просто... Мне жаль. Я нёс всякую хрень и не мог остановиться, хотя знал, что это неправильно, ― поморщился он. ― Прости.

― Если честно, Джимми, слова не помогут мне забыть сейчас обо всём.

― Что мне тогда сделать? Скажи мне. Я не знаю, как правильно делать подобные вещи, ― сказал он. ― Как правильно реагировать.

― Что ты имеешь в виду под «делать подобные вещи»? ― уточнила я.

― Я хочу всё исправить, но только ещё больше всё порчу, ― в его глазах было волнение, а его зубы были стиснуты. ― В группе всегда есть музыка, которая помогает сгладить появившиеся косяки между ребятами. Но ничего такого нет в отношении тебя. Я не знаю, что делать, когда всё испортилось.

― Нужно разговаривать со мной, Джимми. А не сходить с ума, срываться на крики, вести себя грубо. Нужно просто прийти ко мне и поговорить об этом, ― сказала я. ― Это сложно и просто одновременно.

Джимми не ответил.

― Почему ты взбесился, когда увидел, что я держу Дина за руку?

― Я не знаю, ― он низко зарычал и отпрянул, глядя мне в глаза. ― Просто скажи мне, что сделать, чтобы ты меня простила. Что ты хочешь? Я куплю тебе всё, что захочешь.

― Да не хочу я, чтобы ты мне что-то покупал.

― И что же мне делать?

― Ничего, ― сказала я, потому что просьба раздеться не обсуждалась. А умолять его никогда не иметь ничего общего с Лив Андерсон было просьбой номер два из той же оперы. ― Можешь починить мою дверь. Было бы мило с твоей стороны.

― Конечно, я починю дверь, но, может, ты хочешь чего-то большего?

Он казался таким непреклонным, его глаза светились задором от идеи возмещения ущерба. Проблема была в том, что я не могла иметь того, чего действительно хотела. Это мы уже выяснили раньше.

― Отлично, ― сказала я. ― Прокатимся на «Барракуде» в моё любимое кафе-мороженое.

― Не вопрос, ― пожал плечами Джимми.

― Но, ― я вытянула палец перед его лицом. ― Поведу я.

Его рот приоткрылся.

― Это не обсуждается. Ты спрашивал, как можешь всё исправить, и вот я отвечаю. Я веду «Барракуду», а ты сидишь на пассажирском сидении. Ты не комментируешь моё вождение и выглядишь счастливым.

― Хорошо. Но только за мороженым, ― он посмотрел на меня с раздражением.

― Конечно, Джимми.

***

― Думаешь, ты такая умная, да?

Я улыбнулась, услышав его вопрос, и притиснулась ближе к Джимми, используя его большое тело в качестве защиты от ветра. Должен же быть от него хоть какой-нибудь толк. Было чертовски холодно, у меня зуб на зуб не попадал.

― Ты это мне? Разве солёный океанский воздух не бодрит? Как считаешь, Джимми?

Он выгнул бровь и лизнул усыпанное сверху фисташками замороженное лакомство в вафельном стаканчике. Я же в это время старалась не пялиться на его язык. Просто мой взгляд блуждал по всему Джимми, а в том, что так вышло, не было ни капли моей вины.

― У тебя мороженое тает.

― Ой, ― я быстренько расправилась с подтаявшими кусочками карамельного блаженства, прежде чем они начали стекать по моим пальцам. ― М-м, вкуснятина. Самое вкусное мороженое из всех. Я говорила, что здесь продают самое лучшее мороженое?

― Да, говорила. Много, много раз в течение всех полутора часов, пока мы ехали сюда.

― Эй, я могла бы отвезти нас в Сиэтл, ― я пожала плечами и поёжилась в своём лёгком пальто. ― Так что скажи «спасибо», что легко отделался.

― Ну да.

― Тебе ведь весело, не так ли?