Клуб разбитых сердец - Уокер Рут (книги бесплатно TXT) 📗
К удивлению Стефани, когда собеседование закончилось, мисс Эдварде не сразу распрощалась с ней.
– Знаете, не стоит слишком упирать на то, что у вас нет опыта работы, это всегда немного отпугивает, – заметила мисс Эдварде, постукивая по столу тупым концом карандаша. – Разумеется, вы не настолько молоды, чтобы начинать с самых первых ступенек. В таких случаях администрация предпочитает выпускников, с ними легче иметь дело. Я лично дала бы возможность попробовать себя, но сначала мне надо поговорить с другими претендентами, да и вообще решение принимает начальство.
Мисс Эдварде что-то пометила в блокноте, и Стефани поняла, что собеседование окончено.
– Так или иначе, я скоро свяжусь с вами.
Иными словами: не надо звонить, мы сами вас найдем.
Добравшись до дому, Стефани уже подготовила себя к очередному отказу, если, конечно, мисс Эдварде удосужится ей позвонить. Лучше ожидать дурных вестей, твердила себе Стефани, вылезая из машины, чем предаваться пустым надеждам.
Но одна реплика, брошенная мисс Эдварде, не давала ей покоя: не надо слишком упирать на то, что у вас нет никакого опыта. Разумеется, мисс Эдварде права – оттого эти слова и запомнились. Впредь следует вести себя увереннее. Может, имеет смысл прослушать какой-нибудь курс, где тебя учат, как стать «самым-самым»?
Едва вставив ключ в замок и открыв дверь, Стефани поняла, что в доме Дэвид. Может, почувствовала она едва уловимый запах лосьона, которым он пользуется после бритья, а может, просто сработал инстинкт, как у кролика, безошибочно определяющего, что в кустах притаилась лиса. Во всяком случае, ни голоса его не было слышно, ни телевизора, ни музыки – раньше, до того как они расстались, у Дэвида всегда была привычка включать магнитофон. В доме стояла полная тишина. Так почему же Стефани так уверена, что он здесь?
– Дэвид? – окликнула она.
– Я здесь, Стефи, – донесся голос из гостиной.
Через проем двери Стефани увидела, что Дэвид расположился в удобном кожаном кресле, которое она подарила ему на первую годовщину свадьбы, эта покупка, собственно, знаменовала начало «настоящей» обстановки. Через высокое узкое окно в комнату потоками низвергался солнечный свет, при котором лицо Дэвида казалось посеревшим, а под глазами залегли густые тени. Гуляет, что ли, ночами? И где же, интересно? Хотелось бы также знать, в какие авантюры он теперь ввязывается? И как смеет подвергать, появляясь здесь, риску своих собственных сыновей?!
– Что тебе надо? – резко спросила Стефани. – И вообще, как ты попал в дом? Я ведь поменяла замки…
– Так у меня же есть ключ от гаража, а внутри двери оказались открытыми. Ну а что мне надо… По-моему, пора нам с тобой серьезно потолковать.
– Не о чем мне с тобой толковать. Уходи отсюда.
– Но ведь это и мой дом, Стефи, ты что, забыла об этом?
– Если для того, чтобы ты сюда не приходил, нужен специальный документ, что ж, я добуду его. И не воображай, что можешь крутиться вокруг дома, ожидая, пока мальчики вернутся из школы…
– Знаешь что, помолчи-ка и выслушай меня. Я хочу… да нет, настаиваю на том, чтобы регулярно видеться с Ронни и Чаком. Я хочу ездить с ними на рыбалку, ходить на футбол, в зоопарк, ужинать вместе. Если хочешь присоединиться к нам, милости просим, но в любом случае я должен иметь право видеться с детьми. И не советую противиться, все равно проиграешь.
Стефани глазам своим отказывалась верить. Сегодня Дэвид выглядел совершенно иначе. Куда делся его затравленный взгляд? Дэвид уж не отводит, как при последней встрече, глаз, смотрит прямо. Да еще указывает ей – совсем, что ли, стыд потерял? Неужто он впрямь считает, что может приходить сюда и командовать?
– Но ведь мы уже обо всем договорились. Да, ты можешь видеться с мальчиками, но только дома и только, когда мне это удобно.
Хоть и дала себе Стефани слово сохранять спокойствие, голос ее дрожал от гнева. Дэвид поморщился, и Стефани вспомнила, что он никогда не любил женщин с резкими голосами. Ну и черт с ним. Что он там любит, чего не любит, теперь это не имеет никакого значения.
– Я лично не принимал такого условия, – сказал он. – И не будем спорить. Попробуем лучше договориться.
Дэвид вытянул руку, словно собираясь прикоснуться к ней. Это было настолько неожиданно, что Стефани дернулась и отпрянула назад. Зубы у него сжались. Ага, не нравится?
– Мне не о чем с тобой говорить. Мне и смотреть-то на тебя противно, – сказала Стефани, стараясь посильнее задеть его.
– Пусть так, но все равно поговорить нам надо. Чак и Ронни не понимают, что происходит. Неужели ты не видишь, как им плохо? Мальчикам нужен отец…
– Но только не такой.
– Замолчи, Стефи! Никакой я не гомосексуалист и даже не бисексуал, сколько повторять можно. Да, я сделал глупость. И даже больше. Я повел себя аморально, непростительно и твой, именно твой гнев заслужил. Но мальчики здесь ни при чем. Я хороший отец, неужели ты будешь отрицать это?
Стефани промолчала. Если говорить по чести, то да, следует признать, что Дэвид не просто хороший – замечательный отец. Но от этого ничего не меняется. Ибо ведь существует невольное воздействие, поведенческие стандарты и все такое прочее. К тому же у него нет никаких прав на детей. Он утратил их в тот самый момент, когда позволил этому типу…
Стефани круто повернулась и пошла в холл повесить плащ. В гостиную она вернулась, только убедившись, что вполне владеет собой. Выражение лица у Дэвида было какое-то странное, и Стефани почувствовала себя неуютно – почему, и сказать трудно.
– Если бы мир полетел в тартарары, если бы нагрянуло землетрясение, настоящее землетрясение, девять баллов по шкале Рихтера, ты ведь все равно, прежде чем выбежать из дома, сложила бы все вещи, не так ли? – сказал он.
– Не понимаю, о чем это ты. Да и к тому же все не так, – горько ответила Стефани. – Ведь это ты у нас умник. Ты все лучше всех знаешь, а я… что я? Всего лишь жена с одной извилиной в мозгах, которая годится только на то, чтобы развешивать по местам твои вещи и гладить рубашки, потому что в прачечной их гладят плохо. На ужин мы ходили только в мексиканские рестораны, потому что ты любишь мексиканскую кухню, а на то, что от острой пищи мне становится нехорошо, тебе наплевать.
– Какое это имеет отношение к?..
– А телевизор? Я ненавижу, слышишь, ненавижу понедельничные передачи о футболе. А ты включаешь звук на полную мощность, так что я даже не могу оставаться в той же комнате и читать. И баскетбол с хоккеем мне тоже не нравятся, потому что я ничего в этом не понимаю. А когда прошу что-нибудь объяснить, ты спрашиваешь, не осталось ли в холодильнике пива. Я хотела научиться играть в гольф, чтобы хоть одно спортивное развлечение у нас было общее, но тебе новичок в качестве партнера не нужен. И даже после того как я стала брать уроки у этого, как его, словом, у этого малого в местном клубе, ты всякий раз находил отговорки, лишь бы не играть со мной.
– Но почему ты раньше ни о чем таком мне не говорила, Стефани? Если это тебя так задевает…
– Потому что не хотела быть в тягость. Я думала, тебе нужна мужская компания, и, видит Бог, оказалась совершенно права! Знаешь, я всегда считала, что мне необыкновенно повезло с мужем. Подруги завидовали: Дэвид не такой, как все, за юбками не волочится, в азартные игры не играет, на вечеринках лишней рюмки себе не позволит. О Боже, как же благодарила я судьбу за такого мужа! Устроить тебе и мальчикам дом, быт – вот и все, что было мне нужно. Я никогда никому не жаловалась, что нет у меня своей жизни, да и не хочу я ее.
Я гордилась тем, что я – миссис Дэвид Корнуолл. Я даже какую-то вину ощущала, когда, бывало, решала подыскать себе работу, либо ходила одна, без тебя, на спектакли и концерты. Я звала тебя, но ты всегда отвечал: «Знаешь, детка, у меня от таких вещей челюсти сводит». И я не спорила, никогда не говорила, что, может, стоит тебе присоединиться ко мне разок-другой и «такие вещи» больше не будут вгонять тебя в тоску. Да я бы и на спортивные соревнования ходила с тобой и мальчиками, только ты меня никогда не звал.
