Голос сердца - Тайл Элис (книги без регистрации бесплатно полностью сокращений .TXT) 📗
Глава 11
— Пойдем на кухню. — Фелисити взяла дочь за руку. — Я сделаю тебе сэндвич. Тебе нужно поесть.
Мадди позволила матери увести ее из спальни, легкая улыбка показалась на ее заплаканном лице.
Фелисити уловила эту улыбку и усмехнулась.
— Я знаю, так всегда говорят матери, верно? Мадди остановилась и внимательно посмотрела на мать.
— Мне это нравится. Фелисити покраснела.
— Неужели? И мне… — Она тихонько шмыгнула носом.
Мадди нежно провела ладонью по щеке матери.
— Твоя краска побежала.
— У меня, должно быть, ужасный вид. Мадди провела рукой по своему лицу.
— У меня тоже.
Фелисити обняла Мадди за плечи.
— Ну и ладно.
Проходя мимо гостевой комнаты, они услышали, что Тимми проснулся. Мадди привычно повернула в комнату, но Фелисити остановила дочь.
— Иди на кухню и подогрей бутылочку. Я справлюсь с Тимми.
Мадди наклонила голову.
— Ты уверена?
Фелисити потрепала Мадди за ухо.
— Некоторые люди вторично впадают в детство. Но почему бы — не в материнство? Мадди медленно покачала головой.
— Ты изумляешь меня, Фелисити. Я никогда не ожидала…
Фелисити задумалась.
— На самом деле я не уверена. — Она открыла дверь в гостевую комнату, какое-то мгновение глядела через плечо на Мадди. — Он славный малыш.
Мадди кивнула:
— Да.
Фелисити махнула ей рукой, поторапливая.
— Смотри, чтобы молоко не было слишком горячим.
— Нет-нет.
Спустя пять минут, когда Мадди уже наполняла бутылочку, вошла Фелисити с довольным, сухим и переодетым ребенком на руках.
Мадди надела на бутылочку соску.
— Ему надо дать лекарство. Когда я умчалась утром, я забыла сказать тебе об этом.
— Он болен? — В голосе Фелисити послышалась тревога. Фелисити вглядывалась в личико малыша. — Он прекрасно выглядит.
— Это всего лишь ушная инфекция. Фелисити поджала губы.
— У тебя тоже такое бывало…
— Да?
— Однажды доктор даже посчитал, что потребуется эта… аспирационная трубка. Я была в ужасе, несмотря на то что он сказал все, что мог, убеждая меня, что ты ничего не почувствуешь. Помню, я вздохнула с облегчением, когда он потом сказал, что в этом нет необходимости.
Мадди не находила слов. Она удивлялась, что ее мама говорит и ведет себя совсем как… мама.
Фелисити вручила малыша Мадди, чтобы она дала ему лекарство, а потом бутылочку с молоком, и направилась к холодильнику.
— Ты голодна?
— Нет, но вот ты, наверное, голодна. Фелисити обернулась к дочери.
— Что, если мы съедим по сэндвичу? И затем… если хочешь… поговорим о том, что случилось.
Мадди сразу напряглась, собираясь возразить. Она не хотела говорить о том, что случилось. Она не хотела говорить о Майкле. Не хотела думать о нем. Не хотела когда-либо снова его увидеть.
Фелисити повернулась к холодильнику и проверила его содержимое.
— Так, давай посмотрим, — сказала она, прежде чем Мадди смогла что-то ответить. — Что мне приготовить?
— В мясном отделении есть несколько холодных котлет. А хлеб — наверху.
— Замечательно. — Фелисити взяла три упаковки из мясного отделения. Затем вытащила горчицу и нашла батон хлеба.
Пока Фелисити готовила, Мадди наблюдала за матерью со смешанным чувством удивления и печали. Она не могла припомнить из своего детства хоть одной подобной сцены. Мадди вспоминала свои мечты, навеянные телевизионными шоу: вот мама готовит для нее ее любимые сэндвичи, наливает большой стакан молока, обещает сладости, если она съест все, что у нее на тарелке. Но как Мадди ни напрягала свою память, она видела только нянь, домработниц и соседок, которые действительно кормили ее ланчем. Если они не получали приглашения на обед от друзей или коллег Фелисити, то всегда, когда оказывались вдвоем, обедали в ресторанах. Рестораны не были роскошью для Фелисити. Рестораны были привычкой.
Фелисити просто положила мясо на ломтик хлеба, получила одобрение Мадди на горчицу и тщательно намазала ею другой ломтик хлеба, затем сделала сэндвич и разрезала его пополам.
— Тимми тебе не помешает? — спросила Фелисити, кладя половинку сэндвича на тарелку и поднося ее к сидящей Мадди.
— Конечно, — ответила Мадди. — С тех пор как у меня Тимми, я поняла, что матери или те, кто их заменяет, быстро овладевают способностями осьминогов.
— Да, — согласилась Фелисити. — Это насущная необходимость. Я часто сожалела, когда ты была ребенком, что у меня только две руки. — Она села за стол напротив Мадди, положив свою половинку сэндвича на пеструю, всех цветов радуги, салфетку, но не притронулась к еде. — Давай, — проговорила Фелисити. — Откуси и скажи мне, как он.
Мадди не могла не улыбнуться. По взволнованному, озабоченному лицу Фелисити можно было подумать, что речь идет о шедевре кулинарного искусства. Переложив Тимми на одну руку, Мадди взяла сэндвич и надкусила его.
— Очень вкусно, — сказала она, не успев прожевать.
Фелисити улыбнулась; гордость светилась в ее глазах, когда она взяла свою половинку.
— Конечно, не совсем как у «Росси», но неплохо. Тимми допил свою бутылочку, как раз когда Мадди и Фелисити закончили с едой. Фелисити встала.
— Теперь дай мне Тимми. Ему нужно срыгнуть. — Она улыбнулась, видя изумленное выражение на лице у дочери. — Ты, вероятно, удивишься, Маделин, но обычно я добивалась, чтобы ты несколько раз как следует срыгнула. Мадди усмехнулась.
— Надо же!
Фелисити прижала Тимми к своему плечу, вспомнив в последнюю минуту про полотенце, которым прикрыла плечо на случай, если Тимми срыгнет.
— Забавно, как все это возвращается. Будто навыки езды на велосипеде. — Она перестала похлопывать Тимми по спинке. — Хотя я и не училась ездить на велосипеде. — Она снова начала ритмично похлопывать Тимми, прислонившись к столу, но глаза ее, глядевшие на дочь, оставались немного печальными. — Я никогда не училась тому, что необходимо знать матери. — В ее голосе слышалось сожаление. — Иногда я думаю — ведь я могла бы быть другой.
— В каком смысле — другой? — тихо спросила Мадди.
— Мы обе упустили столько случаев быть вместе. Я никогда не приходила ни на один из твоих спортивных праздников и не была ни на одном школьном рождественском спектакле, где вы летали по сцене, будто вы ангелы… а однажды тебе поручили быть волхвом.