Глупец (ЛП) - Майлз Синди (бесплатные версии книг txt) 📗
— Она знает, что ты любишь ее, — сказала Харпер, положив голову мне на плечо. — Она это знает.
Некоторое время мы оба молчали, но затем Харпер нарушила тишину.
— Как ты думаешь, я стану когда-нибудь нормальной, Кейн? Или кошмары навсегда останутся со мной?
— Мы вместе научимся быть нормальными, — сказал я.
Она ничего не ответила, но крепко обняла меня, и я почувствовал ее вздох. Вздох облегчения? Лишь время покажет. Я знал, что это будет нелегко и что впереди ждет долгий путь. Нас обоих ждет. Но главным образом ее.
Харпер уснула, но когда снова проснулась, начала плакать. В ужасе. Кричала о том, чтобы ее не запирали в психушке. Я погладил ее по волосам, обнял, и когда кошмар закончился, она все еще продолжала всхлипывать и тяжело дышать, а затем рассказала мне еще одну вещь, от которой у меня просто крышу снесло.
— Вчера я нашла Коринн Бель мертвой в постели, когда приехала к ней.
Я посмотрел на нее. Я не знал, что сказать, потому просто взял ее за руку.
Харпер резко рассмеялась.
— Даже после смерти она не могла не сделать мне гадость.
— О чем ты? — спросил я.
— Она давным-давно отняла у меня Рождество, Кейн. А вчера, вчера она просто растоптала его.
На ум пришла мысль.
— Нет, — сказал я нежно, и когда брови Харпер вопросительно изогнулись, я улыбнулся и сказал:
— Мы вернем его обратно. Сегодня.
Она подняла голову.
— Что?
Я встал и протянул ей руку.
— Идем со мной.
Нерешительно улыбнувшись, она взяла меня за руку, и я потянул ее, заставляя встать, ее легкое, как перышко, тело поднялось. Это еще одна вещь, над которой мне надо будет поработать.
Каким-то образом Коринн Бель удалось убедить Харпер в том, что она совершенно бесполезна и что ей надо относиться к своему телу с осторожностью — в первую очередь, это касается еды. Лишь только мысль об этой старой карге вызывала ярость. Я был рад, что она мертва и что Харпер нашла ее мертвой. Однажды у всего этого будет логическое завершение. И я сделаю все возможное и невозможное, чтобы ускорить этот процесс.
У дверей я взял пуховик Харпер, помог его надеть, взял топор, валяющийся на полу, и мы вышли на улицу, морозный декабрьский воздух ударил в лицо. Новая кожаная куртка, которую я получил в подарок от Бракса на Рождество, защищала меня от холода. Я притянул Харпер к себе и направился к поленнице. Огляделся по сторонам.
— Что ты ищешь?
Я поцеловал ее в висок.
— Увидишь.
Наконец, я нашел то, что искал, и пошел прямиком в лес, это была приличная по продолжительности прогулка с учетом морозного рождественского утра и кусающего нас обоих морозного ветра. Она прижалась ко мне, и я понял, что люблю ее. Люблю чувствовать ее тело рядом с моим, люблю запах ее волос, люблю мягкость кожи, то, как она смотрит на меня. Мы с ней похожи. Мы делили демонов, делили страхи.
Мы делимся исцелением друг с другом.
Войдя в лес, среди сосен мы нашли что-то, более или менее подходящее на роль рождественской ели. Маленькое деревце, но это все было не важно.
Это будет наше первое Рождество. Первое из многих.
— Отойди, женщина, — поддразнил я и отодвинул Харпер в сторону. Я стал рубить елку, срубив, посмотрел на нее.
— Ты сумасшедший.
— Ты любишь сумасшедших.
— Только если этот сумасшедший — ты.
Я взял елку за ствол, и мы пошли обратно к дому Бель.
Подставки под елку не было, огоньков и шариков, чтобы ее украсить тоже, я поставил деревце у каменной стены возле камина, и она уже начала пускать смолу. Наша елка была небольшой — чуть больше метра.
В следующем году у нас будет правильное Рождество.
В этом году? В этом году была отправная точка, прошлое остается позади.
Мы прогоняем прошлое сильнейшим пинком под зад.
Я обнял Харпер за плечи и усадил под елкой.
— Не двигайся, закрой глаза и не открывай, пока я не скажу.
Она закрыла свои прекрасные глаза.
— Хорошо-хорошо.
Я выбежал на улицу, к своему пикапу, вытащил коробку, которую мне помогла завернуть Оливия. В два прыжка преодолел крыльцо, быстро вбежал внутрь и присел рядом с Харпер, и просто не мог отвести от нее глаз.
— Уже можно смотреть? — спросила она.
Я продолжал пялиться, любуясь каждой черточкой ее лица.
— Пока нет.
Она улыбнулась, и я поцеловал ее, затем положил коробку ей на колени.
— Теперь можно.
Она открыла глаза.
Посмотрела на коробку, аккуратно прикоснулась к красному банту и стала потихоньку его развязывать. Она делала это так медленно, что я чуть не выхватил у нее коробку и не распаковал подарок за нее. Затем Харпер посмотрела на меня и мое сердце сжалось в груди — ее глаза были полны слез.
— Так красиво, — сказала она и ее голос дрогнул.
Я напомнил себе, что нужно дышать.
— Открывай его, глупышка.
В этот момент я вдруг понял, что несмотря на слово, вырезанное у меня на спине пьяницей отцом, которому вообще нужно было запретить иметь детей, я вовсе не был глупцом, совершенно не был. Я точно не глупый парень.
Я смотрел, как Харпер медленно развязывает бант, замечая, что у нее дрожат руки, и это огорчило меня на мгновение, ведь у нее было все и в то же время ничего. Такие простые вещи, как красный бант на коробке, делают ее счастливой.
Она никогда не получала подарков от любимых людей.
С этого момента все будет по-другому.
Она открыла коробку, несколько секунд смотрела на то, что было внутри, затем посмотрела на меня и бросилась мне на шею. Коробка упала между нами.
— Новый фотоаппарат! — сказала она возбужденно. — Кейн! — она осыпала все мое лицо поцелуями, а затем поцеловала в губы, так нежно, медленно и эротично. Завершив поцелуй, она посмотрела на меня, ее глаза сияли, такое редко можно увидеть в современном мире. Я знаю людей, встречал многих, но такого в глазах не видел никогда.
Благодарность. Чистая, неприкрытая благодарность.
И еще кое-что было в ее глазах, то, на что я очень надеялся.
Любовь.
— Мне нравится, — сказала Харпер, погладив меня по подбородку, затем снова поцеловала, отстранилась и посмотрела мне в глаза, наши лица были на расстоянии дыхания.
— Я… я люблю тебя, Кейн МакКарти, — нежно, так нежно это было сказано.
Мое сердце вновь сжалось. Для меня это было новое ощущение. Оно было… всепоглощающим. Я поцеловал ее в ответ, медленно, нежно, а затем на выдохе сказал.
— Я так люблю тебя, Харпер Бель, ты и представить себе не можешь.
Ее глаза расширились от удивления.
— Ты любишь меня?
Я не мог не рассмеяться. Я люблю. Это казалось невероятным, но я знал, что люблю ее точно так же, как и то, что я дышу.
— Да, я люблю тебя, и у меня есть кое-что еще для тебя, закрой глаза.
Она закрыла глаза, а я полез в карман и вытащил маленький круглый предмет, который пару дней назад нашел в антикварном магазине. Я взял Харпер за руку и положил его на ладонь.
— Отлично. Открывай глаза.
Реснички Харпер затрепетали, она открыла глаза, посмотрела на меня, затем на свою ладошку. Она вздохнула и аккуратно провела пальцем по латунному покрытию компаса. Харпер ничего не говорила, просто рассматривала компас.
Когда она посмотрела на меня, ее глаза вновь были наполнены слезами и благодарностью.
— Кейн, — сказала она, и ее голос дрогнул. — Я буду хранить его вечно.
— Это чтобы ты всегда находила свой путь, — сказал я, не сводя с нее глаз. — Свой путь ко мне.
Она снова обвила меня руками, и наши губы вновь слились в поцелуе.
— Я так счастлива сейчас, я никогда не была так счастлива за всю свою жизнь.
Я крепче прижал ее к себе.
— Я тоже.
Затем она подскочила, брови нахмурились.
— А я тебе ничего не подготовила в подарок.
Я посмотрел на нее. Посмотрел прямо в глаза. Мне казалось, мы можем читать мысли друг друга. Но на всякий случай я все же сказал это вслух.
— Ты подготовила и даже уже подарила, за это я тебе буду благодарен всю жизнь, Харпер.
