Запутанные отношения (Риск эгоистического свойства) - Алюшина Татьяна Александровна (читать полностью книгу без регистрации txt) 📗
— Тимофей Николаевич, приходите завтра ко мне во французскую булочную. У нас офигенно вкусный кофе и выпечка! — предложила Соня непосредственно и радостно.
«Значит, Николаевич! — тюкнул разжавшийся было кулак в висок Кириллу. — Не родной, стало быть, братец!»
— Спасибо, Сонечка, непременно приду. Ты объясни куда.
Девочка принялась торопливо и подробно объяснять на ходу, медленно сдвигаясь со всеми остальными в прихожую, к выходу.
А Бойцов обдумывал, как прояснить все быстро, не откладывая, поговорить с Катериной наедине? Шанса такого она не давала, всем своим отстраненным видом показывая, что с нетерпением ждет, когда соседи удалятся восвояси.
— Катерина Анатольевна, мне надо с вами поговорить, — тоном, которым обычно отчитывал своих напортачивших подчиненных, произнес он.
Что тут выдумывать и прикидывать! Иногда самые простые решения — самые результативные, хочешь прояснить все скорее — вперед, что откладывать и искать удобного случая!
— Поговорить, Кирилл Степанович, мы можем и завтра, — не уступающим по твердости тоном возразила Катерина.
— Нет. Сейчас, — приказнул Бойцов.
— Пап, ты чего? — насторожилась дочь.
— Соня, вы идите домой. Я сейчас поднимусь.
Валентина сграбастала за плечи слегка упирающуюся любопытную девочку и быстренько потащила за дверь.
— Простите, Тимофей, — разошелся руководить. — Мы поговорим с Катериной Анатольевной наедине. Это не займет много времени.
Тот разглядывал его несколько мгновений, кивнул, согласившись, и ушел в гостиную. Кирилл взял Катерину за локоть, далеко не нежно, и подтолкнул в сторону кухни.
Ай, ай, ай! Какие мы начальники! Грозные!
В ней все кипело и булькало от возмущения, но сдерживать себя научилась так давно, что и не упомнишь, позволяла ли себе иное поведение. Сохраняя холодную отстраненность, отошла к окну, привалилась спиной к подоконнику, скрестив руки на груди, пока мужчина закрывал двери между кухней и гостиной.
— Он тебе не брат, — «двинул» основное обвинение сосед.
— А вы уверены, Кирилл Степанович, что мои родственные связи имеют к вам хоть какое-то отношение? — ровно, ощутимо надменно, поинтересовалась девушка.
— Мы с тобой занимались любовью! И мне, как любому нормальному человеку и мужику, очень не нравится, когда меня используют и обманывают!
— Да что вы говорите? Неприятное чувство, да? — саркастически подивилась Катя. — Мы занимались сексом, и вы недвусмысленно дали понять, что это мероприятие носило одноразовый характер и никого из нас ни к чему не обязывает. Ваше любопытство и естественные потребности удовлетворены, и продолжение не подразумевается. В свете данного факта ваше возмущение неуместно и непонятно.
— Я тебя обидел? Ты ждала продолжения? — смягчив тон, спросил он.
— Я не обижаюсь на чужих людей, Кирилл Степанович, — ровным голосом отозвалась Воронцова. — И нет, не ждала продолжения. А теперь, будьте любезны, покиньте мою квартиру.
— Я был у тебя первым мужиком, и я это понял! И ты меня хотела так же сильно, как я тебя! Знаешь, это совсем не подходит под понятие «чужой человек»!
Катерине хотелось накричать на него, наговорить самые обидные слова, вылить накопившиеся обвинения, стукнуть, ну или… кинуть в него тарелкой, всем, что под рукой окажется! Да, черт возьми, позволить себе побыть истеричной дурой! Тем более он заслужил все определения, рвавшиеся наружу!
Но лишь хладнокровно, отчетливо, по слогам произнесла:
— До-сви-да-ни-я, Кирилл Степанович!
И, оттолкнувшись от подоконника, пошла к выходу из кухни, старательно обойдя его, стоявшего на дороге.
Ему хотелось схватить ее и потрясти, чтобы прочистить мозги, добиться ответов, признаний и застолбить свое первое место в ее жизни!
Вот зачем? А не до резонных вопросов и рассуждений ему, сплошные инстинкты и злость! Но мужчина понял, что сейчас ничего не добьется, и, пропустив мимо, пошел следом за ней.
Ладно, временно отступим. Но ненадолго! Да чтобы Бойцов и сдался!
Катерина, подойдя к входной двери, распахнула ее, приглашая господина соседа на выход. Молча.
— Мы еще не закончили разговор! И вернемся к нему, — пообещал многозначительно Кирилл, переступив порог, и повернулся для последнего слова.
— Нет! — отрезала Катерина и захлопнула перед его носом дверь.
— Ревность иногда бывает весьма продуктивной, — сказал за спиной Тимофей.
Он стоял в дверном проеме между гостиной и прихожей, опираясь плечом о косяк, и смотрел, снисходительно улыбаясь. Большую часть времени улыбался разнообразными улыбками, определяющими его настроения, это такая форма защиты и самовыражения.
Сейчас Катьку его понимающая улыбка раздражала. Как долго он там стоял и что слышал?
— Слышал я все, беседовали вы не шепотом, — предвосхитил вопрос Тим.
— Зачем ты это сделал? — возмущенно потребовала разъяснений Катя.
— Что? Слушал? Наверное, потому, что не глухой.
— Тим! — предупреждающе-недовольно рыкнула Катерина. — Зачем дал ему повод сомневаться, что ты мой брат?
— Я?! — изобразил неподдельное изумление тот, дразня ее.
— Тим!! — последним китайским предупреждением повысила она голос.
— Ну хорошо, — снизошел он. — Ты поняла, зачем он пришел?
— Облечь в красивую словесную упаковку отказ от дальнейшего общения, что-то вроде: «Вы прекрасны, ночь потрясающая, мерси, но…», — далее любой текст по смыслу. Не приходить же одному специально, чтобы разъяснить, что более вступать в интимные отношения со мной не намерен. Совсем уж некрасиво получается, а тут повод удачный, вроде как за семьей пришел.
— Вот именно, — подтвердил Тимофей сделанные ею выводы и, выпрямившись, предложил: — Идем, чайку еще попьем, поговорим.
— Как, и с тобой поговорим? — наигранно ужаснулась Катя. — Я не могу больше чаю. И говорить тоже не могу!
— Ну что ж, водочка под такой разговор даже предпочтительнее, — проигнорировал отказ от участия в дискуссии он.
И, как совсем недавно Бойцов, за локоть потащил девушку в кухню, как выяснилось сегодня, место для важных переговоров. Усадил на стул, достал из холодильника и поставил на стол початую бутылку водки, из которой они выпили по рюмочке за его приезд перед соседским нашествием, какую-то закуску: огурчики соленые, колбасу-сыр, остатки пирога, что-то еще. Катерина хмурилась и на все приготовления к «разговорным» посиделкам не смотрела.
Тимофей, не спеша никуда, намеренно неторопливо расставил все на столе, сел напротив, налил в рюмки водку, поднял свою, жестом пригласив ее поучаствовать. Она отказалась, покачав головой, а он выпил, закусил кружком нарезанного огурца.
— А он мне понравился, — удивил заявлением.
— Чем? — смирившись с предстоящей беседой, спросила Катерина. — Тем, что переспал со мной и понял, что это неинтересно и будет с него?
— Если бы я оказался на его месте, я бы тоже от тебя сбежал, как бы трудно это ни было.
— Да? Это еще почему? — оживилась мадам Воронцова.
— Да потому что с тобой все слишком всерьез! Легких, веселых, ни к чему не обязывающих постельных отношений с вами, Катерина Анатольевна, не получится. Любой разумный мужик считывает в тебе некую трагичность, надрыв душевный. Оглянуться не успеешь — уже по уши в этой бабе и решаешь ее проблемы. А оно ему надо? У него своих выше крыши.
— Да какая трагичность, Тим! Ты о чем? У меня все в полном порядке!
— Неужели? — стрельнул скепсисом он. — Я тебе уже все про твои комплексы сказал сегодня, повторяться не собираюсь. Никому не нужна обиженная женщина, которая в своих несчастьях обвиняет всех вокруг, даже тех, кто и рядом не стоял, так, авансом, на всякий случай «все сволочи!». И ждет от мужиков только плохого.
— Нет! — не могла согласиться она.
Да не может быть, что это ее психологический портрет! Да нет же!
— Да, Кошка, да! А защищаешься ты от мужчин убийственным высокомерием, заранее подчеркивая их глупость, еще не вступив в стадию знакомства. Я бы держался от такой бабы на большо-о-ом расстоянии, какой бы сексапильной она ни была! Если ты дура и цены себе не знаешь, и все для тебя плохи и недостойны, ну и бог тебе в помощь! А я лучше девчонку веселую, умненькую, легкую найду, которая расскажет мне, какой я замечательный мужик, и любовник, и красавец к тому же!
