Подозреваются в любви (СИ) - Комольцева Юлия (книги читать бесплатно без регистрации .txt) 📗
— Ей было восемнадцать, когда мы познакомились, — снисходительно произнес Андрей.
Конечно, Киту не понять. У него до сих пор свербит в одном месте, он до сих пор не может остановиться и запросто меняет девок. Нет, ему не понять.
Никита присвистнул:
— Я и не знал, что вы так… Ну, что у вас… Степке-то только тринадцать, да?
— В августе будет. Мы же с Дашкой не сразу поженились.
Никита задумчиво почесал подбородок:
— Тогда, конечно, вряд ли. В том смысле, что давних поклонников у Дашки не осталось наверняка. Да таких еще, которые детей крадут. А вообще слушай, какое же он дите, твой Степан? Я в тринадцать лет…
Андрей, ухмыльнувшись, досказал, чем, по его мнению, занимался тринадцатилетний Соловьев. Хотя, естественно, рановато было этим заниматься.
Никита смущенно поерзал:
— Ну вот, может, парень влюбился изо всех сил. Ты же знаешь, как это бывает. Голову потерял, и все такое.
— Не все развиваются в таких темпах, как ты, Соловьев! Чтобы в тринадцать лет трое суток не показываться дома из-за какой-то девчонки!
— Может, она не какая-то! И я не говорю тебе, что пропадал на трое суток. А Степка вот пропал. Всякое может быть! Возраст такой, сам понимаешь!
— Ни черта я не понимаю! — заорал Андрей. — Мы с ним говорили, он про девчонок не заикался даже. Так, нравится ему одна. Портфелем он ее лупит по заднице регулярно, вот и вся любовь!
Он отдышался. Угрюмо уставился в окно.
— Нет, серьезно, Кит, его больше компьютеры интересуют. Ну курить он попробовал недавно, так признался ведь. Да и не понравилось ему, слава богу. И если бы что с девочкой было, так рассказал бы.
Никита пожал плечами:
— Всякое может быть.
— Заладил, — тоскливо протянул Андрей и полез в карман за сигаретами, чтобы занять руки хоть каким-то делом. Прикурил, ощущая, как все внутри сопротивляется. Во рту моментально образовалась тошнота.
— Лучше про Дашку давай, дельные мысли у тебя были.
— Сам же не верил!
— Ты знаешь, это все же реальнее, чем Степкина внезапная страсть. И потом, телефоны есть, слышал о таком полезном изобретении человечества, а? Или ты думаешь, у парня совсем мозги отшибло и он забыл, как ими пользоваться?
— Телефонами или мозгами?
Соловьев хмыкнул и тоже закурил. И тоже с отвращением, будто выполняя тяжелую работу.
— Он мог даже не подумать об этом. Счастливые часов не наблюдают!
— Херня! — емко возразил Андрей.
— Какие еще аргументы против? — спокойно полюбопытствовал Никита.
Комолов вздохнул, покручивая в пальцах окурок. Они сидели в машине, было темно, и от тлеющего кончика в воздухе рассыпались слабые искорки. Такими Андрей рисовал обычно для Степки незатейливые, маленькие картинки. Домик с трубой. Зайца. Нарисуй-ка, просил малолетний Степка, карабкаясь к Андрею на колени. И Андрей раскуривал сигарету и послушно вертел ею в воздухе. Большой Степка относился к сигаретам равнодушно, как и к картинкам. Большому Степке нравились компьютеры, он разбирался в графике и сам с упоением рисовал, придумывая героев и их окружение. Большому Степке нравились велики, теннисные ракетки и ролики. Андрей так и не научился на них кататься, и Дашка с сыном хохотали над ним, неловко раскинувшим руки в полете. Здоровенный мужик враскорячку, пунцовый от напряжения, под громкие дурашливые аплодисменты собственной семьи катится с горки. И хрясь на бок. И еще раз, и еще. Ой, как же они хохотали. А он целый день ходил злой и уверял, что падает не от неумения, а от веса. Шутка ли — девяносто килограммов живого мяса и мышц. Попробуй-ка удержи на маленьких колесиках!
Потом, когда они выбирались покататься, Андрей всегда сидел на скамейке, как старичок, делая вид, что нашел в газете потрясающе интересную статью. И поглядывал исподтишка, как жена и сын, взявшись за руки, легко скользят по асфальту. Не выдерживал, вскакивал и, стараясь сохранять остатки солидности, степенно прохаживался рядом. А потом вприпрыжку. А потом играли в догонялки. Они — худенькие, оба черноволосые и хохочущие, он — со зверским выражением лица, тяжелый, высоченный увалень, издающий грозное рыканье.
Ну и куда все это подевалось?
Бессмысленно задавать вопросы собственной тупой башке, которой не хватило ума раньше разобраться во всем. В бизнесе — проклятом, как сказала жена. Правильно сказала, правильно. Разобраться в клиентах. Разобраться в друзьях. В своей семье.
— Так что возражай мне, — напомнил Кит.
Андрей выкинул окурок в окно и повернулся к товарищу.
— Степка не мог загулять с девицей, не мог, и все. У Дашки нет тайных воздыхателей, нет, и все!
— Ага! — глубокомысленно изрек Соловьев. — Этого не может быть потому, что этого не может быть никогда! Убедительно, Андрюха, очень убедительно! Чем занималась Дарья в последнее время?
— Что?
— Чем твоя жена занималась? Ты ей никакой бизнес не организовывал?
— Нет! Она дома сидела. То есть не сидела, а…
— Дашка — домохозяйка? — как будто удивился Никита.
Андрей от души расхохотался. Кем-кем, а домохозяйкой его жена не была никогда. Она, конечно, потрясающе готовила, если не забывала, что поставила в духовку гуся, а сама шла кататься на роликах! Если не натыкалась на книжку, брошенную Андреем на кухне, и сама не усаживалась ее читать! Если не путала кальмаров с рыбой и не начинала жарить их, обваляв в муке и в яйце, а потом искренне удивляясь, почему кальмары похожи на ластик. Если не сыпала в суп сахар вместо соли. Ложек десять. Столовых ложек сахара. Сладкий сироп с куриной ножкой, морковкой и рисом — оригинальное блюдо Дарьи Комоловой.
Она и стирала, и убиралась. И все было чистенько, если Дашка вовремя выключала стиральную машинку и пылесос, который в противном случае в руках зазевавшейся хозяйки превращался в грозное оружие.
— Ну а хобби какое-нибудь у нее есть? — нетерпеливо спросил Никита. — Фитнес, магазины, клуб любителей мужа?
Он сам поморщился от своих слов. Дашка не похожа на тех, кто с упоением шляется по бутикам или проводит время в тренажерном зале под ритмическую, безликую музыку. И на любителя мужа она сейчас не похожа. Ладно, это сейчас, это, может быть, такая неадекватная реакция.
— Что она делает в свободное время? — сформулировал наконец Никита и выжидательно уставился на притихшего друга.
Тот пребывал на дне прекрасной, ужасной реки, придавленный толщей воспоминаний. И всплывать, по всей вероятности, не спешил. Пришлось Никите потрепать его по плечу, настырно и несколько раз, прежде чем взгляд Комолова приобрел четкость.
— Ты здесь? — Дождавшись кивка, Никита повторил вопрос про Дашку.
— Как это чем? — Андрей даже подскочил от удивления. — Она живет.
Соловьев тяжело вздохнул. Поборол желание как следует встряхнуть друга за шкирку. Что толку? Влюбленный в собственную жену идиот полагает, что остальным так же очевидно то, что он видит своим внутренним взором. Что он там видит, ослепленный-то своей любовью? Вот, блин, незадача какая!
Никита даже не знал, завидовать другу или пожалеть его, что ли?
Поэтому просто перестал обращать внимания на дурацкую романтичность Комолова. То есть постарался перестать. В общем, ерунда все это.
Раньше Никита никогда не замечал, что Андрей так яростно влюблен в собственную жену. Или у Комолова чувства обострились от стресса? Дашка, наоборот, рвет и мечет, и терпеть его ненавидит, а он — сказать-то неловко! — испытывает на данный момент всепоглощающую страсть.
Сидит вот, глазами хлопает.
Циник, вот ты кто, сказал себе Никита и успокоился.
— Что значит — живет? — медленно произнес он. — Вот я, например, тоже живу. С утра на работу, вечером — домой. Переговоры веду. Подозреваемых выслеживаю. Психические приемчики применяю. Текилу в ресторанах пью, казино уважаю опять же. Блондинок. Кхе-кхе… Ну вот, значит, по барам шляюсь, в засаде иногда посиживаю. Да…
— Хватит страдальца-то из себя строить, — усмехнулся Андрей.
— Нет, ты мне скажи, чем у тебя жена занимается? — упрямо напирал Кит. — Вышивает, может быть, крестиком? А кто-то позавидовал ее мастерству и решил Степку украсть, чтобы у Дашки от стресса руки отказали.
