Галстук для моли (СИ) - Грей Стелла (читать книги .TXT) 📗
– Саша, – наклонившись к его лицу, почувствовала, как одна из самых наглых непрошенных слез все-таки ослушалась внутреннего приказа “Держаться, не сеять панику!” и скатилась по лицу, упав прямо на красивый Малкинский нос.
Шеф снова подал признаки жизни, а сзади раздались уверенные указания на иврите, перевести достоверно которые я не могла, но суть уловила. Помощь пришла! Полноватый мужчина небольшого росточка держал в руках характерный для медиков чемодан. Поставив его рядом со мной, он что-то спросил.
– Они американцы, – подсказала доктору все та же пожилая женщина, не знаю, с чего так решившая.
– Что случилось? – повторил пришедший на английском.
– Его ранил какой-то урод! – тут же ответила я, приподнимаясь и показывая на рану, зажатую шарфиком: – Нужна срочная реанимация!
Доктор отодвинул меня в сторону, перегнулся через тело шефа и стал быстро щупать место, куда вошел нож.
– Что там? – Я обошла Александра Сергеевича и остановилась с противоположной от медика стороны.
– Не думаю, что все так плохо, – не поднимая глаз, проговорил мужчина, продолжая осмотр. – Но нужно ехать в больницу. Давно он без сознания?
– Пару минут. – Я схватила Малкина за руку, сжала покрепче. – Он просто упал, понимаете? Нужно действовать как можно быстрее!
Медик кивнул, взмахнул рукой, и тут же рядом нарисовались еще двое мужчин с носилками…
Дальше все смешалось в один ужасный сон. На вопрос, кем прихожусь пострадавшему, не задумываясь ответила: “Женой”, пообещав предоставить все документы позже, звонила Давиду и требовала принять меры, потому что в его стране ранили моего Малкина! Кажется, угрожала и даже ругалась. Нашла визитку брата того забавного старичка – консультанта фильма, что вез нас из пустыни. Позвонила и ему, умоляя связать меня с хорошим хирургом, способным творить чудеса… Потом врач, встретивший нас в приемном отделении, вколол мне что-то ударно-успокоительное, и я смогла сесть на кушетку и спокойно выслушать диагноз. Оказалось, жизни шефа ничего не угрожало, а ненормального типа с ножом почти сразу обезвредила полиция.
Я заторможено кивала, слушала и не верила ни слову, пока не примчался Давид, привезший за руку некоего светилу медицины Израиля. Повторный осмотр подтвердил – Александр Сергеевич жить будет.
Тогда я тихонько выдохнула, улыбнулась и попросилась к нему. Персонал отказать мне даже не пытался, провели в палату и попросили не шуметь. Я и не шумела, только разрыдалась, чувствуя, как отпускает нервное напряжение этого ужасного часа, проведенного в неведении.
В какой-то момент Малкин приоткрыл глаза, подслеповато прищурился и уточнил:
– Рыбкина? Ты здесь решила речку сотворить?
Я судорожно всхлипнула, погладила его по бледным щекам, скулам, всмотрелась в такое знакомое лицо и вдруг выдала, не успев даже задуматься над своими словами:
– Давайте встречаться? Давай, то есть… Саша.
Он улыбнулся в ответ, так искренне и светло, что у меня в груди снова затрепыхались успевшие сдохнуть бабочки.
– Принято, – шепнул Малкин тихонько. – Где-нибудь нужно подписать?
Мы оба с облегчением засмеялись. Вернее, засмеялась я, а Саша продолжал улыбаться, глядя на меня совершенно влюбленными глазами, вот честное слово! Как я раньше могла этого не замечать?
***
Глава 35
/Малкин/
– Нас доставили в больницу “Йосефталь”, – проговорил тихо и отрывисто, разминая онемевшую от укола руку. – Все нормально, врач сказал, что жизненно важные органы не задеты.
– И все-таки давай я приеду, – не унимался Макс.
– Зачем? Посмотреть, как меня отпустят в отель? – тряхнув пальцами, с раздражением сжал и разжал кулак. – Говорю же, ничего серьезного. Ульяна напрасно развела такую панику.
– Напрасно?! Тебя ножом пырнули среди бела дня! Удача, что этот урод не попал куда-то в важное место! Хотя знаешь, мне кажется, даже если бы пострадало сердце, тебя бы откачали. Просто ради того, чтобы не связываться с Рыбкиной. Кто знал, что она такая чокнутая, а, Саня?
– Не говори так. Она просто испугалась.
– Испугались все остальные! – Макс нервно заржал в трубку. – Ты бы видел глаза Давида после ее звонка. Она натурально пророчила тебе скорую смерть, а всему Израилю и нашему продюсеру бесконечные судебные тяжбы. Он сорвался, как пуля, ничего толком не объяснив. Только вот недавно вернулся, рассказал что и как, и я сразу тебе звонить побежал.
– Да, он приезжал… – Я вспомнил искаженное ужасом лицо Фельдмана, потом лица всех остальных прибывших и покачал головой. – Она нескольким нашим партнерам позвонила, пока меня в скорую грузили. Даже тому старичку, консультанту по фильму… Слушать не хотела ничего, ругалась и плакала.
– Еще бы.
– Ее брать в машину не хотели, – устало вздохнув, я откинулся на подушку и поелозил, устраиваясь удобней на кровати. Перевязанные ребра ныли, зато, после небольшой разминки, в исколотую руку вернулась прежняя чувствительность. – Рыбкина сказала, что мы муж и жена. И она беременна двойней.
– И ей поверили?
– У нее был вид хуже, чем у меня. Волосы дыбом, глаза бешеные, сарафан в моей крови… Врач сказал, что будет видеть мою супругу в кошмарах.
– А сейчас она где? – с улыбкой в голосе уточнил Макс.
– Спит на соседней кровати, – я покосился на свою невероятную помощницу, лицо которой по-прежнему выглядело бледнее обычного. – Ей лошадиную долю успокоительного вкололи.
С той стороны раздались щелчки и смех.
– Знаешь что, Саня? – все еще хихикая, проговорил Старовойтов: – Теперь ты просто обязан жениться на Рыбкиной. После всего вами пережитого…
– Знаю, – серьезным тоном проговорил я. – Она ведь мне предложение сделала. Сразу после укола. Не знаю, что это были за транквилизаторы, но я определенно доплачу этому врачу.
***
Глава 36. Бонусная
Пятого ноября я восседал на палубе шикарной яхты и читал одно из онлайн изданий Израиля, что разместило статью, в которой рассказывалось о нападении некоего молодого человека на пару туристов-американцев... Как всегда, только “проверенные факты”.
“Мужчина смело прикрыл свою спутницу грудью, куда и всадил нож незнакомец! Позже пострадавший был доставлен в больницу, где получил всю необходимую помощь”.
И смех и грех. Смелости в себе не помню. Знаю только, что действовал спонтанно, успев подумать только о том, что Рыбкиной грозит беда. Вот так и узнаешь, на что способен в страшный момент. Покачав головой, продолжил чтение: “...нападавший вскоре был задержан и на допросе сознался, что теракт был спонтанным и содеян им под влияением подстрекательских материалов и видеороликов. Пострадавшая пара туристов от обращений в суды или СМИ воздержалась, но получила от правительства города трехдневную путевку с путешествием на яхте в качестве глубочайших извинений. Конфликт был улажен и забыт, на улицах Эйлата снова воцарился мир и покой…”
Я довольно оскалился и посмотрел в сторону, туду, где возлежала на шезлонге Рыбкина.. Здесь журналисты не соврали, яхту нам предоставили, а вместе с ней и капитана, и обслуживающий персонал. Думаю, там еще и Фельдман подсуетился, но признаваться он не стал. Иначе с чего бы такую роскошь да нам под попы?
Отложив в сторону планшет, прикрыл глаза, с удовольствием припоминая минувшие дни.
Ульяна, поняв, что моей жизни ничего не грозит, проспала много часов подряд. Пришлось будить ее следующим утром, чтобы нас наконец отпустили из больницы. Вид у моей любимой помощницы при этом был жутко помятый и злой. Сонная, хмурая и голодная, она в последний раз пообещала всем неприятности, поблагодарила врача, зевнула и села в такси. Провожающие нас облегченно вздохнули и долго стояли, глядя вслед машине - наверное, хотели убедиться, что мы уехали и не вернемся.
Я впервые ловил себя на мысли, что совершенно не вмешивался в бюрократические дела. Не спорил, не вникал в договоры страхования, не ругался и не торговался. Просто смотрел на открывшуюся с новой стороны Улю и восхищался.
