Поющая в башне (СИ) - Сойфер Дарья (читать хорошую книгу .TXT) 📗
- Боишься, ублюдок? – усмехнулась она. – Настолько, что будешь прятаться в собственном гараже, как крыса?
Он снова хлестнул ее. Щека горела.
- Бей еще. Что тебе еще остается на глазах этих дуболомов? Какой ты мужик без них? Не смог сам меня найти, и даже для мести тебе нужна охрана.
- Что ты мелешь?!
- Зря я сбежала тогда. Что бы ты сделал со мной, импотент несчастный?
Снова удар. Такой сильный, что по ее щеке можно было изучать отпечатки пальцев.
- Ты поэтому так долго пряталась и отстригла свою чудесную косичку?
- Я опасалась твоих людей, Газиев. Твоих связей. Без них – ты ничтожество. Я одним ударом уложила тебя тогда, и теперь тебе страшно снова остаться со мной наедине в спальне. Ты не станешь меня насиловать в своей теплой кроватке, куда таскаешь безропотных куриц. Рассчитывал, что я одна из них? Ведь ты понятия не имеешь, что делать с настоящей женщиной. Которая может за себя постоять, - она приподняла голову и смерила его презрительным взглядом. – Давай, бей меня. Пусть все они видят, как ты силен.
На его скулах зашевелились желваки.
- Сделай ей еще укол, - бросил он верзиле с бритым бугристым черепом. – Она слишком много болтает.
И, получив еще одну оплеуху, Варя отключилась.
Она очнулась от боли в плечевых суставах. Инстинктивно потянула руки, но что-то холодное впилось в запястья. Открыла глаза, поморгала, привыкая к свету. Прямо над ней, переливаясь радужными бликами, висела громоздкая хрустальная люстра. Потолок украшала золотая лепнина. И синие парчовые шторы… Ее перенесли в спальню Газиева. Она заглядывала сюда несколько дней назад, когда была в гостях у Амиры. Прятала камеру на шкафу. Теперь Варин рот был заклеен скотчем, а на руках сомкнулись железные наручники, пристегнутые к изголовью. Видимо, приковать еще и ноги не позволили королевские габариты ложа. Поэтому лодыжки были просто связаны.
Она попыталась поднять голову: на месте ли камера? Вытянула шею, как могла. Не получилось. Не хватало совсем чуть-чуть. Внутренности скрутило в тугой узел. А если кто-то из прислуги обнаружил и убрал ее секретное оружие?
Газиев сидел в кресле и невозмутимо читал глянцевый журнал.
- Настоящая женщина проснулась? - он положил периодику в аккуратную стопку. - Теперь мы наедине. Все еще думаешь, что я боюсь тебя?
Он встал, сделал несколько шагов и замер.
- А помнишь, как мы впервые встретились? Тогда, на моем юбилее. Ты пела какую-то дребедень. Знаешь, что мне подарили друзья? - он достал из ящика трюмо изогнутый кинжал в затейливых резных ножнах. - Красиво, правда? А я все думал: когда он мне пригодится?
Он подошел к кровати, сел рядом с ней, словно заботливый родственник у тяжелобольного.
- Оглядись вокруг. Запомни каждую деталь. Здесь все могло стать твоим. Жалеешь?
Она помотала головой.
- Прости, тебе придется помолчать. Эта дешевка, твоя мать, скверно тебя воспитала. Чуть-чуть покорности, и ты бы стала моей девочкой. Сладкой послушной девочкой, - он медленно провел пальцами по разбитой щеке, шее, ключице. - Я бы даже позволил тебе набрать сироток. Не стесняйся, здесь все свои. Я же знаю, что ты не можешь родить.
Он положил ладонь на ее живот и с деланным сочувствием вытянул губы. Она отвернулась.
- Ну-ну, не прячь свои слезки. Не порть мне удовольствие, - он с силой взял ее за подбородок и заставил смотреть на себя. - Вот ведь ирония! Ты готова была продаться за нее, а она убила твоего ребенка и сделала тебя бесплодной. Ты удивлена? Ах, да, ты же не знала... Она призналась мне в наш первый разговор, чтобы я не питал иллюзий насчет наследников. Рассказала, как подсовывала тебе таблетки для аборта. Жаль... Мне бы хотелось наполнить твой животик, смотреть, как ты наливаешься зрелостью, как ты извиваешься от боли, чтобы сделать мне подарок. Я люблю роды. Завораживающее зрелище. Но видишь, я готов был обойтись без этого, настолько ты мне понравилась. Такая мягкая и такая недотрога. И что ты с собой сделала? Ты только взгляни! Какие-то обрубки вместо волос, вульгарные черные глаза, дешевые картинки... На кого ты похожа? Теперь мне не жалко будет тебя изуродовать. Хуже не будет.
И он рванул ее майку, с треском разодрав ткань до пупка. Варя яростно дернулась, и железные кольца глубоко впились в запястья. По вискам стекали горячие дорожки, но она не закрывала глаза. Только проговаривала про себя проклятия и ждала, когда он отклеит скотч.
- Вот так. Я давно хотел посмотреть на тебя, - с коротким лязгом он извлек из ножен кинжал. - Проверим, каков он в работе?
Просунул лезвие между чашечками бюстгальтера, потянул вверх, и ткань лопнула.
- Отлично. То, что надо, - Газиев оглядел ее тело, провел кончиком кинжала по груди.
Она задержала дыхание.
- А знаешь, я именно так себе тебя и представлял. Теперь женщины любят загар. Моя новая девочка целыми днями торчит в солярии. Надо будет поменять ее на кого-нибудь вроде тебя.
Он отложил кинжал на тумбу и взялся за пуговицу на джинсах. Стащил штаны до колен, остановился.
- Серьезно? - он усмехнулся. - Простые хлопковые трусишки? Внутри ты все та же маленькая девочка, разве нет?
Газиев встал, прошелся по комнате, как будто ее здесь и не было, вынул запонки и педантично уложил их в маленькую коробочку. Потом закатал накрахмаленные рукава с белоснежными манжетами, распахнул гардеробную и в задумчивости остановился перед вешалкой с десятками кожаных ремней.
- Да, вот этот, - он снял с крючка широкий коричневый экземпляр с золотистой пряжкой. - В нем я был в тот день. Символично, ты не находишь?
Он вернулся к ней, окинул взглядом, словно на память, обмотал ремень один раз вокруг ладони и, широко размахнувшись, хлестнул ее по животу. Она беззвучно содрогнулась.
- А ты терпеливая, - удовлетворенно заметил он. - Мы бы поладили. Ну-ка, а так?
На белой коже розовела вторая полоса. Варя молчала. Ремень со свистом прорезал воздух. Раз, другой, третий. Нетронутых участков почти не осталось.
Он швырнул ремень на пол и расстегнул молнию на своих брюках.
Она вдруг с улыбкой сощурила глаза.
- Чему ты радуешься?! - его ноздри раздувались, на лбу выступил пот.
Она гортанно засмеялась. Он уцепился за край липкой ленты и резко рванул. Ее как будто ткнули ртом в крапиву. Она размяла губы и теперь уже откровенно расхохоталась.
- Что ты ржешь? - злобно воскликнул Газиев. - Говори!
- Посмотри налево. Выше. На шкафу. В этой вычурной фигне. Видишь маленький черный объектив? Тебя снимала скрытая камера. Ублюдок.
Только бы не ошибиться, только бы камера осталась на месте... Она сжала кулаки.
- Откуда ты?.. Как она туда попала? - он в замешательстве переводил взгляд с Вари на крошечную камеру.
Есть! Господи, спасибо!
- Я была у тебя в гостях совсем недавно. Вернее, у своей подруги и ученицы, - она удовлетворенно наблюдала за его реакцией. - У Амиры.
Даже боль не могла помешать ее триумфу.
- Прислуга говорила что-то... Кажется, она приводила подружку, они пели... Это была ты?!
- Я, Ильдар, я. Все это время, пока ты искал меня с листовками, я была очень близко. Не правда ли, дети - самое дорогое, что у нас есть?
- Сука! - процедил он. - Что ты ей наплела?
- Ничего. Ты такое дерьмо, что сделал все за меня.
- Я убью тебя! Голыми руками! - на лбу у него вздулись кривые дорожки вен.
- Пожалуйста, - ровно произнесла она. - Вот только ты забыл про камеру.
- И что? Я ее сейчас же уничтожу.
- Неужели ты, преуспевающий бизнесмен и потенциальный политик, не разбираешься в современных технологиях? Или считаешь дурой меня? Камера передает запись в облачное хранилище. Мои люди сохранят резервную копию.
- Твои люди?! Кем ты себя возомнила? Ты думаешь, я поверю в этот наглый блеф? С такими дешевыми тряпками у тебя бы не хватило даже на самого неопытного программиста.
