Виннипегская Стена и я (ЛП) - Запата Мариана (книги без регистрации бесплатно полностью .txt) 📗
— Погоди, но ты же не рассказала мне, что произошло с Эйденом, — наконец, заметила она.
Боже мой. И вот я снова разозлилась. Но до вчерашнего дня я смогла хотя бы отодвинуть данную проблему в сторону, но сейчас она превратилась в свежую рану вдобавок к уже существующей.
— Он позвонил и все отменил в последнюю минуту.
Она вздрогнула.
— Ага, — пробормотала я, когда ее грудь промелькнула в миллиметре от моего лица. — В город приехал его старый тренер, и он был занят просмотром игр с командой или еще чем-то, когда позвонил, но это не важно. В любом случае, глупо было приглашать его.
— Я уверена, у него была важная причина, чтобы все отменить, — попыталась убедить меня Ди.
Была лишь одна причина, самая важная для него. И мне не нужны детали, чтобы знать точную формулировку.
— Ага. Уверена, так и есть, — я глубоко вздохнула. — Просто у меня плохое настроение. Прости.
— Нет, я поверить не могу, — ответила острячка.
Я потянулась и попыталась ущипнуть ее через фартук, который был на ней надет, но она, танцуя, отошла от меня, на ее лице была большая улыбка.
— Оставь меня в покое.
Она высунула язык.
— Хотя бы секунду не строй из себя дурочку, ладно?
Я усмехнулась, когда сделала то, что она просила. Диана подошла ко мне, ее живот оказался в паре миллиметров от меня. Вероятно, она потянулась вперед, потому что ее футболка задралась, обнажая полоску кожи.
Я нахмурилась.
Вытянув руку из-под накидки, которую она на меня надела, я задрала ее футболку выше, обнажая несколько мелких синяков — уменьшенную версию тех, что у меня на предплечье.
— Что ты делаешь? — она отошла от меня.
Я посмотрела на нее: на ее лицо, шею, руки, и не увидела ничего, чего там быть не должно.
— Что? — ее тон стал менее резким, чем секунду назад, но я знала, знала по тому, как она потерла штанину, что что-то происходит. Это ее нервный тик.
Раз, два, три, четыре, пять, шесть, семь, восемь, девять, десять.
Мне пришлось снова досчитать до десяти, чтобы не выйти из себя.
— Что случилось? — спросила я так спокойно и невозмутимо, как только могла, хотя внутри я становилась злее, чем тогда, когда впервые к ней приехала.
Диана слишком быстро попыталась отмахнуться от этого.
— Ничего. А что? — у нее хватило смелости посмотреть вниз и задрать свою футболку так же, как до этого сделала я. Она даже нахмурилась, прикоснувшись к синякам, а я могу поклясться своим первенцам, что она знала о них и до этого.
— Откуда это?
Отвечая, она не смотрела мне в глаза.
— Помню, что недавно я ударилась бедром.
— Ты ударилась бедром? — она лжет. Она, черт возьми, обманывает меня.
— О кухонную стойку.
— О стойку? — переспросила я медленно. Все это похоже на ужасный сон.
Моя лучшая подруга — подруга всей моей жизни — снова солгала.
— Да, — настаивала она.
— Да... — я не собираюсь истерить. Я не собираюсь выходить из себя в ее присутствии.
— Давай я закончу наносить это на твои волосы, — прервала она меня.
— Диана...
— Наклони еще раз свою голову вперед, Ванни.
— Ди, — я схватила ее за вытянутую руку. Она с удивлением посмотрела на меня своими карими глазами. — Это сделал Джереми?
— Нет!
В моем горле сформировался узел, который с каждой секундой становился все больше и больше.
— Диана Фернанда Касиллас, — да, я использовала ее полное имя. Моя рука дрожала. — Это сделал Джереми?
Я взглянула в глаза этой чертовой обманщицы высшего уровня и, если бы не ладонь, которой она постукивала по своей ноге, я бы поверила, что она говорит мне правду; что человек, которого я люблю, ради которого сделаю что угодно, и который, как мне казалось, сделает все ради меня, не соврал бы мне.
Я даже не задумывалась над тем, что в прошлом скрывала что-то от нее. Что не рассказала ей, что вышла замуж за Эйдена. Что она не знает о моем студенческом займе. В данный момент ничто из этого не всплыло в моей голове.
— Нет, Ван. Он любит меня. Я ударилась бедром.
Узел в моем горле распух, и я чувствовала, как на глаза наворачивались слезы, когда она невозмутимо смотрела на меня. Вот в чем проблема. Диана совсем как я. Как только она увязает слишком глубоко, то не выбирается из ямы, в которую загнала себя. Она не даст задний ход и не расскажет мне правду.
— Я в порядке, Ван. Клянусь.
Она клянется. Покалывание в носу стало сильнее.
— Ди, — прохрипела я.
Ее улыбка причиняла мне боль.
— Я ударилась бедром, это глупость. Клянусь.
Не думаю, что Диана осознавала, какую сильную боль причиняла мне. Мне хотелось верить, что ложь, которую я ей говорила, была для того, чтобы защитить ее, чтобы она не волновалась, что я погрязну в катастрофических долгах. А о том, что мы с Эйденом поженились, я не говорила, потому что у нее язык без костей и она рассказала бы всем. Я знала, что когда она узнает и поистерит, то с трудом, но поймет, почему не она первый человек, которому я рассказала обо всем. Она не умеет хранить секреты; все мы об этом знаем.
Но это...
Я не собиралась молчать, даже если знала, что она ни за что не пойдет на попятную и не признается. Сжав ее руку сильнее, я пыталась игнорировать тяжелое биение своего сердца и посмотрела ей в глаза.
— Ди...
Она лжет. Она, как большая обманщица, произнесла:
— Это всего лишь синяк, Ван.
Но это не так.
Не так.
Когда я приехала домой, консервативный седан, припаркованный у дома, сказал мне, что у нас гость. Лесли.
Ох, Лесли.
Он — единственный человек в мире, который мне на самом деле нравился, но время от времени, особенно на этих выходных и каждый год 15 июня, я ощущала к нему небольшой укол ревности. Лесли — единственный в мире человек, о котором заботился Эйден, и я могу сказать об этом со всей уверенностью, и полагаю, я просто жалкая, эгоистичная идиотка. В мой особенный день я не получала даже «С днем рождения», в то время как Эйден не только помнил о дне рождения Лесли, но заботился о нем достаточно, чтобы заставлять меня отправлять ему подарок.
Я, правда, жалуюсь, что Эйден о ком-то заботится, и этот человек не я?
Я в ужасном настроении — оно сейчас хуже, чем пять часов назад, когда я вернулась обратно в Даллас. Черт, я в плохом настроении с тех пор, как покинула Эль-Пасо. Единственное, чего я хотела — вернуться домой, потомиться в собственной злости и, может быть, посмотреть фильм, чтобы избавиться от мыслей о том, что меня заботит. Моя мать, Сьюзи, ее муж Рики, Диана, ее парень и Эйден. Я хочу побыть в одиночестве.
Припарковавшись на улице, я достала свой чемодан с заднего сидения, игнорируя боль в запястье, и поплелась по подъездной дорожке и тропинке.
Я считала до десяти снова и снова, пока открывала дверь и заходила внутрь так тихо, как могла.
— Ванесса?
Я была уже на середине лестницы, сжимая чемодан в руке, когда до меня донесся голос Эйдена с первой ступеньки. Я медленно опустила чемодан на ступеньку, на которой стояла, сжала зубы и посмотрела через плечо на мужчину, который кинул меня; он стоял в коридоре между гостиной и прихожей в тренировочных штанах и такой свободой майке, что я видела очертания самых сексуальных во Вселенной мускулов.
Люблю ли я сексуальные латеральные мускулы? Конечно. Я же женщина.
Но еще у меня есть мозг, сердце, немного гордости и огромные, мускулистые руки, которыми я хотела придушить того, кто кинул меня, и я не позволю себе ни о чем забыть.
«Если бы он был там, все могло быть хуже», — пыталась напомнить я себе, натягивая ниже рукава кофты, которую надела до приезда к Диане. Но другая часть моего мозга хотела верить, что, может быть, выходные прошли бы иначе, если бы там был Эйден.
И снова, может, мне просто хочется винить кого-то еще, кроме себя, за то, что не прислушалась к своим инстинктам, когда они говорили мне сделать что-то, а я сделала противоположное.
