Игрушка для хищника (СИ) - Шарм Кира (книги регистрация онлайн .txt) 📗
Что я должна делать? Чему верить?
Тому, что рассказал мне об отце ОН, или…
Или все же позвонить?
Родная кровь…
Единственный родной после бабушки человек… Отец…
Нет, — встряхиваю головой, отгоняя от себя все те ужасы, что говорил Артур и что я сама, собственными глазами видела тогда на экране. Он ошибся со мной, — значит, может ошибаться и насчет моего отца! Да нет, — конечно же, он ошибается! Такого просто не может быть!
Клочок бумаги обжигает руку, — а что, если все, что рассказал насильно взявший меня в жены человек, окажется правдой? Может, лучше и не знать его, собственного отца? Переживу ли я еще раз такие откровения?
Но дрожащие пальцы уже сами набирают нацарапанный ручкой номер.
— Да? — отзывается хриплый резкий голос.
— Георгий? Это я. Света…
— Да, моя родная, — голос теплеет, и на сердце ставится тоже хоть чуточку, но уже тепло… Родная кровь… То, чего у меня никогда не было… Отец…
* * *
Нет, все, о чем рассказывал Артур — просто не могло быть правдой!
Этот человек — он вел себя со мной, просто как принц из сказки.
Общаясь с ним, я чувствовала, как будто я его — самое бесценное сокровище.
Хотя… То, что произошло в моей жизни, все же не давало так просто поверить.
Артур ведь тоже был когда-то совсем другим…
Я все ожидала подвоха.
Того, что маска слетит и под ней я увижу какого-нибудь монстра.
Но этого не происходило, — и с каждым днем я расслаблялась, отогреваясь и приходя в себя.
Даже не знаю, было бы это возможно, если бы я не встретила отца…
Он не давил.
Ни на чем не настаивал.
Мы просто гуляли по набеежной долгими вечерами.
Он рассказывал мне о своей нелегкой жизни, о том, как с самого низа, будучи никем, пробивался и добивался всего, что у него есть.
А было у него немало, — это я уже поняла. Бизнес, политика, связи… Многое было. И все же — он откладывал все свои дела ради того, чтобы провести время со мной.
Расспрашивал о моей жизни, сокрушаясь, что не мог быть рядом, пока я росла, о том, что мне пришлось так непросто.
О маме, правда, почти не говорил, — только то, что она была необычайно красива.
Там, где бизнес, — всегда и большие сложности.
Всегда есть конкуренты, готовые убрать тебя или вынудить к чему-то силой и оружием. Всегда война, — вопрос лишь в том, в какой она фазе находится. Иногда — в жесткой, иногда — на уровне политических игр. Но война — всегда, без остановки.
Он говорил, что моя мама изчезла. Скорее всего, — ее просто выкрали, чтобы давить на отца. Он прочесал все, что только мог, — но так и не нашел ее. Был уверен, что ни она, ни я — не выжили.
Это было страшное прошлое.
Мое прошлое.
И, — увы, я понимала, что так, как раньше, — спокойно, — уже не будет, и, похоже — никогда. Теперь, когда у меня появился отец, меня всегда будет преследовать опасность. Точно так же, как это было бы, останься я вместе с Артуром.
Поэтому отец и не спешил объявлять всем о нашем родстве. Не хотел ставить под удар. И я в этом была с ним согласна.
Я так и не поняла, что именно они не поделили с Артуром.
Это была какая-то давняя вражда, — и отец даже не отрицал, что иногда вопросы решались силой. И даже стрельбой.
Что ж.
Я знала, с самого начала, что Тигр — не семечками торгует. Пуля у него в плече все мне сказала о том, как он живет. Но я любила его так, что готова была мириться. Мириться практически со всем.
Артур…
Я отгоняла от себя все более и более навязчивые мысли о нем.
Но они проникали в мои сны, — и здесь уже ничего нельзя было поделать.
Я вскакивала на постели, будто вживую чувствуя на себе его руки, его жаркое дыхание. И сжимала пальцами простыни, запрещая себе плакать. Забыть. О нем нужно было забыть. Ради того, чтобы жить дальше.
Первое время я шарахалась от каждого шороха.
Но Тигр меня не искал, — а, значит, забыл.
Это принесло облегчение, но почему-то в последнее время все чаще стало отдавать глухой болью.
Неужели все его чувства — были ложью? Неужели сумел забыть — вот так, просто, за несколько дней?
Я ожидала бурных выяснений. Думала, он приедет, станет звонить, будет где-то подкаралиуливать. Да чего угодно! Даже того, то передумает, когда хмель в голове развеется, и, не слушая никаких возражений, просто затолкнет меня в машину и вернет к себе, прорычав уже привычное «ты моя, Света».
Да, я этого боялась.
Но… Теперь его полное равнодушие саднило болью и обидой. Неужели для него — вот так все неважно? С глаз долой — из сердца вон? И все? А как же вся та любовь, которая, — ведь была же!
И которая сейчас, на расстоянии, по прошествии времени, напоминала о себе все чаще, вытесняя с каждым днем по капельке весь ужас, который пришлось пережить?
Сейчас я готова была поговорить с Артуром, — и многое бы отдала за эту возможность. Но… Он не пытался. Ни встретися, ни позвонить, ни как-нибудь связаться со мной.
А ведь я…
Да, я почти приняла все то, что он сделал, то, как поступил.
Нет, не говорю, что бросилась бы сразу же в его объятия, но…
Где-то в глубине души, я его все-таки простила.
Только терерь, немного успокоившись, смогла как-то переварить, разложить по полочкам его рассказ той нашей ночью.
Представляла себе, как он был разъярен.
Артур всегда жил в жестоком мире, — и можно было понять его жестокость. Но никогда бы, осознанно, по своей воле, не причинил бы мне зла.
Это знало мое сердце, которое с каждым днем все больше тосковало по нему.
И, несмотря на то, что отец помог мне перевестись в новый престижный университет, несмотря на то, что меня теперь окружали парни, заинтересованно поглядывающие на меня, зовущие на свидания, я с каждым днем все больше чувствовала тоску по нем, — тому единственному, которому я таки отдала собственное сердце. По нему, которому была готова простить все.
Я снова надела обручальное кольцо, чтобы ко мне перестали приставать и звать на свидания. Одна мысль о том, что другой хотя бы попробует меня поцеловать или обнять, казалась предательством. Даже не Артура, — самой себя.
И верила, что это колечко — тонкая, незримая ниточка, которая по-прежнему связывает нас. Каждый раз глядя на него, думала — он все-таки вернется, все — таки придет. Ведь… Не дают просто так клятвы. И, даже если я свою произносила и под его угрозой, каждое слово из тех, что сказала тогда, в храме, — навечно выжглось в моей душе. Они были моей истиной, моим всем, — и снова и снова и готова была все это повторить, — тысячу раз, — перед ним, перед Богом, — не только словами, всей своей жизнью, каждым днем с ним рядом. И я верила, — он тоже не мог произнести их зря.
Но…
Я больше не была ему нужна. Совсем. Выжег и забыл.
Как ненормальная, смотрела все светские хроники, надеясь, что промелькнет, хотя бы на экране, любимое лицо. Так хотелось его увидеть, — пусть так, пусть даже издалека.
Боялась и хотела одновременно.
Ведь прекрасно понимала — окружающие его женщины зря времени уж точно не теряли! Особенно та брюнетка.
Ждала. Каждый миг — ждала.
Дергалась от каждого щороха, — но теперь уже с надеждой, что он все-таки появился.
Даже, кажется, однажды, сидя в университетском кафе, рассмотрела его спину, от чего сердце чуть не вылетело из груди. Но… Нет, видно, — показалось. Фигура растворилась в толпе.
Его не видно было нигде — и даже в новостях о политической жизни, хоть там так любят брать интервью у завидных холостяков, — ведь наша женитьба так и осталась для всех втайне. Но… Артур как сквозь землю провалился.
Наверное, снова вернулся на остров, — он говорил, что сейчас его основные дела именно там. И пару раз летал туда, после того еще, как мы переехали.
И меня простреливало насквозь жгучей болью — как только представляла себе, что в том самом нашем доме он сейчас точно так же, как меня, целует другую. Как подхватывает ее на руки и несет в спальню. Как берет, обжигая поцелуем, не добравшись, не дотерпев до постели, опрокидывая прямо на ковер или прижав к перилам лестницы. Как закрывается с ней от всего мира, как когда-то со мной… Как шепчет ей слова, в которых я растворялась…
