Атлантида. Ступени к власти (СИ) - Бурунова Елена (чтение книг .txt) 📗
Чувствуя, что она теряет самообладание, принцесса пришпорила лошадь и вырвалась вперёд процессии. Смотреть на безмолвные интимные игры любовника с другой Атия не хотела.
Как только принцесса отдалилась, Ниферта, вздохнула с облегчением, что за ними больше никто не следит, и направила свою лошадь наперерез советнику. Преградив ему путь, без тени стеснения, что рядом супруг громко спросила:
— Ты не писал мне, почему? — но, не дав даже открыть ему рот, сама ответила на свой вопрос. — Молчи. Я слышала, ты греешь теперь другую постель.
— Потише. Нас могут услышать, — нервно заметил Назир Синх.
— А что я такого сказала, Ваша Светлость? Всё в прошлом. Не думаю, что Её Высочество, будет ревновать к тому, чего больше нет, — резко дёрнув поводья, в сторону, бросила через плечо. — Я забыла всё, только вот ты меня вряд ли забудешь.
Её лошадь взбрыкнула, но тут же успокоилась, чувствуя властную руку хозяйки. Ниферта не испытывала ревности. За время, проведённое в изгнании, её чувства к советнику поостыли. Осталась только ноющая боль от обиды. Этот прохвост обещал сделать всё возможное, чтобы вернуть её ко двору, но ничего не делал. Прошло пару лет, и бывшая любовница поняла, что для Назир Синха она представляла особую ценность, как шпионка за собственным мужем. В этом море лжи нет и капли чувства. Её некогда пылкий возлюбленный, превратился в холодного лицемера, жаждущего не поцелуев, а информации. Да ладно, что вспоминать. Назир Синх, конечно лжец, но исполнил свои обещания. Пусть для этого понадобилось чуть больше времени. Она отлично, понимала, что без поддержки генерала, этот переворот обречён на провал. Ниферта возвращается в Атланту, только потому, что она жена Югрия. Как тошно осознавать любой женщине — не твоя красота владеет сердцем желанного мужчины, а твой статус в обществе и возможности супруга. Отвергнутая и обманутая любовница самый опасный враг. Назир Синх, ты использовал её, а теперь так же используешь принцессу для достижений своих целей. Только в этот раз у тебя ничего не получиться. Ниферта сделает всё для того, что бы её муж был первым после императрицы. И пусть для этого понадобятся годы, но верная жена исправит ошибки прошлого. Ничего личного советник. Теперь бывшая любовница играет только на стороне супруга. Чем выше статус Югрия, тем недосягаемые они для завистников.
«Ну вот, ещё один недруг, жаждущий моей шкуры», — подумал третий советник, провожая взглядом бывшую любовницу. С этими избалованными богатыми сучками всегда так. Вечно, хотят чего-то большего, чем может дать им Назир Синх. Обижаются, злятся, пытаются вставлять палки в колёса. Только вот их месть курам на смех. Кто они такие против него. Если острый язычок Ниферты будет мешать, рот ей закроет навсегда яд. А пока пусть мечтает.
Атия пыталась не думать о Ниферте, но наглая жена генерала напомнила о себе сама.
— Ваше Высочество, могу ли я вас о кое-чём попросить?
— Да, — машинально ответила принцесса, но исполнять её просьбы уж точно не хотела.
— Я хотела бы сопровождать вас ко двору, — подхалимно залепетала Ниферта, не переставая слащаво улыбаться.
— Не думаю, что ты мне там понадобишься, — отрезала принцесса, но наглая женщина не унималась.
— Простите меня, Ваше Высочество, но вряд ли вас устроит моя падчерица. Мой муж разделит легионы. Одна часть разбредется по улицам Атланты, другая останется с мужем и советником и только третья, самая незначительная часть, будет сопровождать вас. С вами, Ваше Высочество, в качестве его гарантий верности, должна будет поехать я или она.
А она права. Принцесса посмотрела на повозку позади и поморщилась. Вот кого — кого, а Ледяную Дуру видеть рядом собою не хотелось. Её не желание тут же подпитывала Ниферта.
— Моя падчерица, на лошади смотрится, как мешок говна, — и, усмехнувшись, добавила. — Я буду вам более полезна. У нас одни враги.
— И одни любовники ты хотела сказать, — не удержавшись, прошипела Атия.
Ах, вот почему принцесса недовольна. Не так всё страшно.
— Ваше Высочество, я полагаю, вы не так всё поняли, — пыталась оправдаться Ниферта.
— А что тут понимать. Вы так смотрели друг на друга, словно пожирали глазами, — раздражённо говорила ревнивица.
— Только не от любви, а от ненависти, моя принцесса. Третий советник использовал меня и бросил. Он вообще виртуозный лжец. Но есть у него одно достоинство, — последнюю фразу она сказала со вздохом полным сожаления.
— О, да! — уже с усмешкой согласилась принцесса.
А в этой Ниферте что-то есть. Рассмешит и с нею как-то легко и просто. Нет того напыщенного высокомерия, как у всех представительниц высшей знати. Она не чуралась крепких словечек, и это нравилось принцессе. Но ещё больше обрадовало Атию, что Ниферту с Назир Синхом не связывает — Любовь. Пусть он лицемер, лжец, прохвост, интриган, но он её.
Только её! И больше ничей!
— А знаешь, Ниферта, я хотела бы видеть тебя среди своих приближённых. Думаю, мы найдём общий язык, — предложила довольная принцесса.
— Конечно, Ваше Величество, а особенно теперь, когда делить нам некого, — хитро улыбнулась жена генерала, гадая, услышала ли принцесса, как она к ней обратилась.
— Я ещё не императрица.
— Но до захода солнца станете её, с вами легионы моего мужа, — продолжала подлизываться Ниферта.
Принцесса недолюбливала подхалимов, но новая «подруга» умело пела дифирамбы.
***
С главных башен города сразу рассмотрели красные легионы Югрия. Стража забегала в панике, как и предсказывал третий советник. Не дожидаясь прямого распоряжения Амурия, они закрыли ворота. В город императора во весь опор уже скакал гонец с донесением, что к стенам города приближается армия опального генерала вместе с Атией. Только вот этот гонец не добрался до первого советника. У самых императорских ворот его тихо убрал Торас, отправив с новым донесением своего солдата, который ворвавшись во дворец Амурия, закричал:
— У стен Атланты принц с армией!
ГЛАВА 41. Энея и Саах
Одинокая свеча тлеет на кухонном столе, а рядом, сгорбившись, сидит Энея. Тишина. Теперь в их доме тишина. Никто не плачет, не храпит, не слышно криков и угроз. Вслушиваясь в эту, почти шипящую, тишину девушка пытается вспомнить только хорошее о доме. Но почему-то перед глазами мамина улыбка и всё…
Оглядевшись вокруг, она встала. Уютный дом в два этажа. На первом кухня с очагом в центре и дымоходом, столовая с массивными столом и стульями. Две этих комнаты разделяет деревянная широкая лестница, ведущая на второй этаж. А там узкий коридор с маленьким окошком, по бокам которого две двери. После смерти матери Энея больше не заходила в её спальню. Боялась увидеть перемены. Где-то внутри души она всё ещё не могла смириться, что её нет. Для Энеи мама спала на большой кровати с резными спинками. Её длинные курчавые локоны, разметавшиеся по подушкам, отсвечивали в лучах восходящего солнца. Мама, как всегда, улыбалась во сне, а свет заполнял собою спальню. Круглое зеркало в бронзовой оправе, стоящее на комоде, ждало маминого пробуждения. Вот сейчас она лениво потянется и откроет глаза. Потом подойдя к комоду, возьмет шкатулку, лицо тронет улыбка, ведь в зеркале она увидит не своё отражение.
— Ты, опять подсматриваешь? Иди сюда, Энея! — позовет она, раскрыв объятья, и дочь бросится в них. Бросится, что бы утонуть.
Она всегда тонула в маминых руках. Они были такими нежными, мягкими. Мама обнимала, маленькое детское тельце всего лишь двумя руками, а казалось, что обволакивает собою всю её. И так хотелось продлить те мгновения. Энея мечтала остановить минуты навсегда, что бы быть с мамой одним целым.
Любящая дочь не заметила, как поднялась наверх и открыла двери. Осталось только переступить через порог, но луна в окне, заставила вернуться с облаков грёз. В холодном свете комната выглядела мрачно. Из неё больше не веяло ароматом цветов. На окне от фиалок остались одни горшки с высохшей землёй. Зеркало было пропито ещё два года назад. Комната больше не хранила запах матери. Она ужасно воняла отцом. Его зловоние пропитало даже каменные стены. Повсюду валялись его вещи, осколки грязной посуды, а из разбитого стекла тянуло холодом. Это больше не самая светлая комната, в ней Энея не сможет пробыть и минуты. Отсюда хочется бежать. Теперь здесь всё напоминает о Тормуде.
