Тебе назло (СИ) - Риз Екатерина (книги бесплатно читать без .txt) 📗
— Серьёзное предупреждение. Выпить хочешь? Есть твоё любимое вино. Только не думай, что заказал специально, в ожидании твоего приезда. Просто случайность.
Он издевался. Откровенно издевался надо мной, смотрел зло и насмешливо, а губы презрительно кривились. Мне стало трудно дышать. Ещё как назло музыка смолкла, вместо неё послышались девичьи голоса и смех, а я вдруг испугалась, что расплачусь. Вот прямо здесь, при всех. Поднялась, очень надеюсь, что вышло грациозно. Пошла к выходу, но потом вернулась. Остановилась рядом с ним, даже наклонилась, и Генкин взгляд сам собой уткнулся в вырез моего декольте, чего я, собственно, и добивалась.
— Ты пожалеешь, Завьялов. Ты уже жалеешь, я это точно знаю. Но когда ты опомнишься, будет поздно. И ты останешься один, в этом дурацком клубе, в окружении шлюх. И сопьёшься.
Он поднял глаза к моему лицу.
— Они не шлюхи, Вась, они танцовщицы.
Мы глазами встретились.
— Ты меня слышал?
Генка головой мотнул.
— Нет.
— Да? Тогда я повторю: сопьёшься здесь в одиночестве. А я всё равно не приду.
Он рассмеялся мне в лицо, и продолжал посмеиваться, пока я к выходу шла, я прекрасно это слышала. И дверью хлопнула так, что стены этого убогого заведения ощутимо вздрогнули.
Ненавижу!
2
За четыре года до этого
— Вась, прекрати тянуть и рассказывай!
— Да нечего рассказывать, — сказала я, от зеркала отошла и забралась с ногами на кровать. — Ничего у меня не вышло.
— А ты всё сделала, как я говорила? — Верка на том конце провода в сомнении хмыкнула.
— А то как же! — Я даже рассердилась на подругу. — Ты же в этом деле эксперт!
— Как-то нехорошо это прозвучало…
Я на подушки откинулась и глаза закрыла. Из груди вырвался вздох со стоном.
— Вер, ну честно, не нравлюсь я ему!
— Глупости. Вот стопроцентная глупость, Вась. Лёшка ведь не идиот. И ты ему нравишься. Ты вообще нравишься всем парням, ты же знаешь.
— Может, в этом и проблема? Он, наверное, считает, что я… — Пару секунд я подбирала правильные слова. — Прости Господи. Все вокруг говорят, что я влюбляюсь с частотой раз в неделю. Даже папка так считает!
— А ты с ним поговори, объясни.
— Кому, папке?
— Лёшке!
Я приуныла.
— Вот единственное, чего я не умею, так это с парнями по душам говорить. Как я ему скажу? Знаешь, — начала я передразнивать саму себя, — что бы люди ни говорили, я совсем не такая, и вообще я сама невинность!
Верка, как последняя дура, заржала. Вот именно заржала, совершенно неприлично, и я ещё сильнее из-за этого обиделась.
— Не говори про невинность.
— Сейчас трубку брошу, — пригрозила я.
— Ладно, ладно. Но я, правда, стараюсь помочь. И не понимаю, почему у тебя с Лёшкой никак не клеится. Ходите кругами.
— Как будто мне самой это нравится, — расстроено проговорила я и телефон выключила. На подушках сползла, и руки на груди сложила. Задумалась. С Лёшкой Прохоровым у меня на самом деле не клеилось, и это, если честно, обескураживало. Ни с одним парнем до этого у меня столько проблем не было. А тут вроде сам Бог велел, как говорится: и нравимся мы друг другу, и тянет нас, а сблизиться никак не можем. Встретимся, поулыбаемся и отталкиваемся друг от друга, как воздушные шарики, разлетаемся в разные стороны. А я думать ни о ком не могу, кроме него, и это уже со стороны заметно. Ника заметила, Фая, и мало того, отец! Вот куда это годится?
Лёшку я уже почти год знаю. Учимся с ним в одном институте, он на два года старше меня, но мы всё равно, волею судьбы, оказались в одной компании. К тому же, в нашем институте нет человека, который бы его не знал. Лёшка по натуре затейник, очень деятельный человек, с нуля создал команду КВН, сам пишет тексты, шутки, в соревнованиях по бегу участвует, не только за родной институт, но даже за город и область. И влюбилась я в него, кажется, в тот самый момент, когда впервые увидела. Высокий, спортивный, улыбка такая, что сердце поневоле замирает, и глаза голубые-голубые. Я когда помладше была, очень любила любовные романы читать, и попутно рисовала в уме мужчину своей мечты, и получался он у меня вот один в один Лёшка Прохоров. Поэтому и позабыла обо всём на свете, после встречи с ним. И на этот раз могла точно сказать, что влюбилась. По-настоящему, первый раз в своей жизни. И это совсем не было похоже на мои предыдущие частые увлечения. Я всегда была натурой влюбчивой, чем сильно расстраивала родителей и удивляла окружающих. В первый раз лет в тринадцать заявила всем, что полюбила мужчину и собираюсь за него замуж. Это был мой преподаватель английского языка, и он, помнится, всерьёз опешил, когда я ему сообщила о своих чувствах. Скрывать их я не собиралась, меня мама всегда учила, что любовь — это дар небес, и скрывать его, прятать в себе, просто грех. О своей любви кричать нужно. Я, правда, кричать не стала, но честно призналась, а потом наблюдала, как объект моей страсти таращит на меня глаза и наливается пунцовой краснотой. Между прочим, до того случая, я понятия не имела, что мужчины могут так краснеть. В моём понимании это совсем не вязалось с представлением о настоящей мужественности, папка вот никогда не краснел, он легко находил выход из любой ситуации, даже заведомо проигрышной для него. А учитель мой покраснел, как рак, и я его тут же разлюбила. Но с того момента начала свой идеал искать. Я взрослела, идеал мой тоже взрослел и несколько менялся и видоизменялся, и, наверное, из-за этого мой поиск любви превратился в бег по кругу. Мне никак не удавалось дотянуться до желаемого. Мальчиков у меня было много, и не мальчиков тоже, я искренне во всех них влюблялась, разочаровываясь и вновь вспыхивая, как искра, и совсем не обращала внимания на все наставительные речи со стороны родителей. Все их слова казались мне ненужными, непонятными и попросту глупыми. Я далеко не сразу поняла, что мамины наставления о разборчивости (о которой она сама частенько забывала, надо сказать), появились из-за того, что они с отцом решили, будто я со своими ухажёрами уже не просто держусь за ручки и обмениваюсь скромными поцелуями. Когда я это поняла, в первый момент несказанно удивилась: "Откуда они это взяли?", а после и обиделась: "Значит так, да?", и из-за этой же обиды разубеждать их не стала. Так даже лучше, а то обрадуются, дома запрут, и я тогда вообще на волю никогда не выберусь. А как же я тогда встречу свой идеал?
Это спустя несколько лет, когда повзрослела, поняла, что вела себя неправильно. А уж когда Фая мне объяснила все мои ошибки, да ещё в своей любимой манере, насмешливо-ехидной, мне совсем стыдно стало, и влюбляться в каждый небесно-лазурный взор, я перестала. В какой-то момент стало грустно, жить в степенности и тоске я не привыкла, но потом встретила Лёшу, и влюбилась. И что самое удивительное, чувство моё не прошло через неделю, и даже через месяц не прошло. Весь первый курс я Прохоровым буквально болела. И самым натуральным образом млела в его присутствии, и сама краснела, когда он ко мне обращался или улыбался. Никогда за собой подобной стеснительности не наблюдала, а тут алела, как маков цвет при любой возможности. И придумать не могла, о чём мне с ним заговорить, когда мы оставались наедине. Вот ни единой мысли в голове, даже глупой. Ветер, сквозняк, как угодно можно назвать. Я только смотрела на Прохорова и мечтала о том, чтобы это никогда не кончалось. Чтобы он бесконечно смотрел на меня своими лучистыми голубыми глазами, а ещё лучше поцеловал бы. А Лёшка на это лишь дважды решился, и то каждый раз нам кто-нибудь мешал, и мы отскакивали друг от друга, а сердце у меня в груди так и прыгало, так и прыгало. И мысль о том, что вот и случилось, не покидала. Я влюбилась! По-настоящему! Даже сейчас захотелось вскочить и на кровати попрыгать от восторженных ощущений, которые меня переполняли. И поклялась себе, что сегодня вечером, когда встречусь с Лёшей, наберусь смелости и скажу ему всё, как есть. И его попрошу честно ответить, нужна я ему или нет. Ну, невозможно дальше терпеть, жить в неизвестности, мучиться непонятно почему. И ладно я, но он тоже ведёт себя, как юнец, честное слово. Чего стесняется? Или я ему настолько нравлюсь, что он никак не может справиться с волнением? Об этом думать было приятно.
