Будь покорной, малышка (СИ) - Ваниль Мила (хорошие книги бесплатные полностью .TXT) 📗
— Не больно?
— Все в порядке, леди.
Она кивнула и так же обработала другой сосок.
— Это же не в первый раз, малыш?
— Не в первый, леди.
— Ты вытерпишь больше? — она показала ему цепочку и грузик.
— Да… леди.
Цепочка соединила колечки зажимов, грузик повис посередине.
— Малыш?
— Все хорошо, леди.
— Мне не нужно напоминать о стоп-слове?
— Нет, леди?
Она не умела быть жестокой. Жесткой — да. Но все же заботливой и ласковой, насколько это было возможно.
И все же…
— Нет, леди! — воскликнул Егор, когда увидел эрекционное кольцо. — Я же…
И осекся, заметив ее свирепый взгляд.
— Простите, леди…
— Стоп-слово?
— Нет, леди.
— Еще один звук против, и на задницу неделю не сядешь, — «ласково» пообещала Марина.
Он сглотнул, но больше не смел возражать. Кольцо плотно сжало член у основания. Марина с удовольствием осмотрела саба: от мысли, что это красивое тело в полной ее власти, сладко заныло внизу живота. Она взяла в руки флоггер.
Разогрев получился чудесным. Егор вздрагивал, поджимал ягодицы, выгибался в струну, пока она обрабатывала его тело. Ягодицы, бедра, спина, грудь. Досталось и члену — скорее щекочущие, чем обжигающие удары, но малыш так очаровательно пугался и сопел…
— Десять паддлом, десять тростью, десять плетью, — объявила Марина.
Она не просила считать и не приказывала переносить порку молча. Про себя она решила, что на этот раз не будет сдерживать руку до первой слезинки, а если Егор окажется стойким, то до плети. Ей хотелось, чтобы он заплакал, чтобы боль смешалась со слезами.
И это произошло, на седьмом ударе тростью. Она видела — он не хотел, сдерживался из последних сил. Не кричал, только шумно дышал после каждого удара и стонал сквозь зубы. И все же слезы покатились из-под крепко зажмуренных век. Марина прижалась животом к напряженному члену и поцеловала Егора в губы. Он удивленно распахнул глаза, но ответил на поцелуй.
— Потерпи еще немножко, малыш, — шепнула она и снова встала сбоку.
Еще три тростью, почти такие же болючие, как и предыдущие. А плеть лишь играючи погладила истерзанные ягодицы. Егор все равно задыхался от слез, принимая ласку, которой Марина его наградила. Она целовала его спину, спускаясь ниже и ниже, осторожно касаясь губами вспухших рубцов на ягодицах. Он так сладко вздрагивал, что у нее намокли трусики.
— Руки? Сильно затекли? — спросила она, готовясь к продолжению.
— Терпимо, леди.
Она осторожно сняла зажимы, дважды заставив его задыхаться от боли. Пощекотала пером член, и Егор выгнул спину, застонав. Подула на капельку жидкости на головке члена.
— Леди, умоляю…
— Рано умолять, малыш.
Она резким движением вытащила пробку, но лишь для того, чтобы поставить на ее место вибратор.
— А-а-ах… Леди-и-и…
— И все равно рано, — смеясь, ответила она.
Второй вибратор нежно коснулся мошонки, скользнул выше по стволу члена, поласкал головку. Вытаращенные глаза Егора, в которых плескались изумление и восхищение одновременно, стали для Марины лучшей наградой.
— О л-леди-и-и… — только и смог выдавить он, задыхаясь.
Она имела его сзади и спереди, да еще и с кольцом на члене.
— Продержишься три минуты, разрешу тебе полизать мои ножки, — мурлыкнула на ухо Марина. — Пять — поиграть с грудью. Семь — сделать мне куни.
— Жестокая леди… Ай!
Естественно, за дерзость саб тут же получил шлепок. Не по попе — по члену.
— Ты что-то сказал? — поинтересовалась Марина.
— Нет, леди. Да, леди. А-а-а…
Кроме ахов и стонов он больше ничего не мог произнести. Чего она и добивалась. Егор кончил через шесть минут, обессилено повиснув на цепях, но она решила не придираться — он сам не следил за временем.
К счастью, Егор быстро пришел в себя и смог стоять на ногах, когда Марина отстегивала наручи, иначе она его ни за что не удержала бы. Как будто он знал, что маленькой леди будет нелегко дотащить его до кровати.
— Отдохни, — велела она, уложив его на живот. — Я все сняла, осталось обработать рубцы.
Он не возражал и тихонько постанывал, когда она мазала ягодицы гелем. А потом как-то сразу провалился то ли в сон, то ли в дрему. Марина прилегла рядом, переводя дыхание. Только сейчас заметила, в каком она взъерошенном состоянии. Часто дышит, и сердце бьется, как сумасшедшее, и в трусиках мокро, как будто это ее только что довели до оргазма.
Ничего такого не было, но состояние умиротворения нахлынуло приятной и теплой волной. Что и говорить, она переживала, как Егор воспримет ее очередной эксперимент. Он запрещал пытать член — она нарушила запрет. Пусть это легкая пытка, но все же. Ей хотелось попробовать, а ему понравилось. И вибратор на кончике члена… М-м-м…
— Леди, я хочу получить свою награду.
Она вздрогнула и открыла глаза. Надо же, уже проснулся, стоит на коленях у ее ног, прямо на кровати. И смотрит нагло, и чуть ли не облизываясь, как кот на сметану.
— Можешь начать с правой ножки, — милостиво разрешила Марина.
Мягкие пальцы нежно коснулись бедра, погладили кожу и, подцепив резинку, потянули чулок вниз.
37
Кира повисла на шее у Ильи, едва он переступил порог квартиры. Прибежала из кухни, не вытерев мокрые руки и уронив по пути табурет. Илья приподнял ее, чтобы поцеловать, и удивился слезам, брызнувшим из глаз.
— Как ты, котенок? Все в порядке? — встревожено спросил он.
— Да. Да, в порядке, — поспешила заверить его Кира. — Прости, я просто соскучилась.
— Я тоже соскучился. М-м-м… Пахнет вкусно.
— Обед готов. Ты сначала в душ? Я тебе помогу?
— Я в душ, котенок. Если ты меня отпустишь, конечно, — пошутил Илья. — Но один.
— Илья… — Она отпрянула, сообразив, что вцепилась в него мертвой хваткой.
— Мы это уже обсуждали.
Он легонько щелкнул ее по носу, поцеловал в макушку и пошел в спальню. Кира осталась в прихожей, разочарованно провожая его взглядом. Они и раньше расставались, и даже дольше, чем на неделю, но она то училась, то работала. А сейчас у нее первые настоящие каникулы за несколько лет, и… и лучше бы их не было вовсе!
Вернувшись на кухню, Кира домыла посуду и плеснула на лицо ледяную воду. Неудивительно, что Илья от нее бегает — она превратилась в бездельницу и плаксу. И ленивую клушу! Хотела же встретить его в соблазнительном нижнем белье, в ошейнике — чтобы он ни секунды не сомневался, что она — его саба. А в итоге провозилась на кухне дольше, чем планировала. Отчего с самого утра так кружится голова?
Она стала накрывать на стол, прислушиваясь к звукам из спальни. Дождалась, когда щелкнула дверь в ванную комнату, и на цыпочках подкралась к ней. Шумела вода, и Кира дернула за ручку, чтобы подсмотреть в щелочку… и обнаружила, что дверь заперта.
Это открытие потрясло ее так, что она чуть не задохнулась, хватая ртом воздух, как рыба, выброшенная на берег. Илья никогда от нее не запирался! Никогда…
Она заставила себя вернуться на кухню и обессилено опустилась на табурет. Мысли путались, изнутри жгла обида. Все вокруг твердили: «Илья тебя любит». И она поверила. Она и сама чувствовала его любовь — всегда, все эти годы. И все исчезло, как только она забеременела?
Нет, не сразу. Илья не оттолкнул ее. И эта сессия с пет-плеем… Кира всхлипнула и закусила костяшки пальцев. Она была прощальной? После нее все и началось.
«Тебе нельзя, вредно для ребенка».
«Кира, прекрати, нам нельзя».
«Котенок, только ванильный секс, и давай подождем результатов обследования».
Она нетерпелива. Илью это раздражало. Он заботился об их ребенке, а она — о себе, о своих потребностях. Он разочаровался в ней.
В спальне зазвонил телефон Ильи. Кира даже не шелохнулась. Раз и навсегда выученный урок — нельзя хватать чужой телефон. Впрочем, и Кирины звонки никогда не проверялись.
Чуть позже она услышала, как Илья с кем-то разговаривает. Кира запретила себе плакать. Если прямо сейчас она закатит истерику, легче никому не станет. Лучше она будет милой, улыбчивой, заботливой… Она быстро окинула взглядом кухню. Все убрано, стол накрыт. И бросилась к себе в комнату — посмотреть на себя в зеркало и прихорошиться.
