Песок, оазис, два верблюда (СИ) - Шульгина Анна (читаем книги .txt) 📗
- Привет, отпускница. Как ты там, пирамиды по камешку ещё не разнесла?
- И тебе не болеть. Нет, я пока была только в монастыре.
- Ну, все, одним святым местом стало меньше...
- Лин, твой муж меня оскорбляет!
- Просто её муж тебя хорошо знает, - отмахнулся Стас и повернулся к супруге. - Любимая, можно я твой сестричке выскажу наболевшее? Обещаю, сильно орать не буду.
- Ну, выскажи, - важно покивала Линка. - А мне можно поприсутствовать?
- Нельзя, нечего моему сыну ещё до рождения слышать такие слова. Я там тебе привез виноград и персики.
- Уже бегу, - Линка, немного покряхтев, встала и, подарив Еве воздушный поцелуй, пошатывающейся походкой отправилась на кухню.
- Кошмар, родная сестра променяла меня на еду... - в легком афиге выдохнула Агеева, когда стихли посторонние звуки.
- Она беременная, ей можно! - Стас напрягся, готовый защищать жену до последнего. - Ты мне лучше скажи - чья была идея ехать в "Лабиринт"?
- Ну, моя...
- Теперь бы понять, кто из вас врет, - хмыкнул Стас, - потому что Лина утверждает, что это была её инициатива.
- Ага, и откуда бы она вообще про все это узнала, если бы я ей ничего не сказала?
- Вот и я о том же... Ладно, хоть съездили не зря? - по лицу Матвеева было сложно понять, наорет он сейчас или уже немного отошел и ограничится чтением нотаций.
- Да как сказать. Ко мне потом Пахомов приезжал.
- Серега? Так он на тебя вроде как глаз положил, все о сестре моей супруги выспрашивал.
- Да? И что ты ему сказал?
- Что у него на тебя ни нервов, ни здоровья не хватит, - засмеялся Стас. - Значит, впечатление произвела, раз лично явился.
- Вообще-то, ко мне его папенька забегали, - Ева прислушалась. Звуки работающего душа стихли. - Извини, я сейчас намного занята.
- Я вижу, - Матвеев с легкой улыбкой разглядывал кого-то за плечом девушки. - Как освободишься, стучись. Добрый вечер, кстати.
"Вот сссскотина бесшумная", - выругалась про себя Ева, поняв, что Денис подкрался из-за спины.
- Все, мне пора. Линке привет, и пусть не налегает на сладкое, ей вредно.
Матвеев только хмыкнул, закатил глаза и молча отключился.
- А тебе не говорили, что подслушивать, а тем более - подглядывать, нехорошо?
- Да, я что-то такое слышал, - голос Романовского был подозрительно довольным. И чего, спрашивается, так радуется?
Женское стремление поставить этого самца на место сделало стойку, и Ева, демонстративно зевнув и не глядя на мужчину, во избежание, так сказать, пропела:
- Так, я спать. Свет выключи. Если решишь поприставать, хоть разбуди, - с этими словами девушка переползла на противоположную сторону кровати и, выпрямившись во весь рост, спокойненько разделась, оставшись только в легкой маечке и кружевных шортах. Оглянулась через плечо, подмигнула Денису, который скользил взглядом по её телу, и улеглась под одеяло. Несколько секунд царило безмолвие, которое нарушил недовольный голос мужчины.
- Ты серьезно?
- Смотря, относительно чего. Если о том, что спать хочу, то да. А если про то, что разбуди, если будешь домогаться, то ещё серьезнее. Потому что приставать к спящей - это, чтоб ты знал, предпоследний шаг на пути к некрофилии...
Романовский тихо высказал что-то сквозь зубы. Ева уже хотела было попросить повторить чуть погромче, но не стала - что она, мата раньше не слышала? Нервное возбуждение вылилось в хихиканье, которое девушка скрыла, закопавшись под подушку. Наверное, она какая-то неправильная пчела, потому что, оставшись наедине с желанным мужчиной, вместо того, чтобы предаваться разврату, тихонько ржет. Тот самый желанный индивид щелкнул кнопкой на пульте управления, и свет погас. Темнота мгновенно обострила все чувства и желания. Ева поняла, что задерживает дыхание, прислушиваясь к шорохам. Но долго ей греть ушки не дали. Сильные руки одним движением притянули к горячему телу, а по спине толпой побежали мурашки от низкого, чуть хрипловатого голоса:
- Ну, не могу же я так нагло разбудить отдыхающую девушку. Значит, просто не дам уснуть...
- Ну, ты и наха... - дальше ей договорить не дали, просто заткнув поцелуем. Желания возмущаться не было, так что Ева только придвинулась чуть ближе и лизнула его нижнюю губу. Денис ответил на это движение едва слышным вибрирующим рыком и стиснул её так, что стало даже немного больновато. Но мужчина почти сразу опомнился и разжал руки.
- Извини, - выдохнул он, отрываясь на секунду от её губ. - Если будет больно, можешь меня стукнуть, - его рот прижался к бьющейся на тонкой шее жилке, несильно прикусывая кожу, а ладони накрыли ставшую очень чувствительной грудь.
- Обязательно, - еле слышно выдавила Ева, понимая, что не сможет и не захочет его останавливать. Кто бы сейчас её саму остановил...
Кожа Дениса была покрыта капельками воды после душа, и она не смогла сдержать искушения и едва ощутимыми касаниями губ собрала влагу с его шеи, наслаждаясь звуком тяжелого дыхания. Проведя кончиком языка дорожку к уху, Ева лизнула его по мочке, осторожно дразня её зубами.
- Тссс... Сегодня я главный, - через секунду девушка уже лежала, прижатая к матрасу. Пристальный взгляд, и ощущение кончиков его пальцев, ласкающих напрягшиеся соски, заставляло дрожать и судорожно стискивать и мять его плечи. Даже на такое вопиющее ущемление своих прав Ева ответила только смешком и, прогнувшись в пояснице, закинула одну ногу ему на талию, а вторую на плечо.
- Уверен? - проворковала она, запуская пальцы во влажные короткие волосы и почти агрессивно целуя твердые мужские губы, обводя языком контур и ловя его сиплый стон. Улучив момент, когда Денис полностью отвлекся, сминая её губы, одним коварным рывком перевернула его на спину, зажимая его руки в захвате и садясь верхом.
- Полностью, - Ева не поняла как, но ему потребовалась доля секунды, чтобы вернуть её на место, только теперь она лежала на животе, а его рот жадно целовал впадинку позвоночника, подавляя её волю. - Расслабься, я все равно сильнее.
Почему-то эти слова вызвали в Еве не привычное раздражение на самоуверенного самца, а внутреннюю дрожь от осознания своей слабости и, одновременно, женского всемогущества. От мыслей о высоких материях её отвлекли его губы, нежно скользящие по затылку. Через мгновение она охнула, почувствовав, как на шее сжимаются его зубы. Не больно, но чувствительно. А сразу следом за этим - неспешные, почти томные движения языка, убирающие слишком острые ощущения и заставляющие судорожно комкать лен простыни. Денис позволил ей немного приподняться, чтобы можно было просунуть руки и обхватить её грудь ладонями.
- Я за равноправие, - почти не дрожащим голосом намекнула Ева, поняв, что отпускать её он не собирается.
- По жизни - может быть, а здесь... - мужчина не стал договаривать, но понятно было, что особой свободы он ей не предоставит. - Если только очень попросишь...
- И как мне это сделать?
- Придумай, - и снова горячие поцелуи, почти обжигающие кожу и сбивающие дыхание.
"Ну, ладно, сам напросился" - собрав все ещё не разбежавшиеся мысли в кучку, решила Ева. С трудом разжав пальцы, вцепившиеся в скомканную ткань, она обхватила его широкое запястье и потянула его кисть вверх. Наклонилась и лизнула в центр ладони. Судя по судорожному вдоху за её спиной, метод она выбрала правильный. Следующие несколько минут Ева испытывала терпение Дениса, прикусывая и посасывая его пальцы. Ласковые движения по подушечкам и, для контраста, прижать острыми зубками. Не до крови, а так, слегка. Но продолжалась такая пытка недолго - только девушка вошла во вкус, как ладонь отобрали, а сама Ева оказалась сидящей на Денисе, и поняла, что - все. Приплыли. То, что было до этого момента, это все ерунда, потому что теперь ласки стали ещё острее. Кожу покалывало мельчайшими иголками, воздух казался раскаленным, а гладкая ткань - нестерпимо шершавой и раздражающей. Денис резким движением сбросил мешающие подушки на пол и опустился ниже, обводя горячим языком твердые соски и спускаясь на атласную кожу живота. Следом за подушками на ковер полетела её одежда, мешающая наслаждаться ласками и поцелуями.
