Порция красивого яда (ЛП) - Клейтон Келси (бесплатная регистрация книга TXT, FB2) 📗

Кэм с любопытством наблюдает за тем, как я возвращаюсь вниз и начинаю расстилать ткань на полу. Когда он достаточно открыт, чтобы на нем поместилось тело, я беру несколько пар перчаток, надеваю свои и бросаю остальные Кэму. С тяжестью в воздухе я второй раз прошу о той самой услуге, которая, как я думал, никогда в жизни мне не понадобится.

— Помоги мне перенести тело.

Он выглядит точно так же, как и я, вздыхает и подходит ко мне, с трудом копаясь в грязи, чтобы найти ноги. На счет «три» мы поднимаем его. Вся кровь стекает на спину, гравитация делает свое дело, а черви и личинки отваливаются вместе с грязью, когда мы переносим его на ткань, похожую на брезент.

— Хорошо, — говорю я, переводя дыхание. — Теперь давай отнесем его в холодильник. По крайней мере, там он не будет виден, и здесь не будет пахнуть смертью, пока мы не избавимся от него.

Каждый из нас берется за конец и поднимает, напрягая спины, когда мы протаскиваем весь мертвый груз через стойку и в подсобку. С трудом удается удержать дверцу холодильника открытой и занести туда тело, но мы справляемся — все равно никто из нас не хочет просить помощи у девушек.

Разобравшись с этим, я иду за барную стойку и беру несколько мусорных мешков и совок. Нужно убрать отсюда всю грязь. Всю до последней крошки. На ней может быть ДНК. И, кроме того, никто не поймет, как куча грязи оказалась в баре на пляже.

— Что ты собираешься делать? Просто оставишь тело в холодильнике навечно? — спрашивает Мали.

Я закатываю глаза. — Нет, но мы же не можем перевезти его средь бела дня, верно?

Ее глаза расширяются от моего тона, и я останавливаю все, чтобы перевести дыхание, пытаясь снизить давление настолько, чтобы мыслить ясно. Огрызаться на моих друзей сейчас — это не то, что нам нужно.

— Мне очень жаль, — говорю я ей. — Я не хотел срываться.

Она качает головой. — Все в порядке. Я все понимаю. Никто из нас не хочет иметь с этим дело.

Лейкин разрывается от рыданий. Ее рука подлетает ко рту, она пытается сдержать всхлип, но это бесполезно. Он вырывается наружу и разбивает ее. Все это настигает ее, а она так долго была сильной, но больше не может.

— Лей, — грустно говорит Мали, пытаясь обнять ее.

Я не могу сосредоточиться на том, что делаю, наблюдая, как любимая девушка снова становится такой, какой она была до своего ухода. Кэм подходит и забирает у меня совок.

— Что?

Он кивает в сторону Лейкин. — Иди к ней.

Но я не могу. — Все в порядке. С ней Мали.

— Мы с тобой оба знаем, что ей сейчас нужна не Мали. — Он забирает у меня из рук мусорный пакет. — Ты все равно будешь бесполезен, пока она не поправится, так что нет смысла бороться со мной по этому поводу.

Ненавижу, когда он прав.

Я встаю, снимаю перчатки и выбрасываю их. Лейкин плачет на руках у Мали, когда я подхожу к ним. Мали смотрит на меня, и я киваю, молча говоря ей, что все в порядке. Она осторожно поворачивает Лейкин и передает ее мне.

Ее голова прижимается к моей груди, и я провожу рукой вверх и вниз по ее спине. Я ничего не могу сказать. Я не могу сказать ей, что все в порядке, потому что это не так. В моем баре сейчас лежит труп. Я не могу сказать ей, что все в порядке, поскольку она не в порядке. Ей грозит еще большая травма. Единственное, что я могу сделать, это прижать ее к себе.

Я сажусь на один из барных стульев, приближая себя к ее уровню. Она отстраняется и смотрит на меня. В ее глазах застыла печаль. Она оплакивает потерю человека, которого даже не знает, и я уже могу сказать, что она винит себя в его смерти.

— Не делай этого, — мягко говорю я. — Ты этого не делала. Это сделал какой-то псих.

Она качает головой. — Но это все ведет ко мне.

— Это не домино. Ты не несешь прямой ответственности за это. Это не твоя вина, что кто-то решил сделать нас своими личными игрушками. Ясно? Это не на твоей совести.

Я сомневаюсь, что она мне верит, но она все равно кивает. Большими пальцами я вытираю слезы с ее глаз. Я хочу поцеловать ее. Господь знает, что это отвлечет ее от всего и вернет на ее лицо ту улыбку, которую я так люблю. Но на днях, когда она поцеловала меня только для того, чтобы я не раскрыл слишком много информации перед Райли, это чуть не убило меня.

Ощущение ее губ на моих снова было чистым огнем. Это было похоже на то, как если бы мне несколько часов не хватало кислорода, а потом я втянул его в себя. Это единственное, о чем я мог думать весь тот день и все последующие, даже на фоне всего, с чем мы имеем дело. Но больше всего меня пугало то, что ее поцелуй опьяняет, и я слишком хорошо знаю, каково это — быть зависимым от нее.

А ломка — это сука.

По милости Божьей, она выглядит относительно нормально. Она потрясена, да, но кто бы не был потрясен, если бы пришел в место, где бывал миллион раз, и увидел такое перед собой? Сейчас ей могло бы быть и хуже, это точно. Я думаю, что когда ты переживаешь столько, сколько мы пережили, ты находишь способ заглушить все это".

— Я не думаю, что кто-то из них должен оставаться один, — говорю я Кэму, имея в виду Лейкин и Мали.

Он кивает, заканчивая вытирать последнюю грязь, и морщится, снимая перчатки и завязывая мешок. — Согласен. Это определенно переходит на новый уровень.

Мали хмыкнула. — Как бы я ни любила мужчин, принимающих за меня решения, мне нужно работать. Я буду не одна. Со мной будут работать и другие люди. Но я не думаю, что кто-то из вас хочет сидеть там целый день, пока я продаю женское белье?

Кэм дразняще поджал губы. — Это зависит от обстоятельств. А они его примеряют?

Как я уже сказал, другой набор правил.

Она закатывает глаза, отмахиваясь от него и отказываясь отвечать на вопрос, поэтому он продолжает.

Как я уже сказал, другой набор правил.

— Когда ты должна быть на работе? — спрашивает он.

Взглянув на часы, она вздохнула. — Через сорок пять минут, но моя машина у дома Хейса.

Кэм поворачивается ко мне, почти как будто собирается попросить меня отвезти ее, но я ни за что на свете не отведу глаз от Лейкин. Не сейчас. Не во время этого. Я люблю Мали, правда, но мы говорим о Лейкин. И учитывая явную одержимость этого человека, когда дело касается ее, я не собираюсь рисковать.

— Хорошо, — вздыхает он. — Я отвезу тебя за машиной, а потом поеду за тобой на работу, чтобы убедиться, что ты доберешься туда в целости и сохранности.

Она кивает, подходит, чтобы обнять Лейкин, а затем смотрит на меня. — У нас все в порядке?

Я притягиваю ее к себе и обнимаю. — Да, все хорошо.

Я все еще злюсь, и это определенно подкосило ее, но, если разобраться, я бы сделал то же самое, если бы Кэм попросил меня об этом. И он сделал бы то же самое для меня.

Но будем надеяться, что до этого не дойдет.

С того дня, как она вернулась, я не так уж часто оставался наедине с Лейкин. Честно говоря, я активно старался этого избегать. Каждый раз, когда мы остаемся наедине, я теряю всякий самоконтроль. Очевидно, что ничего не изменилось. Но, по крайней мере, я последователен.

Она сидит в углу, что-то делает на своем компьютере, пока я все убираю. Этот ублюдок приходит сюда уже второй раз. Я не знаю, к чему прикасались, а к чему нет, и я не собираюсь рисковать.

Неловко находиться здесь, зная, что в подсобке лежит труп. Я не представляю, как эти мафиози регулярно справляются с подобным дерьмом. Лично я предпочел бы заняться чем-нибудь другим. Это не мое представление о веселье, и никакая сила не стоит того, чтобы регулярно иметь с этим дело. Но буду ли я делать это снова и снова, если это будет означать безопасность тех, кого я люблю? Вы чертовски правы.

Я смотрю на Лейкин, наблюдая за тем, как она кивает в такт музыке, которая, по моим предположениям, звучит. Ее наушники не позволяют мне ничего услышать. Видно, что ей не по себе, но она пытается сделать храброе лицо. И поскольку в прошлый раз ей это не удалось, я надеюсь, что это означает, что у нее есть шанс выжить в этот раз.