Врач. Спаси нашу дочь - Ромеро Екатерина (бесплатные онлайн книги читаем полные версии TXT, FB2) 📗
У меня был срок четыре недели, и я не знала, что делать. Я училась и еще не работала, и, конечно же, у меня не было денег в заначке, какая-то пара тысяч на черный день, и все. Олег тогда много работал, а я была слишком беспечной студенткой, чтобы работать самой, я была уверена в том, что, пока я учусь, он поддержит меня, я не смотрела в будущее.
Помню, как тогда пошла к его маме и со слезами на глазах рассказала ей о том, что беременна от ее сына. Я стояла перед ней на коленях, клялась, что не изменяла Олегу. Она же взяла меня за руку и повела в больницу.
Я обрадовалась, думая, что мы наконец-то нашли с ней общий язык, вот только Елизавета Анатольевна привела меня на аборт и всучила несколько купюр со словами:
– Я нагулянного отпрыска вешать на шею Олегу не буду! Еще раз тебя на пороге нашего дома увижу, я тебя удавлю, змея ты такая! Отравлю! Пошла вон, дрянь! – выплюнула мне в лицо и ушла, а я опустилась на стул под кабинетом и зарыдала, обхватывая руками еще плоский живот.
Что с ними случилось и почему они меня так резко возненавидели, я не знала. Какая измена, если я, кроме Олега, мужчин даже не знала, вот только это никого не волновало, и моя жизнь раскололась на кровавые куски.
Мне надо было сделать аборт, я, честно говоря, уже настроилась, вот только в последний момент сбежала. У меня ведь был родной отец в городе. Я позвонила ему, рассказала о том, что случилось, и попросила пожить с ним в квартире, пока я не встану на ноги, но папа прямо сказал, что его жена будет против, а он не хочет ее расстраивать, и вообще, у него своя семья.
Папа выслал мне денег на аборт, которые я потратила на памперсы для Саши. Это была первая и единственная помощь от родного человека. Кажется, тогда я быстро повзрослела, ведь поняла, что я осталась одна в огромном, чужом для меня городе, с растущей жизнью под сердцем.
Глава 6
Когда-то я мечтала выступать на сцене, читать диалоги и играть в театре, вот только уже на втором месяце беременности мне пришлось выбросить все свои мечты и устроиться уборщицей в один из магазинов. Мне нужны были деньги, хоть какое-то жилье, так как дома у меня больше не было.
Саша родилась доношенной, но беременность была тяжелой. Я работала практически все время, пока носила ее. Я не была готова к разводу, хотя, наверное, к этому нельзя быть достаточно готовой. Вот ты счастливая молодая жена, а вот ты уже разведенка, выброшенная на улицу без гроша в кармане.
Мне было сложно, я была очень молода и растерянна. Меня спасла подруга из общежития, которая на время приютила, вот только ключевое тут “на время”. Как только смогла, я сняла крошечную комнату и там же обосновалась. Я работала почти всю беременность и теперь корю себя за это. А вдруг у Саши потому с сердцем проблемы? Не знаю, я так надеюсь, что нет.
Мои роды прошли в обычной больнице, никаких привилегий, и никто меня с цветами оттуда не встречал, а потом начался самый сложный этап, потому что я была одна, у меня не было образования, нормальных сбережений и хоть какого-то тыла.
Мне казалось тогда, что несчастнее меня нет никакого на целом свете, и только Сашенька спасала меня от хандры, вытягивала из нее, не давая опускать руки.
Красивая, нежная, моя родная девочка. Я надеялась, что она будет похожей на меня, но от меня Саша взяла только веснушки. Остальное от Олега.
Саша родилась брюнеткой с темно-синими глазами, как у Олега, и характером таким же, как у него. Сильная, она всегда была очень сильной, и это было преимуществом, которое дал ей Олег.
Я вышла на работу, когда Саше было два месяца. Взяла няней соседку – старушку-пенсионерку, которая буквально за копейки согласилась мне помогать. Я, честно говоря, не знаю, как выжила. Как-то.
Моталась как белка, забыв об учебе и порой забывая о самой себе. Одна работа, вторая, третья. Навыков, кроме актерства, у меня не было, потому я бралась за любую работу, хоть никто особо не хотел меня брать с крошечным ребенком.
Очень помогала соседка, а Саша росла с каждым днем, становясь все больше похожей на Холодова.
Помню, как однажды мне не хватило денег до конца месяца. Саша тогда разболелась, простуда долго не проходила, я все потратила на лекарства, и мне не на что было купить еду на ужин.
Я расплакалась тогда от отчаяния, от ужаса того, что мне нечем прокормить собственное дитя. Дитя, у которого есть отец, бабушка и аж двое дедушек.
Я тогда надломила свою женскую гордость, взяла Сашу, уложила ее в коляску и пошла к Олегу в больницу. Знаю, это унизительно, но я тогда была в отчаянии, я просто не знала, что мне делать, и меня ужасало то, что какие-то органы опеки узнают о моем положении и отберут шестимесячного ребенка.
Было сыро и мрачно. Я хотела еще раз поговорить с Олегом. Еще попытка показать ему ребенка, и я дождалась его. Он приехал на шикарной черной машине, но не один. Следом за ним из авто вышла высокая брюнетка. У обоих на пальцах кольца блестят, Олег улыбался, а та женщина аж цвела рядом с ним. Красивая, холеная, на высоченных каблуках. Они сладко целовались в губы, а меня затошнило.
Я развернула коляску и поехала домой. Помню, как тогда рыдала на коленях у соседки, а та гладила меня по голове и в итоге принесла золотые сережки, завернутые в белый платочек.
– Иди продай, купи малышке смесь, памперсы, себе поесть возьми. Ты же еще молодая, извела себя вся. Детка, нечем мне тебе больше помочь.
И я взяла, потому что у Саши тогда смесь кончилась, а у меня молока не было от нервов. Сгорело оно в первый же месяц, а смесь была дорогая. Я продала те золотые сережки, вытерла слезы, купила смесь и накормила ребенка.
То был единственный раз, когда я так испугалась и готова была ползать на коленях перед Холодовым, вымаливая у него хоть копейку для дочери. Потом уже прошло, я просто начала больше работать, научилась экономить, есть только домашнюю еду, перешивать старые вещи.
В девятнадцать Олег водил меня по ресторанам и театрам, а в двадцать я на ходу жевала жареные пирожки в перерывах между работой, и плакать мне было уже некогда.
Саша быстро взрослела, ей требовались то вещи, то игрушки новые, книжки, и я старалась дать ей все. И только по ночам, когда я оставалась одна в холодной кровати, меня охватывал дикий ужас своей беспомощности, который я прятала за маской счастья, ведь несчастный человек не нужен никому.
Все боятся больных и ущербных, пассивных и одиноких, поэтому, как актриса, пусть даже без диплома, я надела маску и приклеила ее к себе. Довольная и счастливая молодая мама, самодостаточная и, конечно же, независимая. Я улыбалась себе в зеркало, рыдая внутри.
Потом я нашла более стабильную работу в магазине. Работала продавцом, стало проще, и только ночами в подушку выла, вспоминая Олега.
Мой бывший муж быстро нашел мне замену, я же не смогла. Не знаю даже почему, не до свиданий было, да и после Олега все казались пустыми, безликими, такими далекими, хотя теперь и сам Холодов кажется чужим.
Зачем он помог сегодня Саше с этими анализами? Мог просто проигнорировать, заставить мое сердце снова болеть, ему ведь не привыкать, но он помог. Наверное, чтобы получить результаты и скорее избавиться о нас.
Утром сжимаю результаты анализов и стучась в кабинет к Холодову. Сама пыталась во всем этом разобраться, но я не знаю всех этих показателей. Вижу только, что больше половины там подчеркнуто как выходящие за пределы нормы. На УЗИ сердца целую страницу нам написали каких-то страшных слов.
– Можно?
– Да. Входи.
На часах восемь, Олег, видно, только пришел, натягивает халат на широкие плечи, садится в кресло, отпивает парующий, явно только что сваренный для него кофе.
Я же становлюсь напротив. Не знаю, куда деть глаза. У него кабинет больше моей комнаты, которую я снимаю с Сашей. Тут так тепло, что хочется взять одеяло и просто уснуть на кушетке.
– Показывай результаты. Садись.
Протягиваю, осторожно опускаюсь на стул, видя, как Олег внимательно изучает эти бумажки. Анализы крови, результаты УЗИ сердца, ЭКГ, заключения смежных врачей, которых мы прошли с Сашей.
