Выбор (СИ) - Яфор Анна (бесплатная регистрация книга .TXT) 📗
Ее взгляд рассеянно скользнул по белым стенам коридора. Потом она судорожно втянула воздух, подняла руку, опуская на живот, и поморщилась. А в следующее мгновение посмотрела в упор на Павла.
— Все будет хорошо, — повторил он.
Губы Лизы шевельнулись.
— Не надо ничего говорить сейчас. Не напрягайся.
Она снова поморщилась.
— Пожалуйста…
Павла снова окатило волной ужаса. Только бы она осталась жива…
— Больно? Потерпи, родная, сейчас поднимем тебя в травму. Скоро станет легче.
Лиза протянула руку, хватая его за рукав.
— Нет…
— Что нет?
— Не в травму, к нам.
— Елизавета Андреевна, — вмешался Лосев. — Я понимаю ваше желание оказаться в родном отделении, но все же будет лучше, если вам окажут помощь именно в травматологии. Вы же понимаете, что там есть все необходимое.
Она как будто не услышала его. Вцепилась в руку Павла, впиваясь глазами в его лицо.
Соболев склонился над каталкой, вслушиваясь в неразборчивый шепот и накрывая своей ладонью дрожащие пальцы.
— К нам… пожалуйста… Мне нужна… твоя помощь.
Он похолодел, не понимая, что имеет в виду Лиза, но снова чувствуя, как липкий, животный страх переполняет все его существо.
— О чем ты говоришь?
Лиза облизала пересохшие губы и срывающимся шепотом выдохнула:
— Спаси нашего ребенка.
На мгновенье у него потемнело в глазах. Или это подступившие слезы заслонили весь остальной мир? Павел тряхнул головой, пытаясь прийти в себя и осознать услышанное.
Ребенок? Лиза ждет ребенка? ИХ ребенка? Выходит, прошлое не просто вернулось, на чаше весов теперь снова оказались сразу две жизни. И он не мог потерять ни одну из них. Не мог!
— Все будет хорошо, — повторил в третий раз, теперь вкладывая в эти слова новый смысл. — Я тебе обещаю. С тобой и с ребенком все будет в порядке.
Затем распрямился, оборачиваясь к Лосеву и натыкаясь на его ошеломленный взгляд.
— Поднимаем в наше отделение.
Все объяснения потом, сейчас было важно лишь одно: сдержать свое обещание.
Глава 51
Лиза не могла забыть его лицо — утратившее краски, напряженное и испуганное. И с такой любовью в глазах, которой прежде никогда не приходилось встречать.
Да и не хотела она забывать. Ни сейчас, ни когда-нибудь позже. Именно в тот момент, когда встретилась с его взглядом, поняла, что любит этого мужчину. Все еще и несмотря ни на что. И всегда будет любить. И еще знала: он сделает все мыслимое и немыслимое, чтобы спасти их ребенка.
Страх, который нахлынул на нее после аварии, едва Лиза только пришла в себя, отступил уже перед операцией, когда ей вводили местное обезболивающее. Она осталась в сознании, но усталость и стресс сыграли свою роль: все происходящее было как в тумане. И лишь откуда-то издалека доносился голос мужчины, которому она доверила свою жизнь. И не только свою, еще и жизнь крошечного существа, поселившегося в ее теле. И, слыша этот голос, Лиза поняла, что все будет в порядке. На этот раз непременно.
Павел склонился над каталкой, когда ее вывозили из операционной, и, снова игнорируя посторонние взгляды и чужие мнения, стянул маску и дотронулся губами до ее лба.
— Милая, все хорошо. Ребенок жив.
Сил отвечать не было, и Лиза лишь коснулась ослабевшими пальцами его лица, проведя по щеке к подбородку. Попыталась улыбнуться непослушными губами.
— Отдыхай. Тебе надо выспаться.
Тут и уговаривать ее не стоило: она уснула, едва оказавшись в палате. И проснулась, когда день уже был в разгаре. Долго лежала, не решаясь пошевелиться, просто рассматривая белые стены. Из приоткрытого окна доносилось щебетание птиц, а солнечные лучи, проникающие в помещение, были такими яркими, словно уже наступило лето.
Боли почти не чувствовалось. Дурманящая тяжесть в голове и слабость во всем теле, но и только. Лиза приподняла руку, опуская ее на живот, и прислушалась к своими ощущениям. Павел ведь сказал, что все хорошо. Значит, и сейчас тоже все в порядке.
Осторожно повернула голову, замечая на прикроватной тумбочке огромный букет кремовых роз. И еще один — нежно-розовых — чуть поодаль на подоконнике. Лиза улыбнулась: было совершенно очевидно, кто именно их тут оставил. Пришедшая проверить ее медсестра рассказала, что операция длилась несколько часов.
— Павел Владимирович возле вас всю ночь провел, пока вы спали, никому не позволил его заменить. И сам не уснул ни на минуточку, — женщина вздохнула, явно сочувствуя Соболеву. — А сегодня такой день напряженный, у него уже вторая операция с утра.
За простой заботой в ее голосе угадывалось нечто большое, но Лиза не почувствовала ревности. Лишь отметила про себя, что перед ней сейчас еще одна поклонница Павла. И с этим, наверно, ничего не поделать. Ему на роду написано производить такое впечатление на окружающих дам. Главное ведь, кому принадлежит его сердце.
А на этот вопрос ответ ей почему-то был очевиден. Она знала, что не только чувство вины и не только врачебный долг заставили его приложить столько сил, чтобы помочь ей. И не только признание о ребенке. Будь это даже совершенно чужой ребенок, Павел бы поступил так же. Потому что… потому что их связало нечто большее, чем работа, взаимная симпатия и страсть, и даже большее, чем трагедия в прошлом. А значит разве есть у нее право его не прощать? И разве может она не простить, чувствуя такую любовь к нему?
Она настолько погрузилась в свои мысли, что не сразу заметила, как дверь в палату приоткрылась, впуская мужчину в белом халате. Он подошел к кровати, осторожно опускаясь на самые край.
— Как ты, милая?
Лиза перевела на него глаза и нахмурилась, замечая, что за эту ночь он постарел на несколько лет. Глаза покраснели от бессонницы, на лице пролегли бороздки морщин. Бледный и безумно уставший.
Увидев, как изменилось ее лицо, он тоже нахмурился и взволнованно спросил:
— Что-то болит? Где?
Лиза мотнула головой, выдавливая улыбку.
— Нет, ничего не болит. Просто мне не нравится, как ты выглядишь.
— Ну прости, — он виновато развел руками. — Пугаю тебя своим потасканным видом. Явился… таким…
Она протянула руку, дотрагиваясь до его губ и заставляя замолчать.
— Ерунду не говори. Ты даже сейчас самый красивый мужчина из всех, кого мне приходилось встречать. Только такой уставший, что на это больно смотреть.
Павел склонился к ней, осторожно прижимаясь щекой к щеке, а затем уткнулся лицом в ее волосы.
— Мне уйти? Не хочу, чтоб тебе было больно.
— Надо было бы тебя прогнать, — отозвалась она, поднимая руки и поглаживая его плечи. — Чтобы ты отдохнул хоть немного, пока есть время. Но я такая жуткая эгоистка и не хочу, чтобы ты уходил.
Его дыхание участилось.
— Ты мне нужен. Вернее, нам…
— Вам… — срывающимся голосом повторил Павел. — Это звучит так красиво…
Лиза улыбнулась.
— А мне так странно чувствовать себя в роли пациентки в собственном отделении. Беременной пациентки. Расскажи мне обо всем, — попросила она, — потому что мои собственные ощущения не дают полной картины.
— У тебя сотрясение и несколько ушибов. Переломов нет.
— А кровотечение? Угроза все-таки была?
— Тебе повезло, если можно так сказать, — даже сейчас, когда он думал о том, что случилось, у него все переворачивалось внутри. Если бы удар пришелся чуть правее, не помогло бы никакое его мастерство. — Ребенок не пострадал. Тонус удалось снизить.
— Но ты все равно сделал ушивание, — Лиза дотронулась до его руки. — Все серьезно, да? Я по-прежнему рискую потерять малыша?
Павел переплел свои пальцы с ее и проговорил, серьезно глядя в глаза женщины:
— Ты его не потеряешь. Сейчас угрозы нет. Ушивание — для надежности, чтобы ты наверняка выходила большую часть срока. Точнее, вылежала, — он слабо улыбнулся. — Несколько недель придется соблюдать постельный режим. Ну, ты это и сама знаешь.
