Большое кино - Гаррисон Зоя (бесплатные версии книг txt) 📗

— Если вы имеете в виду, что я не следую кинематографической моде, тут вы, пожалуй, правы. Можете называть меня Кит.

— Спасибо, Кит. Я говорю именно об этом.

Либерти вырвала из блокнота испорченные листки и нашарила в сумке карандаш. «Еще не время», — сказала она себе, наткнувшись на черепашку, и, подняв глаза, покраснела: Кит смотрела на нее пристально, не мигая.

— Вас беспокоит ситуация с «Последним шансом»? — поспешила спросить Либерти.

— Беспокоит, — медленно ответила Кит. — Мы столкнулись с кое-какими проблемами и решили притормозить, пока не найдем решение.

— Говорят, каждый день отсрочки обходится «Горизонту» в сто пятьдесят тысяч долларов?

— Я не привыкла разглашать бюджет. Кинофильм надо оценивать по его достоинствам, а не по бюджету.

— Вы хотите сказать, что «Последний шанс» не превысит бюджет? Разве вам не придется раскошеливаться на «золотые» сверхурочные?

— «Последний шанс» — не очень дорогой фильм. Нам пришлось сильно потратиться на покупку права экранизации, но превышение первоначальной сметы пока что невелико. Просто трагедия на съемочной площадке создала специфические проблемы.

— Как по-вашему, почему Монетт Новак совершила самоубийство именно на съемках, а не в каком-нибудь другом месте? Это не вызывает у вас тревоги?

— «Тревога» — не то слово, которое отражает чувства, вызванные у меня смертью мисс Новак.

— Вы уже нашли ей замену?

— Да, вчера.

— Неужели? На кого же пал выбор?

— Я отвечу, но не для печати. Мы предложили роль неизвестной актрисе по имени Верена Максвелл Александер.

Рука с зажатой в ней лепешкой замерла у рта Либерти.

— Верена Александер? Дочь Раша Александера?!

— Да.

— Мир тесен! — Либерти поспешно отхватила зубами кусок лепешки.

— Еще как тесен! — подтвердила Кит. Ее слова походили на хлопок дверью.

— Мне казалось, что дочь Александера работает фотомоделью. — Либерти сгорала от любопытства. — Разве она не подписала контракт с парфюмерной компанией «Руба»?

— «Последний шанс» станет ее кинодебютом.

— Понятно. — Либерти почувствовала, что пришла пора достать «Кэмел». — Скажите, у вас есть догадки, почему мисс Новак вернулась к наркотикам?

Кит сразу же насторожилась.

— Я не вмешиваюсь в частную жизнь, мисс Адамс.

— Джей Скотт считает, что тут замешаны личные проблемы.

— Мне об этом ничего не известно.

— Монетт встречалась с Биком Кроуфордом, и тот утверждает, что расстался с ней именно из-за ее наркомании.

— Вот как?

— А еще он утверждает, что после него она перешла к Рашу Александеру. — Кит стала крутить сережку, и Либерти сразу догадалась, что это признак волнения. — То есть Раш Александер…

— Я этому не верю. На съемочной площадке не бывает секретов: я бы знала, если бы…

— Действительно, звучит не очень убедительно: мистер Александер счастлив в браке, и вдруг… Да, и вот еще что, зачем ему пристраивать на роль свою дочь, в то время как замысел состоит в том, чтобы закрыть картину и получить страховку?.. — Либерти лихорадочно соображала. Если роль Лейси досталась дочери Раша, то не имеет ли он и в самом деле отношения к гибели Монетт? Что, если миссис Новак не такая уж сумасшедшая? Но зачем убивать молодую актрису и отдавать ее роль своей дочери, если они все равно закроют картину, польстившись на страховку? Бессмыслица какая-то!

— Кто вам это сказал? — Кит подалась вперед. — Я не верю, что Арчер уже принял решение.

— Может, и не принял, — бросила Либерти и впервые посмотрела на Кит в упор, потом отхлебнула чай — остывший и горьковатый. — Еще болтают, что Брендан Марш угрожает отказаться от роли.

Кит расширила глаза, ее зрачки сверкнули, как черные кинжалы.

— Брендан?

— Я слышала это вчера вечером в Лос-Анджелесе.

— Интересно, от кого?

— На этот вопрос я не могу ответить.

— Почему?

— Потому что дала обещание молчать.

— Вот как? — Кит медленно помешивала ложечкой чай и сверлила Либерти взглядом. — Вы способны играть в таинственность, когда речь идет о таких серьезных вещах? К тому же лично к вам это не имеет ни малейшего отношения.

— Ну, если вы так к этому подходите…

— Как еще к этому можно подходить, мисс Адамс?

— Пожалуйста, называйте меня Либерти — Кит застыла, как пантера, приготовившаяся к прыжку, и Либерти решила, что пора переменить тему:

— Когда я была у вашей матери на Зваре…

— Послушайте, Либерти, — перебила ее Кит, — «Последний шанс» крайне важен для меня, для киностудии, для всех, имеющих отношение к фильму. Услышав от вас такое серьезное сообщение, я не могу оставить его без внимания.

— А я не могу подвести человека, оказавшего мне доверие.

Напрасно я вообще об этом заговорила. Так продолжим?

Если бы у Кит был хвост, он бы наверняка нервно задергался. Глубоко затянувшись сигаретой, Либерти решила считать молчание Кит согласием и продолжала:

— Я только что вернулась со Звара. Он, конечно, впечатляет, но там так пустынно! Как вы спасались от скуки?

— Иногда на Зваре бывало очень оживленно. — Казалось, Кит была рада переключиться на воспоминания. — Мать приглашала друзей из Европы и Штатов и позволяла им жить у нас по многу месяцев. Какие приемы она закатывала! Художники, актрисы, искатели приключений, бродяги… В общем, личности Помню одну женщину, носившую мужскую одежду и возившую грузы по всей Америке.

— Звучит экзотически, — сказала Либерти, — но разве это подходящая компания для девочки? Там были дети вашего возраста?

Кит покачала головой:

— Арабских девочек не выпускали из дома, поэтому я играла с мальчишками — сыновьями и племянниками эмира. Тогда я была такой смуглой, что меня принимали за арабку.

— А вы арабка?

— Нет, — удивленно ответила Кит. — Неужели похожа?

— Не в этом дело. — Либерти хотела продолжить, но не посмела: Кит не знает, кто ее отец… — У вас потрясающая мать.

— Так считают многие.

— Правда ли, что вы не разговариваете?

— А вот это вас не касается.

— Если это правда, моя задача сильно усложняется.

— Но я не ставила перед вами никаких задач…

— Да, не вы. Ваша мать!

Кит чуть не подпрыгнула.

— Вот оно что! Мне надо было сразу догадаться, откуда ветер дует. Только Китсия могла сговориться с «Метрополитен».

У Либерти под стулом зазвонил телефон.

— Простите. — Она схватила трубку. — Алло!

— Мисс Адамс? Вас спрашивает мистер Рейсом.

— Сейчас я не могу ответить, перезвоню ему позже.

Но Рейсом уже разговаривал с ней:

— Здравствуйте. Я о вас думал. Как Лос-Анджелес? — Его голос звучал слишком соблазнительно, и Либерти пожалела, что его нет рядом.

— Сейчас я не…

— Хочу пригласить вас на прием завтра вечером. Моя крестная дочь Верена празднует…

— Знаю, знаю! Спасибо, я с радостью. Послушайте…

Кит злорадно наблюдала, как Либерти выпутывается из сложной ситуации.

— Еще одно. Либерти. Вопрос, который не может ждать.

— Спрашивайте.

— Вы знакомы с Эбеном Пирсом?

— Обсудим это позже. Сейчас у меня интервью, и…

— Знакомы или нет?

— Да, но…

— Вы меня разочаровываете. Либерти.

Она покраснела и пролепетала что-то невразумительное.

— Надо было сказать мне раньше. Ладно, мы еще к этому вернемся.

Услышав короткие гудки. Либерти повесила трубку и робко взглянула на Кит:

— Простите. На чем мы остановились?

Кит лишь пожала плечами. Исчерпав все методы, а может, из желания погасить улыбку удовлетворения на лице Кит, Либерти наконец решилась и достала из сумки черепашку.

Поставив ее на середину столика, она устремила на Кит полный любопытства взгляд. Кит побледнела, медленно, словно преодолевая боль, поднялась из-за стола и попятилась от черепашки.

— Простите за бестактность! — пролепетала Либерти. — Надо было вас подготовить…

— Уберите это с глаз долой!

— Но ваша мать…

— Ничего не желаю слышать, вам понятно?