А кто у нас муж? (СИ) - Ланская Алина (книги полностью бесплатно TXT) 📗
Смотрю на экран, два пропущенных от Матвея и сообщение. «Ты в порядке, Малыш? Позвони мне».
От Рыжего ничего нет, я же его номер, дура, удалила тогда. Но и с незнакомых тоже ничего. Даже позвонить ему не могу.
Надо хоть душ принять, вода горячая у него, надеюсь, есть. Если я правильно помню, где-то тут у него в комнате должны быть полотенца…
Надеюсь, он не обидится, что я тут роюсь.
А это что? Случайно задела соседний ящик…
«Мои наблюдения». Обычная общая тетрадка. У меня таких в школе навалом было.
Листаю страницы, почти все они заполнены мелким почерком. Корявым, правда, но прочитать можно.
«Лучше всю жизнь прожить одному, чем так. Одиночество — это свобода, в нем нет боли. Все честно, живешь один, без иллюзий, что нужен кому-то».
Чего?! Это что, чей-то дневник? Данин? Странные записи. Не знала, что их еще ведут, к тому же от руки. Но Рыжий — это не все. Но интересно, очень интересно. Листаю дальше.
«Хочу исчезнуть, никто не заметит. Все рухнуло, а что было? Чудовищная ложь. Она не понимает, что сделала. У меня никогда не было ни отца, ни матери».
Тут нет дат, только годы, вот эта, например, семь лет назад.
«Странно. Как в чужой одежде хожу, снять хочу ее и выбросить на помойку. Как все, что связано с ним. Лучше бы я не знал».
Ни черта не понимаю.
«У меня никогда не будет своей семьи. Hе верю, что у детей свой путь и они не совершают ошибок родителей. Как раз наоборот — еще как повторяют. Никакой любви не существует. Смотрю на то, что раньше было моей семьей. Они столько лет просто терпели друг друга и претворялись. Ради чего? Ради его денег».
Надо же, какие мысли были у Рыжего в школе! Один к одному с моими про семью. Ну у меня-то есть на это причины. Да и у него явно тоже. Пережить развод…
«Скучно и противно. Пацаны на девчонках соревнуются в собственной крутизне. Девчонки ищут богатых и «крутых». Ненавижу. Не хочу так. Меня все равно никто не будет любить такого. И я не буду никого любить»!
Хожу по комнате, здесь много, очень много записей. И все грустные.
«У меня кроме нее никогда никого не было. Но иногда мне кажется, что мы совсем чужие. Ей нет дела до моих интересов. Нам не о чем говорить. Я — изгой. Родной отец просто откупился от меня, как от ненужной вещи. Изгой. Отчим только делал вид, что мы семья. Потом ему надоело. Даже хорошо, что его нет и не будет в нашей жизни — только мешал нам с мамой. А мама… мама просто хотела с моей помощью получить много денег, раз не удалось женить его на себе. Зачем?
Раза три перечитала. Потом еще раз и еще. Сколько боли… Так, стоп. Какой отчим? Какой родной отец? Ничего не поняла.
«Всю жизнь хотел иметь брата или сестру. Бойтесь своей мечты. У меня есть брат, который меня и за человека-то не считает. Так, «сынок шлюхи». Еще, небось, думает, что я претендую на его деньги. Ага, сейчас! Какой он мне отец? Только по фамилии теперь. Продал меня, когда я еще не родился».
Читаю дальше. В полном … шоке.
«Я не такой как они, всегда это чувствовал, а сейчас это еще сильнее видно. Смотрю на вчерашних друзей и кажется, что у меня их никогда не было. Бабки, девки, снова бабки. А я не хочу быть богатым. Хочу быть свободным. Мать всю жизнь в нищете барахталась. Пока меня не продала. Я должен как-то научиться зарабатывать на жизнь. Еще бы знать — как. Но просить никогда ничего ни у кого не буду».
Сколько ему тут было? Как мне сейчас или даже меньше. Намного меньше.
«Я сам накликал ее болезнь. Мама умирает. Не верю врачам. Я же все вижу. Я был плохим сыном. Жил этими чертовыми компьютерами, ничего и никого вокруг не замечал. А она мне жизнь отдала. Мне, дебилу. А еще ругал ее, осуждал — за папу, за отчима. Никому, кроме нее, я не нужен. А я ее даже спасти не могу. Ничего не могу. Это я ее убил. Своей злостью».
Это ж сколько всего он пережил? Один? Не могу читать. Я не могу это читать!
Кладу обратно тетрадку в шкаф. Пусть там лежит. Хотела узнать о нем больше. Вот и узнала! Но я еще не все, не все прочитала!
У него здесь много записей, явно в разное время писал. Тетрадка снова в руках. Почему я ее раньше не нашла? Летом? Все бы могло быть по-другому.
«Рыжий. Рыжий клоун. Ничего прикольного в этой «непохожести на других» нет. Нормальные люди как-то нормально живут, учатся. А ты сам — ничто, фрик».
«Странно, никогда не думал, что буду так рад сексу с девчонкой, к которой ничего не чувствовал. Эта Маша похожа на меня. Тоже клоун в женском обличье. Косит под циничную мажорку, а сама такая же неприкаянная и растерянная. Интересно, как она будет жить, если не сможет найти богатого хахаля?»
Это про меня?! Про меня?! Какой я тебе клоун! Сам ты… неприкаянный. Ко мне ничего не чувствовал?! Вот же …! Не чувствовал… а сейчас?
Листаю дальше… Так, погоди-ка, а он до этого писал о девушках? Он вообще о ком-то писал, кроме матери? Нашла еще одну, самую последнюю.
«Я всю жизнь осуждал маму за то, что выбрала деньги и жила с нелюбимым человеком. И вот сам нашел такую же, у нее прямо на лице написано: «Хочу богатого мужика». И она выбрала не меня. К лучшему. Я не хочу пережить то, что пережил с мамой и отцом».
Глава 41. "Вот ты понимаешь, почему они вместе"?
Он так и не позвонил и не написал. Хочу, чтобы он пришел и дико боюсь с ним разговаривать. Столько всего в душе… И про меня… такое… Не хочет, значит?! Это еще увидим!
Телефон мигает. Матвей. Не сейчас, вот точно не сейчас.
И снова мобильный. Я сегодня популярна у двух человек. У Матвея и Барсуковой.
— Варь?
— Так ты дома будешь? Может объяснишь, чего ты так рванула к Дане вчера.
— Буду, буду. Рыжий делся куда-то. Я волнуюсь, Варь! Может, позвонишь ему, а? Я ж его номер с дуру удалила, идиотка!
Кажется, я не то ляпнула, потому что Варька явно зависла.
— Эээ… Мань…Ты не… волнуйся. Даня с Никитой поехали с каким-то разработчиком знакомиться. Так что не жди его. Приезжай!
Барсукова и правда дома, странно, сегодня пятница, а значит, должна быть на своей работе.
— Взяла отгул, имею право. У нас там две декретницы вышли, так что отпустили без проблем. Вообще, я тебе говорила об этом в среду, но ты ж как зомби ходишь теперь. — Варька наливает в тарелку суп. — Ешь давай! Мне надоело по утрам выбрасывать твои завтраки. Ник сказал тебя не трогать, а то я б давно уже…
Вдруг замолкает и садится рядом.
— Мань, я ведь слышу как ты по ночам ревешь. Вообще тебя не узнаю. Это из-за Дани, да? А что Матвей?
— Я прочитала его дневник. Сегодня утром. И… я не знаю. Там столько всего… он… ему очень больно, Варь. Я прям как свою эту боль почувствовала…
Барсукова молчит, а я не знаю, что еще сказать. И надо ли говорить.
— Держи! — ставит передо мной фужер с коньяком. — Я против алкоголя в принципе, особенно днем, но ты редко пьянеешь и вообще. Короче, рассказывай. Все!
Фужер опустел минут через тридцать, да там и было то всего ничего.
— Так значит, ты с ним даже не спала? Вы же месяц уже вроде как встречаетесь, или больше. Я не то чтобы… просто удивительно. Извини, пожалуйста, ты же всегда говорила, что секс — это так…
— Да не могу, я. Вот не могу и все! Мы тогда к нему поехали, а я прямо в машине задний ход дала… Ну то есть… Вот барьер какой-то внутри. Я себя даже представить рядом с ним не могу. Сама в… ах…в шоке то есть.
— А он что?
— А ничего, Варь, совсем ничего. Я вообще думаю, что не привлекаю его как женщина. Вроде и нравлюсь ему, но… не чувствую там влечения никакого.
— Ты же говорила…
— Да мало ли, что я там говорила! Сначала и правда казалось, что нравлюсь, что интерес есть, мужской. А потом как отрезало! То есть вроде все то же самое, но как повинность отбывает. Я вообще не понимаю, зачем он со мной все это время. Деньги даже вот перевел. Я не просила, — добавляю поспешно, потому что знаю этот взгляд осуждающий у Барсуковой. И совершенно точно не хочу его увидеть сейчас.
