Игроки и жертвы (СИ) - Костадинова Весела (книги серии онлайн TXT, FB2) 📗
— Ужасно, да, — кивнула я, глядя ему прямо в глаза, — но, если бы в эту же секунду кто-то захотел разжечь вашу ненависть ко мне или к кому-то из вас, они бы точно так же сфабриковали "правду". Вспомните, за эти годы когда были разные ситуации и времена, он всегда оставался здесь, на этом заводе, для вас всех. Мог бы кинуть, вывести деньги и уехать, а он здесь! Работает, живет. И да, - я зло подняла голову, - если уж вам так это интересно – спит со мной! А уж как и в каких позах – это наше и только наше дело! – голос звенел от сдерживаемых чувств.
От этих слов рабочие враз кто-то покраснел, кто-то отвел глаза, кто-то сдержал невольную улыбку. Атмосфера менялась, я чувствовала это кожей. Злилась, чувствовала, как дрожат руки, но заставила смотреть себя прямо и гордо. Пусть думают, что хотят – хуже уже не станет.
Михаил Игнатьевич, до сих пор красный от смущения и стыда, тяжело вздохнул, наконец, кивая, и тихо, но громко для всех, проговорил:
— Виноват, Кирилл Алексеевич… Агата, — слова давались ему с трудом. — За годы всякое бывало… А в этот раз, прости, сам не подумал, как все на самом деле повернуть могут… Я… я просто… поверил… Вы дрожите, Агата, - он накинул мне на плечи свою спецовку.
- В порядке все, Миша, - спокойно ответил Кирилл, стараясь одной рукой остановить кровь из носа, второй, все крепче обнимая меня. Его рука тоже дрожала.
Рабочие, собравшиеся вокруг, словно медленно приходили в себя после эмоционального шока. На лицах отражалась смесь облегчения и задумчивости, кто-то смотрел с уважением, кто-то, в растерянности, уже отворачивался, словно стараясь переварить произошедшее наедине.
— Давайте работать, — произнес Кирилл, и голос его, звучавший теперь уверенно и спокойно, наполнил пространство знакомой уверенностью, как будто возвращая людей к привычной жизни.
Толпа медленно начинала расходиться, около нас оставались только охрана, руководители и растерянный рабочий.
- Иди, Миш, - спокойствию голоса Кирилла можно было только позавидовать, - у тебя смена начинается.
- Мне теперь заявление писать? – тихо спросил тот.
- Я тебя разве отпущу? – ответил Кирилл. – Иди работать, а не дурака валять.
Михаил Игнатьевич замер на секунду, словно не веря своим ушам. В его взгляде читалось облегчение, смешанное с глубокой благодарностью, но он сдержанно кивнул, тихо ответив:
— Спасибо, Кирилл Алексеевич. Не подведу.
Кирилл слегка кивнул, давая понять, что разговор окончен, и Михаил, все ещё в смятении, развернулся и направился к своему цеху. Его спина была напряжена, как будто он всё ещё переживал произошедшее, но в его шаге ощущалась тень спокойствия.
Когда он ушел, Кирилл медленно выдохнул, не убирая руку с моего плеча. На лице его было сосредоточенное выражение, как будто он взвешивал последствия каждой своей реакции, каждого сказанного слова. Охрана и руководители, оставшиеся с нами, казалось, ждали его дальнейших указаний, но Кирилл вместо этого повернулся ко мне.
- Ты как? – спросил едва слышно.
- Лучше, чем ты, - я задела его разбитое лицо.
- Ух, - влезла Илона, - да у вас тут прям сериал мексиканский. Я б лучше не придумала! Кадры вышли – зашатаешься. Вас столько на видео снимали, что мне уже ничего делать не надо….
- Заткнись, Илона! – рыкнул на нее Кирилл, укутывая меня в спецовку Михаила. – Пошли обратно, - он повернулся к сопровождающему главному инженеру, - отменяй аппаратное.
- Нет! – возразила я, - нет. Кирилл, людям нужны объяснения. Твоим людям. Мы их дадим…. Без камер, без журналистов.
- Хватит на сегодня с тебя, - возразил он. – Достаточно, Агата.
- Это мне решать, не тебе, - возразила тихо, глядя на него снизу вверх.
Кирилл сжал губы, явно сдерживая всплеск эмоций, но, встретившись со мной взглядом, всё-таки медленно выдохнул, отступая.
- Она права, Кир, - сквозь зубы пробормотала Илона, - у вас отлично получается.
Обратно к заводоуправлению шли молча. У меня слегка кружилась голова, но не от пережитого шока, а от своей реакции на него. Я не готовила речь, не планировала ничего подобного. Я просто…. Говорила. Защищала. Кого? Себя? нет…. Напали не на меня, напали на Кирилла. И напали за дело. За то, что он на самом деле сделал.
Если бы моя реакция была расчетливо планируемым шагом – я бы это поняла, мы каждый играли свою роль. Но когда эта роль вдруг стала не только ролью?
Я планировала выступить на аппаратном, с четко заготовленной речью по плану, понимая и зная, что именно должна говорить – это уже не раз и не два обсуждалось с Илоной и Киром. Но здесь и сейчас все произошло настолько быстро, что моя реакция не была расчётом. Тогда что заставило меня действовать так?
Краем глаза я видела, что Кир хочет подойти ближе, но Илона не дала ему это сделать, схватив за руку, и я была ей благодарна за это.
Я достала свой телефон и посмотрела время – было начало девятого.
- Агата… - Кирилл все-таки задел меня за локоть, - давай перенесем…
- Кир, - достаточно жестко ответила я, - я перенесла свою оперативку в штабе на 11, ради твоей, давай не будем менять планы на ходу. Как показала практика, мы готовы уже ко всему.
Аппаратное проходило в большом актовом зале, и когда мы вошли – зал был почти полон.
Кир сел на свое место, Илона заняла место в первом ряду кресел. Для меня кресло оказалось по правую сторону от Кирилла.
Взгляды собравшихся тут же скрестились на нас двоих с такой силой, что на секунду стало жарко. Да, мне и раньше приходилось выступать перед людьми, однако не в качестве одного из основных спикеров. Все руководство предприятия: от заместителей Кира до начальников цехов, от бухгалтеров до начальников отделов, от технологов до мастеров. Многие из них уже знали, что произошло на территории, возможно кто-то был и свидетелем. Мои глаза метались по залу, машинально выискивая знакомые лица. Илона, Ирина Николаевна, смотревшая на меня с пониманием, болью и жалостью, кое-кто из начальников отделов, кого знала лично. Меня слегка затошнило – одно дело врать незнакомым и малознакомым людям, другое – тем кого знаешь неплохо. И тем, кто знает тебя.
Кирилл сидел рядом внешне сохраняя каменное спокойствие. Однако его рука, лежавшая на столе рядом с моей едва заметно дергалась, словно он сдерживает желание нервно постучать пальцами по столу.
- Коллеги, - голос его звучал ровно, сдержано и отстраненно, в его голосе прозвучала едва уловимая твердость. — Сегодня у нас есть множество вопросов, касающихся не только текущих дел комбината, но и обстоятельств, вызвавших определенные… недоразумения. К сожалению, в сложившихся обстоятельствах, мое молчание будет в первую очередь подлостью по отношению к вам. Мы много лет работаем вместе, вы знаете, через что прошел комбинат за эти годы и какие на нас сваливались сложности. Я благодарен каждому из вас за работу и слаженные действия в кризисах. Именно поэтому сегодня собрал вас здесь. Вы как никто другой имеете право знать про ту грязь, которая вылилась не только на меня, но и на дорогого мне человека. Грязь, цель которой уничтожить меня, мою репутацию, мою работу и в конечном итоге – всех нас. И в данной ситуации мне жаль только одного – что сейчас здесь сидит человек, который оказался впутан в эту омерзительную игру насильно.
Я пристально следила за лицами людей. Они смотрели пытливо, кто-то чуть прищурив глаза, а кто-то аккуратно достав телефон и снимая нас на видео.
Кирилл заметил движение телефонов, но не остановился и даже не замедлил свою речь, будто признавая, что в сложившейся ситуации скрывать что-либо уже бесполезно.
Я осторожно задела его за руку, накрыв своей. Он посмотрел на меня и повернул ко мне микрофон, признавая мое право оправдать его. Рука под моей слегка дернулась.
- Коллеги, - я едва заметно откашлялась. – Многие из вас знают меня, многих знаю я. Я работала на предприятии всего один год, но узнала многих из вас, кого-то даже оформляла на работу.
