Любовь не по правилам (СИ) - Гонкур Галина (книги без регистрации полные версии txt) 📗
Напрасно Резеда на неё надеялась и совета от неё ждала. Нечего ей посоветовать. Не понимает, похоже, Маша ничего в этих вещах. И список «этих вещей» очень длинный, на самом деле: можно ли жить в семье без любви? Не грех ли заменять любовь благодарностью или осмотрительностью? Чем можно жертвовать ради другого человека, а чем — нельзя? И, пожалуй, главный вопрос, ответа на который Маша не только не находила пока, но даже не знала где искать — что такое настоящая любовь? В качестве ответа на все эти вопросы у Маши на руках — только набор чужих сценариев. В этой борьбе, похоже, каждый сам за себя и в соответствии со своим жребием.
* * *
Эти мысли продолжали кружить в Машиной голове и на следующий день с утра, пока она разбирала накопившиеся в почте письма. Телефон зазвонил очень неожиданно, резко вырвав ее из задумчивости, так, что она даже несколько разозлилась. Скосив глаза на экран смартфона, она увидела, что звонит Геля — значит, надо ответить:
— Чего тебе?
— Какая ты сегодня некуртуазная, — недовольно фыркнула в трубку Геля. — Где вежливость то, хотя бы дежурная?
— Ага, щас только кринолины по оттоманке расправлю и книксен тебе запилю, — не осталась в долгу Маша. — Чего хотела то? Я тут в задумчивом миноре, а ты меня отвлекаешь.
— Мне тебя сегодня сильно не хватает.
— Это сейчас была вежливая фигура речи или случилось чего, тебе помощь нужна?
— И фигура, и случилось. В обед будешь в офисе? Я заеду поговорить? Помощь нужна, в основном, интеллектуальная.
— Буду. Рада, что мой интеллект тобою высоко оценен. Давай, приезжай, короче. Все нормально у тебя? А то такая таинственность, намеки — «случилось» там у нее чего-то.
— Да не переживай. Не во мне дело, у родственников проблемы, я посоветоваться хочу.
Кстати, всего одно интервью только осталось, с Маратом, мужем Кати. И надо будет Виталию звонить, журналисту. Встретиться, отдать записи разговоров с парами. Сильно сомнительно, что ему это поможет в написании материала. Но мало ли. В конце концов, она не журналист, ему, может, виднее.
Интересно, а смогла бы она свести эти рассказы в какой-то связный текст? Наверное, должна быть какая-то центральная идея, или вывод. Что-то такое, что могло бы объединить рассказы этих совершенно разных людей в одно общее целое. А что это может быть? Может, любовь? Они все видят в своих отношениях любовь, говорят о любви, задумываются, можно ли назвать любовью и счастьем те отношения, что царят у них в семьях. Именно поэтому вопросы Маши на эту тему совсем не ставят их в тупик — судя по всему, они и сами об этом размышляют.
Или, может, общая и центральная идея всех этих разговоров — это судьбы, сценарии? Дороги, так сказать, которые мы выбираем? И насколько сами, самостоятельно мы делаем этот выбор? Или это всё рок, судьба, фатум? И трепещи не трепещи, старайся не старайся — всё уже выбрано за тебя, где-то там, наверху? Тогда не стоит тратить усилий на борьбу с собственным жребием. Но верить в это не хочется. Если это так — то жить не интересно. Человек — не трамвай, чтобы ехать четко по данным рельсам. Как бы узнать правду, как же оно на самом-то деле?
Забавно, как все по-разному представляют себе любовь. Маша стояла у окна, пила кофе из любимой кружки с влюбленными бегемотиками (кругом любовь, что ты будешь делать!) и смотрела на крыши родного города.
Вот, например, взять какого-нибудь инопланетянина, с Тау Кита или Альфы Центавра. И показать ему все эти семьи по очереди, и сказать: смотри, это всё любовь? Он, наверное, в ответ вытаращит свой единственный зеленый глаз на ложноножке и скажет: фигассе! Да нет никакой любви, фигня это всё какая то на постном масле! Нет, про масло он, наверное, не скажет. Вряд ли на Тау Ките есть постное масло, и на Альфе Центавра тоже вряд ли.
А Маша бы ему в ответ сказала: сам ты фигня на постном масле! Циклопа мы не спрашивали ещё про любовь! Чего-то прямо аж разозлилась она. Сама придумала, сама разозлилась. Она, может, только-только про любовь понимать начала, так, как не понимала всю свою предыдущую жизнь. Что любовь — это не всегда карамель и романтика. Не всегда это благородные порывы, букеты в утренней росе и рука-об-руку-волосы-назад к закату, или рассвету. Главное, наверное, это чувство единого целого, внутреннего понимания, что — пара, семья, потерять друг друга очень страшно, и слава богу, что удалось найти, могли бы пойти по разным дорогам и разминуться. А букеты и закаты с карамелью — это уже опционально, может быть, а может и нет. Это когда партнер — как рука или нога, кусок тебя. «- Любите ли вы свою ногу и как сильно? — О, я ещё не задумывался. Но точно люблю. И точно не готов потерять». И в этом смысле она молодец. Не зря все эти годы работала. Медаль на грудь повесить себе вполне можно.
Вообще ужасно всех жалко. И мужчин, и женщин. Детские психологические травмы, не изжитые к такому взрослому возрасту, комплексы, страхи…Это как невозможность вдохнуть полной грудью — невозможность жить полной жизнью, не вырывая из неё окровавленных кусков. И идешь такой по жизни, весь в келоидных рубцах, глаз косит, нога приволакивается — и радуешься жизни остатками организма.
Хотя, и сама Маша не без проблем, не без внутренних шрамов и увечий. Иначе бы трудностей с устройством личной жизни у неё бы не было. И такого количества неудачных попыток её устроить — тоже. Поневоле пожалеешь, что не буддист и не веришь в несколько реинкарнаций на этой планете. А как было бы хорошо: впитав весь опыт первой жизни, всю мудрость и знания, выйти второй раз на старт уже с такой форой! И уж там показать всем, что мы ого-го как можем!
Геля приехала в обед, как и обещала. Маша решила сразу перейти к деловым вопросам:
— Ну, рассказывай, что там у тебя стряслось.
— Фейхельбаумов моих помнишь? Ну, друзья родителей моих, из Коробчевска, мы еще с Генкой к ним в Израиль несколько раз на отдых ездили? Потом мы с тобой их младшую, Стефанию, тут в Москве присматривали, пока она по контракту в Европу не уехала? — начала издалека Геля.
— А, ну да, припоминаю что-то такое. И Стешу помню, конечно, да. Красивая девочка, с удивительной внешностью — какая-то, как Мила Йовович из «Пятого элемента», представительница внеземной цивилизации прямо. И что, что там не так?
— Проблемы у них. Вернее, не у них самих, а у сына их, Матвея. Он сейчас, оказывается, в России. Натворил чего-то, какая то мутная финансовая история — они мне по вотсапу звонили, связь была не очень. Поняла только, что там проблемы и что нужна наша помощь.
— Это про него ты мне рассказывала, что парень с детства с наклонностями Остапа Бендера? — начала что-то такое припоминать Маша.
— Ну, да. Но такого Бендера, образованного и продвинутого, — подтвердила Машины догадки Геля.
— Так, и чем я тебе могу быть полезна?
— Понимаешь, они мне телефон его дали. Я позвонила в выходные, такой странный разговор произошел. Сначала Матвей этот вообще отрицал, что с ним что-то не так и очень натурально удивлялся моему звонку и вопросам. Но тут же положение, сама понимаешь, какое, не могу же я тёте Вере и дяде Георгию сказать, что все нормально — я ему звонила, и этим ограничиться. Они беспокоятся, переживают, им подробности нужны.
Тогда я стала на него немножечко наседать — он сдался, рассказал мне про какой-то свой проект, по описанию, очень похожий на финансовую пирамиду. И подтвердил, что да, правоохранительные органы им здорово заинтересовались. Я, естественно, попросила подробностей, но он сказал, что разговор не телефонный. Договорились, что я к нему приеду, в Электрозаводск, пообщаемся. Я хотела тебя попросить со мной съездить, как-то мне одной сильно неуютно. Генку просить не хочу, толку от него никакого. Только ныть всю дорогу будет «ну, всё уже? поехали домой?». Пусть лучше дома с детьми останется. Съездишь, Маш, а?
О, снова Электрозаводск. Ей же как раз туда еще раз надо, вспомнила Маша, еще же одно интервью осталось, с Маратом, мужем Кати. Очень кстати всё складывается. И Геле помогу, и с Маратом встречусь, обрадовалась Маша.
