Судьба на выбор - Аткинс Дэни (книги бесплатно полные версии .TXT) 📗
Одной фразой он умудрился сказать столько глупостей, что я даже не знала, с какой из них начать.
– Ты не… ты не воспользовался. Я хотела, чтобы ты меня поцеловал. – Остатки гордости разлетелись вдребезги, и их смыло течением под нашими ногами. – Уже давно хотела.
Джек зажмурился. Я было обрадовалась, что сейчас он сдастся и снова поцелует, однако этот чертов упрямец нашел силы отступить на шаг. И только судорожно дрогнувшие пальцы выдали, как ему не хочется меня отпускать.
– Это неправильно, – пояснил он, избегая моего взгляда. – Для нас обоих.
Я замотала головой, но он поймал мой подбородок. И очень нежно провел большим пальцем по нижней губе, все еще припухшей от поцелуя.
– На тебя многое свалилось, и ты совсем запуталась. Ты и так не знаешь, что делать, а я еще больше сбиваю с толку.
– Джек… – тоскливо начала я, уже, впрочем, зная, что в этой схватке не победить.
Он покачал головой.
– Нет. Для тебя – слишком рано, для меня – уже поздно.
Джек разжал пальцы и шагнул назад.
– Эмма, я не тот, кто тебе сейчас нужен. Но, черт возьми, как же мне хочется схватить тебя и зацеловать до потери сознания!
Я с надеждой уставилась на него, ничуть не стыдясь мольбы в своем взгляде. Все чувства были написаны на моем лице, и даже жадно бьющаяся венка пульса на шее буквально кричала о желании, чтобы он исполнил свою угрозу. Джек, тихо застонав, отвернулся к реке.
– Эмма, у нас все равно нет будущего, а расставаний тебе и без того хватает.
Наконец в душе проснулось достоинство, спасая от унижения.
– Что значит «уже поздно» для тебя? Это потому что ты уезжаешь?
Джек отвел взгляд от реки.
– Нет. Дело не в отъезде. А в том, что… поздно для серьезных отношений. Уже лет десять как.
Десять лет. Именно столько прошло после его развода.
Говорить больше было не о чем, и Джек на обратной дороге включил в машине радио, пытаясь музыкой заполнить пустоту. Чтобы не вести мучительный разговор ни о чем, я трусливо сделала вид, что заснула, а Джек притворился, что поверил.
Глава 13
Следующие несколько дней я никак не могла отделаться от воспоминаний. Что только не пробовала, пытаясь переключиться на другие мысли, но пятничный вечер упрямо всплывал в голове во всех подробностях. И случалось это, естественно, в самый неподходящий момент. Например, во время субботней прогулки с мамой, когда вдруг шелестящий листьями лес исчез и я опять оказалась на мосту в объятиях Джека.
Я так увлеклась, что даже не заметила, как мама отстала. Она замерла метрах в пяти от меня, запрокинув голову и глядя на кружевные кроны, раскачивающиеся в ритмичном танце. Поспешно вернувшись, я молча взяла ее под локоть. Вокруг глаз и губ мамы проступало непривычно много морщинок, и все же она так сильно походила на себя прежнюю, здоровую, что никак не получилось смириться с изменениями, происходившими в ее разуме. Мы с отцом оказались бессильны перед болезнью, которая крала у нас родного человека.
– Смотри, как чудесно преломляется свет!
Я потянула ее за собой.
– Да, очень красиво. Пойдем дальше?
Не слыша, она покачала головой, блуждая в своих обрывочных воспоминаниях.
– Я видела фотографию… или картину… очень давно. На ней солнце тоже проходило сквозь деревья. Там вроде бы был лес…
Я грустно улыбнулась, понимая, что она имеет в виду.
– Да, мама, это была картина. Ты права, она выглядела в точности так же.
Я даже помнила, как мама ее писала. В последнее лето перед моим отъездом. Я спускалась к завтраку, и аромат яичницы с тостами тонул в запахе масляных красок. Мама каждый день вставала на рассвете и рисовала, пока мы с отцом еще спали. Присоединялась к нам уже за столом – взбудораженная, полная воодушевления и обязательно с цветными мазками на лбу, щеках или подбородке.
Теперь же единственной отметиной на ее лице была хмурая морщинка, когда мама силилась вспомнить что-то важное. И сердце от этого рвалось на части.
Вдруг ее озарило:
– Это же я рисовала! Правда? Я была художницей.
– Да, мама, ты художница, и очень талантливая.
Надеюсь, она заметила, что я говорю в настоящем времени, а не в прошедшем.
– Надо же, как во сне. Или в прошлой жизни.
Я кивнула – так оно и есть – и затаила дыхание в надежде, что за этим воспоминанием последуют и остальные. Увы! Мы будто перетягивали канат: с одной стороны я с папой, с другой – болезнь Альцгеймера, и обе команды не желали сдаваться. Не представляю даже, что при этом чувствовала мама, то выскальзывая из бездны беспамятства, то опять проваливаясь. И моменты, когда она осознавала, что с ней происходит, были самыми ужасными.
Я крепко обняла ее за плечи, а мама улыбнулась, однако свет понимания в глазах уже начал угасать. Она опять бросила взгляд на деревья и, прежде чем последовать за мной, сказала:
– Смотри, как чудесно преломляется свет!
Мысли о Джеке преследовали меня повсюду, даже на работе, заставляя умолкнуть на середине разговора, забыть о делах и бесцельно стоять в пустой комнате, уставившись в одну точку и поглаживая кончиками пальцев губы. Зашло так далеко, что Моник не вытерпела и со свойственной ей деликатностью заявила:
– Решено: уволю тебя со следующей недели.
Она непринужденно сделала глоток кофе. Я же поперхнулась, обжигая рот чересчур горячей жидкостью.
– Что?!
– Ничего личного, – извинилась она, мило пожимая плечами. – От тебя совершенно нет толку.
Не самая лестная оценка. И, между прочим, не совсем верная.
– Прости, – пробормотала я, извиняясь как за уже допущенные промахи, так и за грядущие, которых явно не избежать. – Я возьму себя в руки. Скоро все пройдет, потерпи еще чуть-чуть. Пожалуйста.
– Думаешь, его отъезд в Штаты исправит ситуацию? И твои чувства к красавчику из Америки волшебным образом испарятся? – Я уставилась на нее круглыми глазами – ведь никому и словом не обмолвилась, что между нами с Джеком что-то есть. – Считаешь меня старой и слепой? Я француженка! – Моник гордо выпятила грудь. – Такие вещи сразу вижу.
Казалось, что в тот вечер мы с Джеком поставили точку, поэтому его звонок несколько дней спустя явился полной неожиданностью. А первые слова так и вовсе поразили до глубины души.
– «Жаба в норе»… Надеюсь, жаба не настоящая?
– Эээ… Прости, не поняла?
– Да я все никак не могу забыть. Зачем кому-то есть жаб?
– А. Нет, Джек. Жаба не настоящая.
– Хм, так я и думал…
Повисло долгое молчание.
– А ты умеешь это готовить?
– Да. Хочешь попробовать перед отъездом?
– Не откажусь. Ты в субботу после обеда не занята?
– Нет.
Он опять замолчал.
– Представляешь, я потратил уйму времени, чтобы придумать повод для звонка. У меня на сюжет всей книги меньше ушло.
– Кстати, неплохо получилось. Очень правдоподобно.
Громкий смех в моих ушах не утихал, даже когда в трубке раздались гудки.
– Прости, не расслышала. Что ты сказала?! – Кэролайн вопила так, что посетители за соседними столиками обернулись в нашу сторону.
Я подтащила стул ближе и понизила голос:
– Кажется, я начинаю… влюбляться в Джека.
– Бред какой-то, – взмахнув рукой, вынесла она вердикт.
– Нет, не бред. Я это чувствую. Просто поняла не сразу.
– Слушай… – начала Кэролайн, пытаясь говорить спокойно и размеренно, хотя я-то видела, как ей хочется от всей души отвесить мне подзатыльник. – Ты себя накручиваешь. Да, он классный парень, красавчик, герой. Но он не из тех мужчин, с которыми стоит встречаться. Он… он как персонаж из книги – весь такой из себя гламурный, шикарный… Ненастоящий. Он не такой, как, например, Ник. – Она сделала паузу, раздумывая, стоит ли продолжать, и все же рискнула: – Или Ричард.
– Ах да. Ричард. Просто идеал во плоти. Подумаешь, что он тайком спит с лучшей подругой. Такая мелочь, зачем обращать на нее внимание?
– Черт подери, Эмма, это было всего-навсего один раз!
