Мелкий Шрифт (ЛП) - Ашер Лорен (читать онлайн полную книгу .txt, .fb2) 📗

— Расскажи мне о том, с чем тебе пришлось тогда столкнуться. Помоги мне понять, почему ты такой, какой ты есть.

Его кулаки сжимаются на кофейном столике. — Ты действительно хочешь знать?

Я киваю.

— Хорошо. Но там нет ничего красивого.

— Правда обычно некрасива.

Он моргает. Его взгляд переходит с моего лица на его сжатые кулаки, где он неоднократно разжимает и сжимает их.

Он вздыхает после минуты молчания. — Мой первый настоящий вкус отбросов общества начался в колледже, когда случайная девушка пригласила меня к себе в общежитие после вечеринки.

Мой аппетит переходит в тошноту при упоминании о том, что он был с кем-то еще.

— Раньше я имел дело только с типичными глупыми подростковыми вещами — люди использовали меня ради частного самолета или поездки в Кабо.

— О да, типичные вещи.

Он улыбается самой грустной улыбкой, прежде чем она исчезает. — Ну, там, откуда я родом, люди использовали меня на протяжении всей моей жизни, но это никогда не переходило в нечто незаконное, пока я не стал взрослым. Колледж стал для меня открытием. Я потерял девственность, когда меня без ведома снимали на скрытую камеру. Моему отцу стоило больших денег замять этот вопрос до того, как она обратиться в СМИ с этой записью.

Еда, которую я ела, не очень хорошо сочетается с его признанием. — Ты серьезно? Это отвратительно! Зачем тебе нужно было с ней расплачиваться? Это она виновата.

— Потому что я не собирался рисковать. Подобная запись могла бы стать разрушительной, если бы вышла наружу, поэтому мы заплатили ей, чтобы она молчала и передала ее.

Я ничего не могу сделать, кроме как уставиться на него.

Он издает горький смешок. Я никогда не слышала этого раньше и надеюсь, что больше не услышу, потому что все мое тело леденеет до костей. — Это был только мой первый опыт. Колледж был полон дерьма, но даже это было скромно по сравнению со взрослой жизнью.

— О Боже. Есть вещи хуже шантажа? — Серьезно, я думала, что деньги означают безопасность, но в реальности они только еще больше усложняют жизнь.

Он кивает. — Я сталкивался со всем этим. Женщины прокалывали запечатанные презервативы булавками, когда думали, что я не смотрю. Кто-то пытался накачать меня наркотиками в баре. Был один ти..

Я машу рукой. — Как ты можешь говорить об этом, как будто это тебя не беспокоит?

Он хмурится. — Потому что я дошел до того, что научился ожидать этого от других людей. Тебя не может беспокоить то, что ты уже предвидишь.

— Я думала, что такие вещи случаются только в кино. — Я не знаю, что вызывает у меня большее отвращение: мысль о Роуэне с другой женщиной или женщина, пытающаяся целенаправленно заманить его в ловушку с ребенком.

— Я лишь поверхностно изучаю ситуацию. Каждая ситуация была для меня уроком, способом доказать, что мои братья были правы в том, что люди — дерьмо.

Мои губы раздвигаются. — Как ты выжил, когда роc в таком месте?

— Потому что ты либо подчиняешься воле монстров, либо легко становишься добычей.

Я дважды моргаю, ожидая конца шутки, но челюсть Роуэн остается плотно сжатой.

— Поэтому ты солгал? Потому что ты так привык к тому, что люди поступают с тобой точно так же?

Вот оно. Правда лежит прямо перед нами, ожидая его подтверждения.

— Я поступил так, потому что считал себя оправданным. У меня не было причин доверять тебе, и я никогда не думал, что буду чувствовать все это.

— Чувствовать что?

Он поднимает очки и трет глаза. — Я обязательно все испорчу.

Я выпускаю дрожащий вздох. — Ладно, постарайся сделать все возможное, чтобы этого не произошло.

Он отодвигает от себя тарелку. — Моя первоначальная причина поговорить с тобой была эгоистичной и жестокой. Мне было интересно выяснить, что ты за человек. Я искренне считал тебя мошенницей и хотел доказать свою правоту.

Его слова причиняют боль. Я думала, что его намерения могли быть неуместными, но милыми, но эта альтернатива — наихудший сценарий.

— Мне жаль такого человека, как ты, который вырос в окружении стольких жестоких людей. Мне действительно жаль.

Его верхняя губа кривится. — Не зря мы живем под девизом «Деньги превыше морали».

— Есть два способа стать богатым в жизни, и один из них не имеет ничего общего с банковским счетом.

— Теперь я это понимаю. Понимаю благодаря тебе.

Мое сердцебиение учащается, сильнее ударяясь о грудину, как будто хочет сказать Роуэну, что тоже его слушает.

Его глаза остаются прикованными к моим. — Я думал, что ты будешь вымогать у меня деньги после того поцелуя. Часть меня ожидала этого, хотя бы для того, чтобы доказать, что ты такая же эгоистка, как и все мы. Потому что как ты можешь не хотеть вымогать у меня деньги, если ты подвергалась давлению с моей стороны. Временами я даже думал, не попытаешься ли ты сделать что-то еще, чтобы только усугубить проблему.

— Это печально, Роуэн. Я же сказала тебе, что не буду этого делать.

— У меня не очень хорошая история доверия.

— Да, я понимаю. — И от этого мне чертовски грустно.

Я шла сюда, ожидая, что не поведусь ни на что, что скажет Роуэн, потому что в своей голове я думала, что ничего не будет достаточно хорошим. Но эта реальность… она трагична. То, какой жизнью он жил до этого момента, вызывает тревогу. Я бы предпочла быть бедной и счастливой, чем богатой и несчастной в любой день года.

— Ты доказывала, что я ошибался каждый раз, когда говорила со мной. Ты даже не знала, кто я такой, и была готова заставить меня почувствовать, что я для кого-то важен.

Вся моя решимость рушится передо мной, как карточный домик.

— Я гордился тем, что составлял для тебя рисунки. Я чувствовал себя счастливым, делая счастливой тебя. — Его голос срывается, и я чувствую, как звук проникает прямо в мое сердце.

Его глаза находят мои. — Когда я узнал тебя получше, мои самые глубокие подозрения подтвердились совершенно по-другому. Ты гораздо больше, чем показываешь, но в том смысле, что это делает тебя бесценной.

Бесценной? Не смей плакать, Захра.

— Ты бескорыстна, заботлива и готова пойти на все, чтобы помочь окружающим. Ты бесплатно учишь детей, а сварливому старику приносишь хлеб и печенье. И эгоистичная часть меня хотела украсть эту частичку для себя. Ты напоминала мне о том, каково это — не чувствовать себя чертовски одиноким все время, и я не хотел потерять это.

Что, черт возьми, я должна на это ответить? У меня нет шансов, потому что Роуэн продолжает говорить.

— Я принял твою доброту как должное и злоупотребил твоим доверием. Так что за это я прошу прощения.

Я смахиваю слезы. — Что заставило тебя признаться?

— Я не мог продолжать притворяться после нашего дня в Дримленде. Я пристрастился к тому, что ты заставляла меня чувствовать, до такой степени, что не мог найти способ сказать тебе, кто я на самом деле. Я боялся и не хотел, чтобы это закончилось. Поэтому, вместо того чтобы признаться, я нашел способ проводить время с тобой в роли Роуэна, целенаправленно забирая все твое внимание в роли Скотта. Это была глупая идея. Это было несправедливо с моей стороны, но я не жалею ни о чем, кроме того, что причинил тебе боль.

Появляется влага, наполняя мои слезные протоки. Я никогда не слышала, чтобы Роуэн так много говорил, и понимаю, что это такой позор. То, как он говорит… это прекрасно. Он заставляет меня чувствовать себя красивой. Не поверхностной, а такой, которая заставляет меня гордиться тем, кто я есть. Так, что я думаю, что он заботится прежде всего о моей душе.

Может быть, он и солгал, но его намерения стоящие за продолжением этой фантазии, что мне хочется плакать по нему. Что это за человек, который настолько одинок, что охотно переписывается с кем-то под псевдонимом?

Тот, кто отчаянно хочет, чтобы его любили в ответ.

Мое горло сжимается. — А как же программа для приятелей?

Он стонет. — Боже. Я покажусь сумасшедшим.

Уголки моих губ подтягиваются. — Может быть, мне нравится твой вид сумасшествия.