Эликсир бессмертия (СИ) - Зотова Анна (читать хорошую книгу полностью txt) 📗
Только с большой натяжкой можно было бы назвать это здание вокзалом — скорее, это была станция. Маленькая кирпичная станция в густой тени тополей; две старые литые урны по обеим сторонам двери. Они заглянули внутрь, но, кроме бомжа, спящего с поджатыми ногами на картонке у батареи, больше никого там не было.
— Будем ждать, — спокойно объявил Лоренц. Похоже, он не чувствовал опасности, которая окружала их со всех сторон. А Аня чувствовала, она очень хорошо чувствовала, что они попали в окружение, да-да, они окружены со всех сторон и за ними сейчас следят десятки враждебных глаз. Опасность таилась на втором пути, где неподвижно стоял товарный поезд, груженный лесом, опасность испускала густая щетка кустарника, растущего вдоль тротуара, и темные кроны деревьев, где могли запросто скрываться враги. О том, что здесь очень опасно, недвусмысленно намекала непроглядная темень, обступавшая станцию, даже в самом воздухе, слегка пахнущем креозотом, была разлита опасность, вынуждавшая Аню едва дышать.
«Трусиха!.. Ну я и трусиха!.. Тоже мне, л-летописец!..»
Они вышли под свет фонаря и вообще оказались как на ладони. Сверху, над их головами, вился вокруг лампочки рой мошкары. Собаки, лениво лающие вдали, вдруг замолчали. И в наступившей тишине стал отчетливо слышен гул мощного двигателя — к станции приближалась машина. Доктор Лоренц повернул голову в сторону этого ужасного звука и несколько секунд с любопытством слушал, как он нарастает.
— Продукция Страны восходящего солнца. — Голос у него был на удивление будничным, спокойным, словно находился он не черт знает где, а в каком-нибудь ресторане на Тверской. — Думаю, «Ниссан».
Ане очень хотелось верить, что Сергей где-то рядом и сейчас видит их и тоже слышит звук машины. Он в этот миг был ее единственной надеждой. «Надо было ехать в Москву, в Москву! — пронеслось в мозгу. — Зачем тебе это приключение?..»
Скоро слева показался спаренный свет сильных фар, а сразу за ними — глыба машины. Похоже, это был джип. Он остановился по другую сторону станции; захлопали дверцы.
Держа в левой руке портфель, а правую сунув в карман брюк, Лоренц глядел в ту сторону и слегка покачивался с пятки на носок. Выражение его лица оставалась по-прежнему предельно невозмутимым. «Он вообще-то понимает, что сейчас может произойти, гад? — мельком подумала Аня. — Сереженька, видь, пожалуйста, нас!»
— Нервы, Анна? — вдруг спросил доктор и сдержанно улыбнулся. — Не нужно так переживать. Все хорошо.
И вот, наконец, они появились — двое: один коренастый, широкий, во всем черном, второй высокий, наоборот, в белой футболке. Обогнув станцию, они не спеша шли на свет и о чем-то вполголоса говорили. Звучно хрустела под ногами всякая дрянь.
— А вот и мы! — издалека заговорил коренастый с нарочитым весельем в голосе. — А вот и вы!.. И одна из вас бабец!..
Аня стояла чуть позади доктора и кому-то молилась, чтобы Птушко был рядом. Кому она молилась, трудно сказать.
Вот бандиты вышли на свет, и оказалось, что оба они в масках. Вернее, в полумасках из серой ткани, закрывавших глаза, переносицы и часть щек. Большие, неправильной формы прорези для глаз делались, по всему видно, наспех. Обоим парням было лет по тридцать: загорелые, с короткими стрижками, очень крепкие, особенно тот, который был повыше, в белой футболке. До Сергея ему, конечно, далеко, но по сравнению с изящным доктором Лоренцем выглядел он впечатляюще. Это были не те, которые похищали Клену. Какой-то общей повадкой похожие на тех, но другие. Значит, убили именно тех. Странным образом спокойствие доктора начало передаваться Ане.
— Ты, значит, родственник с бабками? — спросил высокий доктора, и Аня сразу узнала его голос. Это он разговаривал с ней по телефону.
— Вы правы, — негромко ответил Лоренц. — Родственник — это как раз я.
— А это зачем? — кивнул длинный на Аню. — А ну-ка пошла на хер отсюда!
И в ответ на эту грубость что-то такое отьявленно-реактивное взыграло вдруг в Ане.
— Ах ты тварь! — с лютой, лютейшей злостью процедила она. — Сам пошел! — И, почувствовав на себе недоуменно-одобрительный взгляд доктора, добавила: — Отсюда!
Что-то такое неуловимое появилось в воздухе помимо опасности — Аня почувствовала это.
— Сгинь, дура! — дружелюбно посоветовал коренастый, доставая сигареты из кармана тесных штанов. — У нас разговор. Оно тебе надо? — Он прикурил, глаз не сводя с Ани, выпустил дым в ее сторону.
— Пусть она будет, — властно произнес Лоренц. — Давайте по делу.
— Ну, как хотишь! — Длинный оказался сговорчивым человеком. На Аню он не смотрел. Он вообще не принимал ее всерьез. — Давай при ней. Бабки привез?
— Допустим.
— Допустим или привез? А если привез, то сколько? Здесь они, что ли? — кивнул длинный на портфель.
— Это не имеет никакого значения, — ответил Лоренц.
Нет, он вел себя как-то странно. В подобной ситуации так себя не ведут. «На что он надеется? — Аня сунула руки в задние карманы джинсов. — Сейчас они отнимут портфель, увидят, что денег там нет, и что же будет?»
— Как это «не имеет значения»? — Длинный начал заводиться, голова качнулась у него влево-вправо. — А ну-ка быстро засветил бабки! — И его рука двинулась в сторону портфеля. И одновременно с этим зашипели, заискрили изоляторы на столбе, и редкая цепочка огней, тянувшихся вдоль платформы, разом погасла. Остался гореть только фонарь, под которым они стояли.
— Замыкуха, бля, — произнес коренастый. И вдруг ни с того ни с сего сильно зашумело в кронах деревьев, по ним словно ударил порыв ветра, и в ту же секунду Аня почувствовала, как у нее заложило уши. В воздухе начало что-то стремительно нарастать, нагнетаться, и это нарастание какой-то совершенно неведомой силы вдруг стало гнуть к земле толстый фонарный столб, натягивая провода с одной стороны и ослабляя с другой.
— Чё такое? — Длинный отпрянул от Лоренца, в ужасе глядя на столб — как лопается бетон в месте сгиба и сыплется крупная крошка, обнажая внутреннюю арматуру. С тонким певучим звуком стали рваться провода, а фонарь продолжал гореть, но все ярче и ярче, медленно приближаясь к земле. Аня не верила своим глазам.
Лоренц неподвижно стоял рядом, и лицо его ровным счетом ничего не выражало. Погасли окна станции, и в ужасе, в диком животном ужасе закричал коренастый, глаз не сводя с фонаря, который достиг, наконец, земли и пополз в его сторону. Он швырнул сигарету и ломанулся во тьму, мгновенно его поглотившую. А длинный, как зачарованный, глядел на фонарь, медленно ползущий по земле и продолжавший гореть. Но вот и он очнулся, с диким криком бросился прочь.
Над станцией стоял в небе маленький багровый факел луны — только теперь Аня его заметила. Она не могла двинуться с места — до того все это было жутко и неправдоподобно. «Тика-тика-тика, — билось в ее мозгу, — тика-мика-мик…» Фонарь прекратил движение, но гореть продолжил, ярко освещая сигарету, над которой поднимался дымок.
— Пойдемте, Анна! — Доктор наконец вынул из кармана руку и легонько взял Аню за локоть. Она послушно пошла, глядя на черные глазницы станционных окон. Более ужасной картины, чем движение фонаря, она в своей жизни не видела, даже во время болезни, даже в бреду. Она машинально переставляла ноги, чувствуя на руке чужие холодные пальцы, и точно знала, что отдала бы полжизни за то, чтобы оказаться сейчас в теплом купе дополнительного поезда «Челябинск — Москва».
Да, это был джип — темно-серый «Ниссан» с блестящим багажником во всю крышу и лебедкой, нависавшей над бампером. Свет сильных фар упирался в кирпичную стену станции, и оба световых потока словно дымились. Крохотная площадь за станцией была усеяна битым стеклом, хрустевшим под ногами, но протектору джипа было на это наплевать.
Открылась задняя дверца, из машины выпрыгнул еще один крендель: невысокий, ладный, с наголо обритым черепом. В его лице было что-то азиатское, плутовское; он не видел, что произошло на платформе, поэтому был преисполнен оптимизма сверх всякой меры.
