Ласковые имена - Макмуртри (Макмертри) Лэрри Джефф (мир бесплатных книг .TXT) 📗

– Это. Как его… Да разве ж я подумал бы… Я просто из вежливости.

Его голос был так полон боли, что Аврора вновь посмотрела на него.

– Да, вы слишком вежливы, я это знаю. К сожалению, я не так хорошо воспитана, но сейчас речь не об этом. Вы сегодня были моим гостем, и Рози не единственная женщина в мире, которая одинока. Я не имею на вас видов, и теперь уже этого не предлагаю, но мне казалось, что как воспитанный человек, вы могли посидеть со мной и выпить чашечку чая, прежде чем срываться с места на своей машине. Однако, видимо, я слишком многого требую от такого занятого джентльмена, как вы. Вы же готовы были воспользоваться любым поводом, лишь бы от меня избавиться. Разве не так?

Она следила за его взглядом, и Вернон знал, что возражать бессмысленно.

– Может быть и так, но вы не понимаете.

– Я вполне понимаю, что вы не хотели оставаться. Нет ничего проще. Вы либо боялись, либо просто не желали. Первое объяснение оскорбительно для вас, а второе очень нелестно для меня.

– Ага. Я забоялся. Я никогда ни с кем, как вы, не встречался, и в таких делах не был. Так чего ж мне не забояться?

Аврора почувствовала такой приступ гнева, что ей казалось, у нее вот-вот должна лопнуть кожа. Она была поражена несправедливостью и стукнула по столу обеими руками. Видеть Вернона, честного, нервного и до безумия смиренного, было невыносимо. Когда она ударила по столу, он подпрыгнул.

– Я не хочу, чтобы вы боялись! – взвизгнула она. – Я – человек! Я лишь хотела, чтобы вы выпили чая… со мной… чтобы я могла провести время в вашем обществе. Я не буду обливать вас кипятком, если только вы со своей молчаливостью и косноязычием не доведете меня до полного сумасшествия. Я не страшилище! Не убеждайте меня, что я так ужасна! Во мне нет ничего устрашающего. Просто вы все такие трусы!

Прежде, чем ее энергия иссякла, она опустилась на стул и еще несколько раз ударила по столу. Вернон не встал и даже не шелохнулся. Аврора задыхалась от гнева.

– А почему бы мне не приготовить чай? – предложил Вернон через минуту. – Вы вроде из-за чего-то расстроены.

Он сказал это без малейшей иронии. Аврора кивнула головой в знак согласия и жестом указала ему на плиту.

– Ну конечно же. Я рада, что вас не парализовало от ужаса. Боже мой! Как бессмысленно… глупо… – Она снова покачала головой, оставляя предложение незавершенным.

Аврора без большого интереса наблюдала за тем, как Вернон готовит чай. Он знал, как это делается, но к тому времени, когда он поставил две чашки чая на стол, энергия и гнев уже покинули ее, и она стала такой же, как днем – растерянной, убежденной только в том, что бороться с обстоятельствами практически бессмысленно. Жизнь никогда не наладится.

– Спасибо, Вернон, – сказала она, взяв чашку. Он сел напротив нее. С чашкой в руках он, кажется, почувствовал себя увереннее.

– Если бы я только мог разговаривать как вы, как бы это пошло мне на пользу.

– Ах Вернон, не надо говорить обо мне, – сказала Аврора, заметив, что он действительно хороший маленький человек, как раз такой, каким она его и считала, – только это ничего не значило. – Я накинулась на вас не из-за того, как вы разговариваете. Я рассердилась, потому что вы напуганы, когда бояться нечего, и приготовились лететь прочь, когда мне не с кем на ночь попить чая. Без вас же мне не с кем поговорить о прошедшем вечере. Иногда о вечеринках лучше вспоминать, чем на них присутствовать: во всяком случае, они не кончаются, пока их не обсудили. – Она замолчала, чувствуя, что Вернон ее не понимает. – Во всяком случае, я хочу извиниться за свою выходку, – сказала она. – Прошу меня простить за то, что я вас обвинила, что вы имеете виды на Рози. Вам подвернулся случай сбежать, проявив при этом вежливость, вот и все. Это уже не имеет значения.

От того, что она повторяла, что это не имеет значение, Вернон очень забеспокоился.

– Как же мне учиться, не делая ошибок? – спросил он.

– А вы и не научитесь. Во всяком случае у меня. Вы успеете умереть, прежде, чем дойдете до третьего урока. Я была совершенно не права, поощряя вас, извините. Между нами целая вселенная или множество световых лет, не знаю, какая единица измерения вам больше нравится. Я, как обычно, во всем виновата. Я очень несдержанная, неприятная женщина.

– А мне казалось, что я виноват.

– Правильно, как в той аварии. Вернон, здесь у вас это не получится. Меня труднее обмануть, чем того молодого патрульного.

– Невежество. Вот в чем моя беда.

– Разумеется, трудно учиться, если вы всю жизнь проводите в своей машине. Этот ваш «линкольн» подобен большому яйцу. И честно говоря, мне кажется вы не хотите вылупиться.

– Мне было там более лучше, пока вас не встретил.

– Вы неправильно образуете степени сравнения. Вы не можете вообразить, как меня раздражает неправильная речь. Я действительно хотела воспитать вас и познакомить немного со своим миром, но теперь у меня просто опустились руки.

– Но ведь еще можно попробовать, а?

– Нет, – отрезала Аврора, решив развеять все его надежды без остатка. – Поезжайте в свою Альберту, куда вы собирались с самого начала. Я уверена, там вам будет уютнее.

– У вас бы получилось играть в покер, – попытался улыбнуться Вернон. – Трудно сказать, когда вы блефуете.

– Чепуха. Леди никогда не блефуют. Можно передумать, а это совсем другое.

– Да, правильно говорят. От любви одни неприятности.

– Замолчите. Это я заставила вас в меня влюбиться, если это чувство так называется. Это был мой каприз, а сами вы вовсе ничего не предпринимали.

Она почувствовала, что уже ни о чем не хочет говорить. Ей очень бы хотелось, чтобы вернулся Тревор: если бы он пришел, то обнял бы ее, а сейчас ей больше всего хотелось, чтобы ее обняли. Она простила бы что угодно за хорошие объятия. Она с тоской посмотрела на Вернона, но он не понял этого взгляда. То, что она чувствовала, было для него слишком сложно.

Хотя он не был начисто лишен интуиции. Он сознавал, что ей чего-то не хватает и поэтому осторожно взял ее чашку, налил еще чая.

– Вот пожалуйста, – сказал он, начиная отступать к своей стороне стола.

Аврора зацепила стул ногой и пододвинула его на свою сторону.

– Мне кажется, вы, по крайней мере, можете сесть рядом со мной, а не напротив?

Вернон неуверенно присел, повернувшись к ней в профиль. Его профиль был только парой выпуклостей, и когда Аврора стала рассматривать его, к ней вернулось хорошее настроение. Насытившись этим зрелищем, она раза два подвинула его стул ногой, развернув его более или менее прямо перед собой.

– Ну вот, теперь мы пьем чай, Вернон, – ласково сказала она.

– Вы сидите на той же стороне, что и я, и повернулись ко мне почти лицом. Я вижу ваши глаза, а не подбородок и кончик носа, и вы достаточно близко от меня, так что, если я на вас рассержусь и захочу вас ударить, то легко дотянусь. Это соответствует процедуре, принятой в цивилизованном обществе.

Вернон был в замешательстве. Аврора ему улыбалась, что совершенно не соответствовало тем ужасным вещам, которые она только что сказала. Она вновь засветилась весельем и, казалось, простила ему все его проступки, но он чувствовал, что в любой момент может опять провиниться. Он ерзал на стуле, постукивал пальцами по своим коленям, очень надеясь, что ему удастся избежать новых прегрешений. Обычно, если рядом с ним случалось оказаться женщине, то это была официантка, от которой его отделяла стойка бара, но между ним и Авророй не было ни стойки, ни прилавка.

– Что вы все нервничаете? – сказала она. – Перестаньте стучать пальцами.

Вообще-то эти его подергивания напомнили ей о первом низеньком мужчине в ее жизни – это был миниатюрный декан из Гарварда, ставший ее первым любовником, воспоминания о котором оставались у нее удивительно свежими. Его звали Файфут, он был такой маленький и безобразный, этот декан Файфут, такой энергичный, боевой и знающий, постоянно всеми возможными способами компенсируя недостаток роста, что ни стеснительности, ни девственности Авроры не оставалось никаких шансов устоять, она лишилась их одновременно, и с тех пор, как ей казалось, ей не удалось вернуть даже стеснительности. Если в Треворе ее действительно что-то не устраивало, так это его мягкотелость и лень, высокий рост и самоуверенность, а также то несчастное обстоятельство, что ему случилось прийти в ее жизнь после мужчины с гигантской энергией и честолюбием и маленьким телом. Тревор и вообразить не мог ту жажду, которой пылал маленький декан. Она и сама вновь встретила нечто подобное только однажды, в Альберто, в тот короткий срок, когда он находился на гребне своей карьеры в опере. Поэтому Тревор никогда не имел бы шанса залучить ее в путешествия по морям, если бы декан Файфут внезапно не женился на богатой непривлекательной особе. Аврора не могла припомнить, чтобы ее сердце было разбито, так как у него никогда не находилось времени полностью сфокусироваться, но в течение нескольких последующих лет она чувствовала, что в каком-то отношении ее жизнь пошла на спад. И теперь вновь появился мужчина маленького роста, прямо у нее на кухне, вот он гремит чашкой и блюдечком, стоит, по его собственному признанию, шесть миллионов долларов, горит энергией; стремление компенсировать малый рост из него так и лезет; и при этом он начисто лишен находчивости.