Мое израненное сердце (СИ) - Титова К. "Кэт Рин" (полные книги TXT) 📗
- Да здесь твой тигр, - сжимает в объятиях, гладя по растрепанным и мокрым от слез
волосам. - А ведь я предлагал ему сразу за борт его! - пытается шутить и отвлечь меня.
Упираюсь кулачками ему в грудь и слегка отталкиваю. Бегающим взглядом осматриваю
собравшихся и замечаю Марка. Идёт в мою сторону, держа белый носовой платок в
уголках губ. Срываюсь и бегу к нему.
- Больно? - прикасаюсь нежно ладонью и убираю его руку, осматривая рану. Не обращает
внимание на мои слова, перехватывает руку, заводит себе за спину, притягивает, заставляя
обнять его. Целует в волосы. Немного успокаиваюсь, унимаю грохочущее сердце и
бешеный пульс.
- Все хорошо, котёнок.
Извиняемся перед гостями за сорвавшееся торжество и уезжаем. По приезду домой
бросаю шубу на пол и бегу в ванную за аптечкой. Беру и сразу иду к Марку, но он уже
сидит на кровати в спальне. В разорванной рубашке, испачканной кровью, и расстёгивает
оставшиеся пуговицы. Сажусь на пол у его ног, роюсь в аптечке в поисках нужного.
- Посмотри на меня? - прошу и беру ватный диск, начиная обрабатывать рану, дую на неё, чтобы не так щипало. Марк перехватывает мое запястье, заставляя посмотреть ему в глаза.
Смотрит пронзительно. Так долго, что у меня учащается пульс от его близости и горячего
дыхания.
- Повтори, - вкрадчиво требует.
- Что? - отвожу взгляд, понимая о чем он говорит.
- Это правда? - приподнимает пальцем мой подбородок. Поднимаюсь с колен, но он резко
притягивает меня за руку и упирается головой в мой живот. - Ты говорила правду?
- Да, - нет смысла врать, что в порыве паники и стресса я наговорила ерунды.
- Малыш..., - отстраняется от меня, поднимает глаза, и я вижу, что он действительно не
знает, что сказать. Аккуратно прикладываю палец к губам, стараясь не задеть ссадину.
- Тшш... я ничего не прошу взамен. Просто... просто дыши со мной.
Марк поднимается, обхватывает мою голову руками и притягивает к своей груди,
поглаживая волосы. Вдыхает сладкий аромат, целует. Его нежность проникает глубоко
под кожу, заставляя глупо улыбаться. Мне не нужны были его слова в данную минуту. Я
наслаждалась его теплом и заботой. Сильнее прижимаюсь к его груди, прислушиваюсь к
сбивающемуся стуку сердца, прикладываю свою ладонь. И в это мгновение думаю о том, что когда-нибудь я отвоюю своё место здесь. Постепенно. Буду иди вперёд с ним за руку, не отпускать. Ведь я нашла своё место в жизни. Рядом с ним. Теперь все по-другому. Он
сам обещал. Мы начинаем с нуля.
- Ясь, - смотрю в его пылающие глаза, часто дыша.
- Ммм... - довольно протягиваю, прикусывая губу.
Марк обхватывает ладонью мое лицо, довольно мурлыкаю и трусь щекой. Обводит
большим пальцем нижнюю губу, обжигая, затем проникает в рот, скользит по дёснам.
Прикрываю глаза, посасывая палец. Чувствую бедром степень его возбуждения, и это
напрочь сводит меня с ума. Открываю глаза, опускаю руки к брюкам и расстёгиваю
пряжку ремня. Марк, явно удовлетворённый моим порывом, убирает палец, слегка
наклоняется и снимает платье, заставляя покорно повиноваться его действиям. Стою в
одном нижнем белье, пытаясь унять дрожь в руках и расстегнуть молнию брюк. Помогает.
Притягиваю его за шею, прохожусь дорожкой лёгких поцелуев от груди на стороне сердца
и продолжаю свой путь дальше, поднимаясь на носочки, скользя губами по шее. Ощущаю
солоноватый вкус моего мужчины. Целую пульсирующую жилку и слегка прикусываю.
Марк сжимает меня за бедра, притягивая к себе крепче. Внизу живота все сжимается, сердце ухает в пятки, влага проступает на трусиках. Хочу его, всего, в себе. Но просить не
буду. Он сам видит, что со мной происходит, поэтому подхватывает меня за бёдра,
заставляя обвить его торс ногами. Хватаю его за волосы и грубо тяну, запрокидывая
голову. Хочу, чтобы он смотрел мне в глаза. Хочу видеть неудержимую страсть и
раскалённый огонь желания. Но он игнорирует меня и начинает целовать мою грудь,
прикусывая. Опускаемся на кровать, нависает сверху, накрывая тяжестью своего мощного
тела. Балдею от такого родного, единственного, любимого мужчины. И в порыве
нежности обхватываю его за щеки, притягиваю, опираясь на локти, и целую. Не могу
насытиться. Мне всегда его будет мало. Хочу кричать ему о своей любви и распирающих
мою душу щемящих чувств потребности в нем.
- Люблю, - рвано в губы меж поцелуев, нежно, едва слышно охрипшим от молчания
голосом говорю, - сильно, - продолжаю. Не ожидая от меня этих слов, он на секунду
замирает, не отвечает на поцелуй, а потом с ненасытным желанием ласкает мои губы, благодаря за услышанное. Мне казалось, что Марку никто и никогда в жизни не
произносил греющих сердце трёх маленьких слов. Что с ним творилось в этот момент я не
знаю, но он просто слетел с катушек. Такой нежности от него я никогда не чувствовала.
Нет, конечно, она была. Но не такая. Сейчас она была лёгкая, как шёлк, едва осязаемая, как пушистое маленькое облачко в солнечный день. Его горячие губы заставляли кипеть
от бурлящих эмоций, что вспарывали мои вены. Скромность с ним давно была позабыта.
Он научил меня не стесняться и отдаваться полностью. Кричать, срывая голосовые связки
от нахлынувшего оргазма, содрогаясь в его крепких объятиях. С ним я стала чувственнее, не боялась извиваться и просить, просить еще и ещё. Прочувствовала свою сексуальность, стала для него и только для него раскованной и ощутила, что такое быть женщиной.
- Ты сводишь меня с ума, - прорычал Марк, врываясь в мое тело, заставляя непроизвольно
сжать внутренние мышцы. Я забыла как дышать, как наполнять лёгкие воздухом. Я им
дышу без остановки. - Хочу..., - толчок, - тебя, - срывает с моих губ сладостный стон, заставляя впиваться в его спину острыми ногтями. Мы были одним целым и подходили к
краю постепенно, все чаще не сдерживая стоны удовольствия. Жаркое опаляющее
дыхание Марка на моей шее и греющее душу одно короткое слово:
- Моя, - с надрывом.
Больше не в силах сдерживаться от экстаза кричу и кончаю, содрогаясь, притягиваю его за
плечи, целую в угол разбитой губы отвечаю:
- Твоя... и только твоя. Люблю.
ГЛАВА 18
- Ваше величество, можете повернуть голову немного правее и слегка задрать
подбородок? - кричит на весь павильон наш фотограф Юрий. - Слегка! Я говорю слегка! -
мне кажется сегодняшние съёмки никогда не закончатся. - Приглушите свет, - это он
оператору Вове. - Да кто-нибудь сегодня будет делать так, как я говорю? - все молчат. Ему
не нужны ответы, он у нас натура ранимая, вспыльчивая. Делаем так, как пожелает.
Мастер своего дела, лучший из лучших. А здесь ещё накладки. Остаётся совсем мало
времени, можно даже сказать его практически нет. Покорно молчим, исполняя прихоти. -
Можете поставить руку на колено, слегка вывернув локоть? Да, так, - довольно
протягивает, что его поняли с первого раза. - Улыбка! Мне нужна ваша улыбка, а не оскал
безумного зверя! - опять кричит.
Я начинаю смеяться, прикрывая рот рукой. Юрий опускает руку с фотоаппаратом,
поворачивается, прищуриваясь, и стреляет в меня взглядом холодных стальных глазах.
Резко замолкаю, становлюсь серьезной, как и подобает выпускающему редактору нашего
журнала.
- Значит так, Ярослава Эдуардовна! - строго произносит, от чего я чуть ли прыскаю вновь
от смеха. Есть люди, которые не обладают внушительными и управленческими чертами.
Это выглядит смешно, когда они стараются быть грозными. - Мало того, что у нас вместо
гибкой и любящей объектив модели бетонная статуя, так вы ещё разводите здесь балаган!
Отвлекаете своим присутствием! Где вы его вообще откопали? - не унимается гроза
фотошопа, указывая на модель, что деловито сидит на краю стола в уверенной позе и
