Собирай меня по осколкам (СИ) - Сью Ники (электронные книги без регистрации .txt, .fb2) 📗

Хлопнула дверью.

Ступенька через ступеньку.

В глазах пелена, в голове туман. Его голос. Улыбка.

Слезы на щеках.

Я умру… в этот раз я точно умру.

Глава 42 - Тимур

Почти до шести утра я ковырялся с кодами, какая-то муть выходила, однако смог добить финалочку. Ненавижу переделывать за кем-то. В таких случаях проще с нуля, но самому. Да и быстрей по итогу, чем искать чужие ошибки. Если бы не любимая фирма, ни за что не взялся бы. Но тут попросили, а своего первого работодателя я уважаю и ценю во всех отношениях. Не смог отказать.

Проснулся почти в два часа дня. Зевнул, глянул на подушку, Маши не было. Очевидно, смысл ей валяться со мной до обеда. Встал, потянулся, закинул ноги в тапки и поплёлся в ванну. Почему-то был уверен, моя любимая кашеварит на кухне. Она вчера так активно готовила, мне аж стыдно стало, что не могу помочь создавать для нас праздник. Единственное, что печалило – это поездка в Израиль. Ночью Арни прислал билеты, и я вспомнил про конференцию. Грустно стало, это ж почти на неделю разлучимся. Потом я почесал макушку и подумал, почему бы не взять Машу с собой. Она развеется, мы погуляем по красивым местам, финансы, к счастью, позволяют. Билеты решил купить утром, как обговорим. А то мало ли, может, я каких-то планов не знаю.

Однако, когда вышел после душа, не нашел Уварову. Ее не было на кухне, да и в спальне тоже. Я щелкнул чайник и уселся на стул. Начал набирать Машу, только мобильный ее оказался прямо перед моим носом – рядом с ноутом.

- Странно, - удивился вслух. Я честно выждал почти час, потом поднялся на этаж выше. Мало ли, к себе ушла, готовить что-то здесь не получилось. Кто знает этих женщин. Однако никто не открыл. Я звонил раз десять, стучал, тишина. А потом на шум вышла соседка. Пожилая дама, с которой мы пару раз пересекались.

- Нет ее, - буркнула она, собиралась уже зайти к себе, но я остановил.

- Вы видели Машу?

- Видела! Выбежала сранья из подъезда, куртка расстёгнута. Я домой шла, а она вся в слезах. Даже не поздоровалась.

- В слезах? – сердце у меня будто замедлило ход, но тут же ускорилось, готовясь разорвать легкие.

- В слезах, - крикнула тетка, хлопнув перед моим носом дверью.

Я подошел, хотел постучать кулаком, однако рука зависла в воздухе. Вряд ли старуха знает, что случилось с моей Машей. И ведь что-то однозначно случилось, раз и телефон, и сумку бросила. Куда могла умчаться? Да еще и в слезах? Черт!

Спустился к себе, надо бы бежать, искать ее. Только адрес не знаю, даже отследить никак не могу, потому что мобильник здесь. В голове щелкнуло, и я потянулся к сотовому: по последнему вызову будет понятно. Как назло, там стоял дурацкий пароль. Попытался ввести разные комбинации, ничего не подошло. Тогда включил ноут, была у меня программка, которая позволит хакнуть.

Щелкнул по точпаду, и сердце бухнуло. На экране отразилось письмо от Арни. Билеты в Израиль. А что, если… да ну! Быть не может. Не могла же она?.. А что, если могла? Нет! Нет! Это из ряда фантастики.

Минут десять мне понадобилось, чтобы взломать пароль через прогу. Подключил гадежет к ноутбуку через порт. Полез смотреть, а там ни одного исходящего или входящего. Никто не звонил ей.

- Твою м… - произнес вслух, проводя рукой по лицу. Значит, все-таки дело в этом письме. Только сейчас почему-то осенило: мы должны были, наверное, поговорить о прошлом. Все расставить по полочкам, а что делали? Занимались сексом и ловили кайф от того, что снова вместе.

Где мне теперь ее искать?

Я взял телефон, покрутил в руках и кинул на стол. Ни одной мысли. Просто ни одной. Какого черта она не подошла ко мне? Почему не спросила про это проклятое письмо, почему убежала? Вены заливала горячая кровь, к горлу накатывала злость. О чем я думал вчера, позавчера и остальные дни. Твою ж…

Минут десять сидел, разглядывая потолок. Потом поднялся, оделся и побежал вниз. Я найду ее. По крайне мере, должен. Выхода нет. Мы поговорим, покричим друг на друга, и будем смеется, какие дураки оба. Только так и никак иначе.

Я искал Машу весь гребаный день! Обошел каждый квартал в районе нашего дома, съездил в общагу к ее подруге, даже притащился домой к отцу. Вот кто офигел при виде меня. Анатолий Викторович чуть не упал, стоял и хлопал глазами, будто призрака увидел. Видимо дочурка не рассказывала ему о том, с кем встречается. Зато поведал я. Наврал, правда. Сказал, ушла из дома, телефон забыла, я, мол, волнуюсь.

Дирек потер переносицу, даже войти пригласил неожиданно. Но я отказался. Если приглашает, значит, Маши у него нет, и не будет.

Вечером, часов в восемь, я вернулся в свою квартиру. Хлопнул дверью, разглядывая мобильник на столе. В углу до сих пор стоял рюкзак Уваровой. Не возвращалась она. Снова поднялся наверх, постучал, покричал. Опять вылезла тетка и сообщила – дома никого нет.

Что делать дальше, куда идти? Я не знал. Уселся в подъезде возле квартиры Маши, облокотился о перила, упираясь головой в холодную железяку. Вытащил сотовой, провел пальцем по экрану. Зашел в галерею, а там ее фотки. Красивая. Улыбается. В телеге сообщения с ее голосом. Милые глупости, от которых дух захватывает.

- Куда ты пропала, дурочка? – произнес, разглядывая экран. Мозгами понимал, наверное, Маше нужно время подумать обо всем. Но как мне быть? Второй раз она решила сбежать. Черт. Проклятое чувство дежавю. Как и три года назад. Не поговорила. Не спросила.

Я вдруг задумался, неужели Маша никогда не ощущала мою любовь? Неужели я мало делал, неужели отдавал себя не до конца? Да, за спиной вагон грешков. Да, наше общение началось не с той ноты и это сложно простить. Но… Мне казалось, плохое осталось в прошлом. Мне казалось, мы начали с чистого листа.

В подъезде послышались голоса, я подскочил. Почему-то решил – Уварова идет. Побежал вниз, сердце бухало, достигая глотки. Меня колотило, перед глазами плыло. В груди полыхал огонек надежды. Маленький. Последний. Очень нужный. А потом он погас. Я остановился на лестничной клетке, замечая незнакомых женщин. Они улыбнулись, проходя мимо: такие веселые, живые. На их фоне я был ходячим трупом.

Захотелось выпить. Много. Чтобы перестать метаться, чтобы не разрывало внутри, чтобы не кровоточило так. Меня словно обливали кипятком по открытой ране. Проклятое чувство. Давно забытое.

Дома я открыл виски и залил в себя разом два стаканчика. В квартире не горел свет, не звучали поздравительные речи, по телеку не шел голубой огонек, в воздухе не витал запах салатов и мандарин. Я сидел на кухне, сжимал стакан, а когда сжимать было невмоготу, добавлял в него спиртное. Алкоголь обжигал все органы, и пустой желудок. Думал, станет легче, но почему-то не становилось. Тупая боль будто проникала глубже, а в голове мелькали воспоминания.

Мы держимся за руки. Гуляем. Она улыбается, откидывает забавные шуточки, тянется обнять меня. Вот привстает на носочки, а вот мы целуемся. Слишком жарко, чтобы не захотеть продолжения. Она трепет меня по волосам. Ставит тарелку с ужином, наблюдает с интересом, как я будет пробовать ее стряпню. Смущается. Черт. Маша так забавно смущается.

Я провел рукой по лицу, покачиваясь на стуле. Облокотился о стенку, запрокинув голову к потолку. За окном искрили салюты, озаряя небо разноцветными шапками. Незнакомые голоса кричали поздравления, стаканы чокались.

Как же бесит все. Кому-то слишком весело, а у меня вены превратились в натянутые жгуты. И один единственный вопрос на языке: почему…

42.2

Маша не вернулась. Она словно внесла меня в личный черный список. Наглухо закрыла дверь, забила ее гвоздями и повесила табличку с тремя буквами. Посыл отличный, я бы сказал отменный. Под алкоголь он меня забавлял, но на сухую выворачивал наизнанку.

Первого вечером приехали родители. Жаль, конечно, что они застали в таком виде любимого сына. Я еле на ногах стоял, после очередной попойки. Мать была в шоке, начала расспрашивать, охать, переживать. Бошка трещала, а от ее нотаций, казалось, туда забивают гвозди молотом. Зато отец подхватил под локоть и затащил в ванну. Умел он быть жестким. Закрыл дверь на замок, включил ледяную воду и практически силой запихнул меня под струи. Я орал на него, пытался махать руками, но толку не было. Он же трезвый, явно сильней будет.