Он, другой и ты (СИ) - Пожидаева Ольга (читать книги полностью txt) 📗
После своего возвращения он несколько раз пытался заняться личной жизнью. Но ему стало невообразимо тяжело общаться с женщинами. Те, которые раньше с удовольствием под него ложились, теперь вызывали отвращение, а приличные нагоняли на Диму тоску, да и не особо жаждали иметь с ним дело, учитывая старую репутацию. Но Токарев очень старался. Он не умел быть один. Даже во время своего затянувшегося путешествия по Азии Дима всегда искал знакомства, заводил ничем не обязывающие приятельские отношения с местными, участвовал в массовых медитациях, посещал дома йоги, дабы проникнуться этим учением и быть частью команды. Поэтому по возвращению домой он несколько опешил, осознав, что никто не ждет его в пустой квартире. И Токарев продал ее, перебравшись в коттедж за городом, который раньше служил ему дачей. Причина была одна. Пока Дима добирался до дома, то уставал и уже не заморачивался так сильно на своем одиночестве. Ему хватало сил, чтобы разогреть еду, которую он брал из бара, да упасть в кровать.
Лишь однажды Дима попытался настроиться на семейный лад. Он встретил эту девушку на свадьбе Кости и Марины. У них не было ничего общего, но оба жутко устали от одиночества. И все вроде шло правильно. Свидания, поцелуи, секс. Через месяц Дима предложил съехаться, она согласилась. Еще через два они так же тихо разошлись. И после ее ухода Дима осознал, что с большим удовольствием возвращается в пустой дом, нежели туда, где хозяйничает и требует внимания практически чужой человек. Он списал все на возраст. Отношений ради секса ему не было нужно. А секса ради отношений и тому подавно. Токарев вполне довольствовался собственной рукой, не смущаясь, когда Кос дразнил его дрочилой.
Так было, пока он не подписался на интервью для «Ресторатора», пока не встретил Сашку. Теперь Дима постоянно циклился на сексе. Он то силился вспомнить, как у них все тогда случилось, то мечтал, как еще будет, то просто представлял Сашку голой или в чулках, или в одних трусиках. Токарев прекрасно понимал, что она заводится не меньше его. Он слышал, как учащается дыхание и биение сердца девушки. Ее руки то гладили его, то порывисто сжимали, а с губ между поцелуями срывались крошечные стоны и тихие всхлипы. Дима был уверен, что они идеально подходят друг другу по темпераменту и предпочтениям в постели, несмотря на то, что первый раз был неудачным. Он решил во что бы то ни стало показать Саше, как на самом деле нужно заниматься любовью. Токарев понимал, что им обоим необходимо время, особенно ей. Он хотел, чтобы девушка доверилась ему, оставила в прошлом все, что он, придурок, натворил. Дима сначала желал получить ее душу, а потом уже тело.
Именно в этом он убеждал себя, дожидаясь Сашу у гардероба. Она была слишком притягательна в этом бежевом платье, которое подчеркивало каждый аппетитный изгиб ее тела. Дима с трудом сдерживался, даже когда девушка плакала, сидя на его коленях. Токарев не мог не любоваться стройными ногами в сапожках на каблуке, и когда Саша вышла к нему. Он подал ей пальто, мысленно благодаря сестру за короткое прощание, которое не смутило Сашку.
Выйдя на улицу, они, конечно, заспорили. Нестерова уверяла, что надобности тащиться за ней хвостом нет, а Дима твердо стоял на своем. В итоге Сашка просто запретила ему ехать и села в машину, а Дима… тоже сел в машину и тронулся, едва девушка вырулила с парковки.
Всю дорогу Саша косилась в зеркало на внедорожник, который упрямо висел у нее на хвосте. Она сначала злилась, потом наплевала, а в конце пути даже радовалась, что Дима не принял ее ультиматум всерьез.
— Не ругайся, — выпалил он, припарковавшись рядом и вылезая из машины.
— Не буду, — улыбнулась Саша, беря его под руку. — Но это во мне говорит лосось.
Дима хмыкнул.
— А что он скажет, если я обнаглею и начну напрашиваться в гости? — Токарев решил играть по крупному, ведь сегодня ему везло.
— Пожалуй, что время детское и можно выпить чайку, — подмигнула ему Сашка, поднося таблетку к домофону.
— Класс, — расплылся в улыбке Дима. — Иди ка сюда.
Едва они вошли в подъезд, он привлек девушку к себе, чтобы снова и снова целовать. Они спотыкались на лестнице, смеялись и дразнили друг друга, пока не вошли в темную квартиру. Там вдруг стало не до шуток. Сашка как-то особенно крепко прижалась к Диме, ее поцелуи становились неистовыми, даже отчаянными. Девушка вся льнула к нему, таяла. В общем, практически вслух предлагала себя. Когда Саша скользнула руками по его плечам, стаскивая пальто, Дима еще сомневался, но за ним последовал пиджак, и тут уже все стало ясно. Он вдруг понял, что не против быть заваленым на лопатки в темной прихожей. Ему так отчаянно хотелось позволить себе и Саше больше, чем они должны были. «Кому должны? Зачем?», — подумал Дима и тут же прихватил Сашкину ногу под коленом, забрасывая ее себе на бедро. Токарев провел ладонью по гладкому нейлону вверх, сгребая на пути подол платья. Но едва Дима наткнулся на ажурную кайму чулка, его словно молнией шарахнуло.
Он вспомнил, как Сашка стояла перед ним, едва не теряя сознание от смущения, пока он похотливо глазел на юное тело своей бывшей официантки, разговаривая по телефону. Она была очень обычной, но при этом одновременно какой-то особенно. И ему нравилось, что она надела коротенькую юбку и чулки, пытаясь произвести впечатление. Ей это удалось.
Как только все эти образы промелькнули перед закрытыми глазами Токарева, он понял, что совершает ошибку, что снова готов воспользоваться Сашиной слабостью. Он не мог позволить себе этого. Не теперь. Не снова.
— Сашка, — позвал Дима, не без труда заставляя себя отстраниться. — Саш, остановись. Не надо.
— Почему? Ты же хочешь, — она слегка потерлась о его ширинку.
Токарев задохнулся и инстинктивно сжал ее задницу руками, прижимая к себе крепче.
— Хочу, — он не мог ей врать. — Чертовски сильно хочу тебя. Но я никуда не денусь. Мы все успеем, все наверстаем. Не гони. Я не умру завтра, Саш.
— Обещаешь?
— Клянусь, — усмехнулся Дима, отпуская ее попу и ногу.
— Если соврешь, я тебя придушу, Токарев, — Сашка пихнула его в грудь кулаком, переводя дыхание после жарких поцелуев.
Ей было немного неловко за это нападение у порога, но еще сильнее за то, что Дима раскусил ее. Да, Саша всю дорогу думала о том, что он ей рассказал, и поддалась своим растрепанным чувствам, которые буквально вопили: «Он чуть не умер, трахай скорее, а то вдруг завтра этого мужика хватит кондрат и ничего-то тебе не достанется».
Нестерова нащупала рукой свет в прихожей, зажгла. Они оба зажмурились. Когда Сашка открыла глаза, то увидела Диму, поднимающего свой пиджак и пальто с пола. Девушка не успела и глазом моргнуть, а он уже повесил одежду на пустые вешалки и помогал ей раздеться.
— Ты в порядке? Не обиделась? — уточнил Токарев, замечая ее слегка растерянный вид.
— Все хорошо, иди в комнату. Я поставлю чайник.
Саша провела рукой по его плечу и, робко улыбнувшись, ушла в кухню. Вопреки ее наставлениям, Дима двинулся следом. Он встал возле стиральной машинки, сложил руки на груди и с интересом наблюдал, как Нестерова завертелась на кухне.
— Саш, не суетись, — запоздало притормозил ее Дима, наблюдая, как девушка накладывает в вазочку варенье и ссыпает в конфетницу содержимое вскрытого пакетика M&M’s. — Ты же понимаешь, что чай — это просто предлог?
— Да? — Нестерова так и замерла на месте. — Предлог для чего? Ты же велел мне притормозить с сексом.
— Никакого секса сегодня, — еще раз подтвердил Токарев.
— Тогда чего будем делать? — Сашка уже хихикала, понимая весь идиотизм их беседы.
— Поговорим.
— Ах, поговорим?
— Да, поговорим.
— Ну раз поговорим, — Саша залила кипятком чайник и накрыла его смешной вязаной бабой, — тогда можно я переоденусь? Это платье меня убивает.
— Меня — тоже, — Токарев сглотнул и, чтобы побороть свою похоть, прикрылся стебом. — Конечно, переоденься. Будь как дома.
— Дурак, — Нестерова пихнула его бедром, проходя мимо с нарочито оскорбленным видом.
