Восемь недель (ЛП) - Фальк Хулина (книги бесплатно без .txt, .fb2) 📗

София

После ужина мы открыли рождественские подарки — ура, ещё подарки! — мои гости начинают поздравлять меня с днём рождения прямо перед тем, как я должна задуть свечи на торте и разрезать его.

Это неловко. Чертовски неловко. Например, что я должна делать, пока они поют? Просто стоять здесь и выглядеть смущённой, по всей видимости.

Едва они заканчивают петь и я набираю в лёгкие побольше воздуха для задувания свечей, Леон предпринимает очередную попытку испортить мой день рождения.

— Прежде чем София задует свечи, — говорит он по-немецки, снова вставая со своего места. Только на этот раз он сразу же опускается на колени перед Джулией, вместо того чтобы заранее произнести целую речь о заднице. Джулия подносит руки ко рту, задыхаясь.

Я уже готова закричать и разозлиться на них, когда Аарон берёт меня за руку, целует тыльную сторону и велит просто наблюдать. Сжимая его руку то ли в гневе, то ли в попытке успокоиться, я выполняю его просьбу и наблюдаю.

На самом деле, все смотрят на них, ожидая дрянные слова, которые должен сказать Леон.

А потом он достает коробочку с кольцами, открывает её и продолжает говорить пошлые слова, пока у меня не отваливаются уши. Оглядевшись вокруг, я впервые вижу, что все остальные не совсем в восторге от предложения Леона. На самом деле, они выглядят довольно раздраженными, словно были осведомлены.

— Ты сказал им, — обвиняю я, немного шокированная. Аарон кивает. — Почему?

— Потому что это неуважительно. Они все согласились. Ко всему прочему, никому не следует делать предложение на праздниках. Это неоригинально.

Я хотела бы верить ему, и я даже поддаюсь этому чувству, но на его лице всё ещё есть небольшая ухмылка, которая обещает что-то ещё. И, по правде говоря, я не уверена, должно ли это меня пугать.

Когда моя сестра соглашается на предложение, все замолкают, по-прежнему просто наблюдая. За исключением моих родителей — они оба выглядят счастливыми, хотя все ещё слишком раздражены, чтобы радоваться этому на сто процентов.

Леон достаёт кольцо из коробочки, намереваясь надеть его Джулии на палец, но он не успевает. В ту секунду, когда он вынимает кольцо, часть, которая его удерживала, выскакивает из коробки. За ней следует что-то похожее на синие чернила, которые взрываются и капают не только на его руки, но и на подбородок ему и моей сестре, а также на их одежду.

Все присутствующие громко ахают, за исключением четверых: Аарон, Колин, Лили и Лукаса. Все четверо начинают смеяться, как маленькие дети, которые только что провернули лучшую первоапрельскую шутку в своей жизни. Только это не первоапрельские шутки. Они только что испортили предложение Леона и Джулии.

Это несколько забавно. Подло, но весело. По крайней мере они этого заслуживают. Я присоединяюсь к своим смеющимся друзьям и брату. Прислоняю голову к плечу Аарона и смеюсь так, что у меня начинает болеть живот, но это лучший смех, который у меня был за очень долгое время.

— Зачем ты это сделал? — спрашиваю я Аарона шёпотом, чтобы никто больше не услышал. Впрочем, все итак предполагают, что это его рук дело.

— Решил, что будет лучше, если люди запомнят твой день рождения как день, когда сорвалось предложение, чем если они запомнят его как что-то хорошее для твоей сестры, — говорит Аарон, незаметно обнимая меня одной рукой за плечи. — Кроме того, это была идея Колина и его исполнение. Я не знаю, как работают химия и физика.

— Я ненавижу тебя.

Как только эти слова слетают с моих губ, я чувствую, как Аарон нежно целует меня в макушку, говоря шёпотом:

— Я тоже тебя ненавижу.

ГЛАВА 44

«Но даже Суперженщина иногда нуждается в душе Супермена» — Helium by Sia

Аарон

София разрезает пирог, отмахиваясь от меня, когда я уже готов подать его ей.

— Аарон, это Германия, — говорит она так, словно это много объясняет. — Здесь гости — это просто гости. Они не обслуживают и не помогают. Всё делают хозяева, или человек, у которого день рождения.

— Это глупо. Сегодня твой день рождения, тебя должны обслужить.

Тем не менее, вместо того, чтобы позволить мне помочь, София настаивает на том, чтобы делать всё самостоятельно. Она даже не позволяет мне протянуть ей руку помощи.

— Ты всё спланировал, Никс. Ты итак достаточно помог. — Она нежно улыбается мне, пытаясь оттолкнуть.

Я не позволю ей так легко избавиться от меня. Поэтому я кладу руки на её талию, притягивая к себе, и дарю самый лёгкий и быстрый поцелуй за всю мою жизнь, после чего я перекидываю её через плечо.

— Аарон! — вскрикивает она, хлопая ладонями по пояснице.

Я оттягиваю край её платья, удерживая ткань, чтобы прикрыть её задницу до тех пор, пока не поставлю её на место.

— Позволь мне сделать это, — говорю я достаточно тихо, чтобы слышала только она.

София вздыхает немного разочарованно, но не спорит, а значит победа на моей стороне. Следующие десять минут я нарезаю торт и раздаю его гостям — включая Леона, несмотря на то что я не считаю его хорошим человеком.

Я думал, что после испорченного предложения руки и сердца Леон и Джулия уйдут, но, к моему большому разочарованию, они этого не сделали. Я до сих пор не понимаю, как старшая сестра может быть такой жестокой, желая видеть, как страдает и смущается их младший брат.

Я признаю, что отклонять предложение — дерьмовое решение. Но это было самое подходящее время, чтобы показать им, что такое смущение. Они, очевидно, испытали его недостаточно сильно, хотя они явно немного смущены произошедшим, о чём говорят их пристыженные взгляды и отсутствие их разговоров. Но я просто не могу сочувствовать им.

Хорошо, что сегодняшний вечер посвящен Софии, а не им.

Когда мой взгляд на долю секунды опускается под стол, я замечаю, что нога Софии дрожит. Я подозрительно смотрю на неё, а затем моя рука мгновенно оказывается на её бедре.

Сколько её знаю, София теребила свои пальцы, браслеты, ожерелья, даже волосы, когда нервничала. Всякий раз, когда мы сидели на скамейках на арене, я замечал, что её ноги дрожат. Настолько сильно, что раздражало меня. Тогда я думал, что это из-за холода, но теперь я знаю, что это не так.

Её голова поворачивается в мою сторону в ту же секунду, когда моя рука находит её бедро, но она не задаёт вопросов. Это делаю я.

— Ты в порядке?

София быстро кивает, кладя свою руку поверх моей и крепко сжимая её.

— Моя бабушка пыталась дозвониться до меня. Она пытается каждый год, но я… никогда не беру трубку. — Каждое слово, слетающее с её губ, становится всё тише.

Я наклоняюсь к ней, прижимаясь своей головой к её, и говорю:

— Может, в этот раз тебе стоит ответить на её звонок?

— Я даже не знаю, что сказать.

Вставая с неудобного стула, я поднимаю за собой Софию. Сначала она смотрит на меня немного вопросительно, но потом говорит своим гостям, что мы сейчас вернёмся. Я бы не стал так делать, но всё же она сделала это. В любом случае это никого не касается.

Ведя Софию к лестнице, которую я нашел во время украшения сарая. Иначе София никогда бы меня сюда не привела — лестница ведёт к её любимому месту. С каждым шагом София успокаивается.

Когда мы подходим к тюкам сена, на которых сидели в прошлый раз, София падает на них и внезапно начинает плакать. Её плечи вздрагивают, она хватает ртом воздух вместо того, чтобы нормально дышать. Мне больно видеть её такой, и единственное, что я могу сделать, это сесть рядом с ней и заключить её.

Я не осмеливаюсь что-либо говорить, позволяя выплакаться и успокоиться. Каждый может сломаться, верно? Предполагается, что люди должны проживать свои эмоции. Если я попытался бы успокоить её, боюсь, что это создало бы впечатление, что я не хочу чтобы она чувствовала. Безусловно, я не хочу видеть как София плачет, но если ей это необходимо, то я не против побыть её жилеткой.

— Почему она продолжает звонить? — Она плачет, уткнувшись лицом мне в плечо. — Я не понимаю этого, Аарон. Она просто… — она икает, её руки крепче сжимаются на моей рубашке. — Она каждый год пытается дозвониться до меня, и я не понимаю почему. Я ведь убила её мужа.