На земле и на небе - Тарасова Ирина (читать полностью бесплатно хорошие книги txt) 📗
Осторожно перекинув через край ванны сначала одну ногу, потом другую, она погрузилась в пушистую, ароматную пену и закрыла глаза. Когда зазвучали легкие аккорды фортепиано, Катя невольно вздрогнула: казалось, музыка лилась отовсюду. Вот вступает скрипка, ей вторит контрабас. Неужели именно это называется негой? По знаку зодиака она была Рыбой и, хотя не верила в гороскопы, обожала воду, и поэтому ежедневная вечерняя ванна для нее была обязательным и приятным ритуалом. Именно в теплой воде расслаблялись ее мышцы, а мысли убегали вдаль. Она любила мечтать, лежа в воде. И когда закрывала глаза, представляла себе голубизну неба, лазурь моря и ласковые руки любимого человека.
— Просыпайся, рыбка!
Голос Дмитрия вернул ее к реальности. Он стоял рядом с большим махровым халатом нежно-голубого цвета и улыбался, как может улыбаться счастливый человек в предвкушении еще большего счастья.
— Спасибо. Повесь, пожалуйста, халат, я сейчас выйду, — немного смущаясь, сказала Катя.
Дмитрий повесил халат на блестящий металлический крючок и направился к выходу. Катя встала из воды. Легкая пена, словно не желая расставаться с ней, нехотя сползла вниз, задерживаясь на плечах, на руках, вторя плавным линиям тела. Дмитрий обернулся и не смог оторвать восхищенного взгляда от обнаженного тела любимой женщины. Катя, ойкнув, опять присела в воду:
— Дмитрий, пожалуйста…
Но он не слушал ее. Подойдя к ванне, Дмитрий опять открыл краны и, переключив рычаг, направил струю воды по извилистому пути душевого шланга. Упругие струйки зашумели у него в руке. Другой рукой он вынул пробку из ванны, и вода с шумом устремилась в узкое отверстие. Катя неподвижно сидела в ванне, стыдливо прикрывая руками грудь. Дмитрий, придерживая шланг душа, направил струю на ее руки. Катя подняла голову и посмотрела на него, чуть покрасневшего то ли от влажного и теплого воздуха, то ли от желания. Опустив глаза, она отняла руки от груди. Теплая струя воды коснулась ее сосков, которые тут же стали твердыми, предательски отреагировав на ее возбуждение. Она прикрыла глаза и откинулась назад; ее рот приоткрылся, маня красотой полуоткрытых губ. Дмитрий наклонился, поцеловал ее полуоткрытые губы, а струя душа ударила между ног, смывая остатки пены и обнажая кустик кудрявых волос. Она застонала от нахлынувших на нее чувств, резко встала и обхватила его за шею.
— Пожалуйста… я хочу… унеси меня, — прошептала она.
Дмитрий легким движением выключил воду, снял халат с вешалки, укутал ее и, подхватив на руки, понес в глубину квартиры. Он бережно опустил ее на свежие шелковые простыни широкой кровати, несколькими движениями освободился от своей одежды и припал к ее телу. Никогда раньше Катерина не испытывала такого. Каждое его прикосновение, каждый его поцелуй рождал в ней все большее и большее желание. И он утолял это ее желание руками, губами, своей горячей твердостью. И опять на нее накатывала жажда, и опять жгучее напряжение сменялось бешеными, неуемными ласками и взрывалось на пике наслаждения. Она металась и кричала, плакала и смеялась. И вот, наконец, их тела слились, и он застонал, отдавая ей и принимая от нее.
Катя просыпалась долго. Утром, чуть рассвело, она приоткрыла глаза и увидела рядом спящего Дмитрия. Он лежал на боку, подложив ладонь под щеку, и тихо посапывал. Таким покоем и уютом веяло от его большого тела, что ей нестерпимо захотелось дотронуться до него. Он, почувствовав ее рядом, улыбнулся, не открывая глаз, обнял ее и притянул к себе. Катя удобно примостилась на его плече, сон опять заволок ее сознание. Она наслаждалась яркими картинами своих утренних видений: ей снилось море.
Она чувствовала, как теплые, упругие волны ласкают ее, и она с радостью предоставляет свое тело этой ласке. Клокочущее, горячее желание зародилось в ней. Руки Дмитрия обняли ее сзади, и она почувствовала его жаркое дыхание на своей щеке. Он раздвинул ее ноги и вошел в нее нежно и требовательно… Море бушевало, захлестывало пеной. Волны качали ее, рвали на части, и она получала бешеное наслаждение от этой жесткой борьбы со стихией. Но вот огромная волна накрыла ее с головой, и крик вырвался из ее груди…
— Любимая моя, успокойся.
Ласковый шепот привел ее в сознание, и Дмитрий погладил ее по голове:
— Тебе было хорошо?
Она, не открывая глаз, кивнула и опять погрузилась в сон.
Дмитрий сел на кровати и долго с любовью и нежностью смотрел на нее, потом встал, потягиваясь, и пошел в ванную. Приняв душ и накинув на еще влажное тело полосатый махровый халат, он направился в детскую. Ксюша уже не спала, она стояла у окна и смотрела на улицу.
— С добрым утром, Ксюшенька.
Она повернула чуть припухшее ото сна лицо, широко улыбнулась и бросилась ему на шею:
— Доброе утро, папочка.
Дмитрий даже вздрогнул от этого слова, но девочка, как будто почувствовала его неуверенность, еще раз поцеловала его и вопрошающе-утвердительно повторила:
— Ведь ты теперь мой папа. Правда?
И столько затаенной надежды было в ее взгляде, что Дмитрий понял, что он не сможет причинить ей боль, ответив отказом, и отторгнуть ее бескорыстную любовь.
— Конечно, доченька, — ответил он и в благодарность получил такой лучисто-счастливый взгляд, что опять повторил, чтобы еще раз насладиться столь дорогими звуками простого, звонкого слова:
— С добрым утром, дочка.
Девочка, как будто получив то, что она ожидала, тут же отпустила его и опять подбежала к окну.
— Что ты там выглядываешь, Ксюша? — спросил он, подходя ближе.
— Там Рекс гуляет, — ответила она.
Дмитрий тоже подошел к окну и увидел, как их сторож в нелепой шапке-ушанке и потертом тулупе, — из тех, что выдают солдатам, когда они заступают в караул, сидит на корточках и беседует с собакой.
— Пап, — Ксения подняла на Дмитрия глаза, — смотри, как Рекс внимательно слушает. Интересно, что этот старичок ему наговаривает?
«Бедный старик, — подумал Дмитрий, единственное существо на свете, что смогло его понять и полюбить, — это чужой пес. Родные дети не захотели примириться с его чудачествами и выгнали старика на улицу, как только тот сделал им дарственную на свою вдовую квартиру». Дмитрий вздохнул. Хорошо, что тому повезло, и попался на его пути он, который и пристроил его охранять их элитный дом. Прокопий Сысоевич работал у них и сторожем, и дворником, и сантехником. Он имел покладистый характер и не пил, что было, конечно, немаловажным достоинством. Единственной его страстью были книги, которые он читал подряд без разбору, так что детективы у него спокойно соседствовали с философскими трактатами, а любовные романы — с астрономией. Может, сейчас старик рассказывает собаке что-то интересное из вновь прочитанного, вроде волновой теории света или размышляет по поводу влияния растений на эмоциональное состояние человека.
— Папа, может, позовем Рекса? Я соскучилась, — попросила Ксюша.
— Сам придет, видишь, он на работе, дом помогает охранять, — ответил Дмитрий серьезно, — и нам надо за дело браться.
— А тебе сегодня тоже на работу? — с тревогой спросила девочка.
— Нет, сегодня у меня выходной, но завтрак готовить надо. Так что помогай.
Девочка с удивлением посмотрела на него: завтраку них в семье всегда делала мама. Но, натолкнувшись на строгий взгляд, поняла, что с сегодняшнего дня правила могут быть и другими.
— А мама еще спит? — спросила Ксюша, поеживаясь.
— Спит.
— Ладно, — снисходительно сказала девочка, — пусть спит. Ведь мы с тобой вдвоем можем справиться, ведь мы уже большие, правда?
— Правда, особенно ты…
Но он не успел закончить фразу. Девочка без труда прошмыгнула мимо него и побежала на кухню. Ее легкое тельце в желтой фланелевой пижамке только мелькнуло в коридоре. «Она еще совсем малышка, худенькая, как цыпленок, и такая же беззащитная», — подумалось Дмитрию.
Катерина вскоре проснулась и присоединилась к ним. Дмитрий был, конечно, старшим и распоряжался всеми кухонными бытовыми приборами: кофеваркой, где варилось кофе; миксером, где взбалтывались ингредиенты для омлета; тостером, откуда выпрыгивали поджаренные кусочки хлеба. Вскоре они, сидя за накрытым клетчатой скатертью столом, впервые завтракали в новой квартире все втроем.
